— Бен, не уходи. Давай поговорим.

Бен даже не ответил, лишь обернулся, пристально посмотрел на нее и продолжил спускаться. Через несколько секунд она услышала, как хлопнула дверь подъезда. Тесс быстро подошла к окну и увидела, как Бен сел в фургон и машина, рванув с места, исчезла в темноте.

Сквозь темные линзы очков Данте вглядывался в лица извивающихся людей, столпившихся в ночном клубе. Воин забрал Чейза из Темной Гавани пару часов назад, и с тех пор они встретили только одного Отверженного. Крепкий на вид парень выслеживал жертву среди бездомных. Данте продемонстрировал Чейзу волшебные свойства титана, способного испепелить кровососа на месте.

Но воин чувствовал разочарование, ему хотелось жаркого, отчаянного боя. До того как блеснут первые лучи солнца, его тело должно быть покрыто синяками и кровоточащими ранами. Это станет компенсацией за неудачное начало ночи, наказанием за допущенные ошибки.

А Гарвард выглядел так, словно нуждался в хорошем душе. «Возможно, даже в холодном», — подумал Данте, проследив за взглядом вампира. Он был прикован к миниатюрной женщине с длинными белокурыми волосами, стоявшей в кругу людей. Казалось, каждый раз, когда она отбрасывала волосы назад, агент Чейз напрягался все сильнее. Он наблюдал за женщиной с жадностью хищника, реагируя на малейшее движение, будто в любой момент был готов наброситься на нее.

Возможно, она почувствовала на себе обжигающий взгляд вампира, люди очень восприимчивы к силе, излучаемой глазами представителей иного мира. Блондинка накрутила на палец прядь волос, повернула голову и призывно посмотрела на Чейза.

— О, тебе повезло, Гарвард, она тебя тоже заметила.

Чейз оторвал взгляд от блондинки и сердито посмотрел на Данте. В это время блондинка отделилась от группы людей, очевидно собираясь уходить.

— Она меня не интересует.

— Не надо из меня дурака делать, — фыркнул Данте. — Хочешь сказать, что жителей Темных Гаваней не привлекают красотки?

— В отличие от других, я считаю недопустимым давать волю каждому импульсу. Я не желаю уподобляться животному и стараюсь контролировать себя.

«Без ответа такой вызов оставлять нельзя», — раздраженно подумал Данте.

— Где ты был со своим добрым советом несколько часов назад, доктор Фил? [6]

Чейз вопросительно посмотрел на Данте:

— Что?

— Да так, ничего.

Данте кивнул в другую сторону, где собралась небольшая группка молодых вампиров из Темной Гавани, которые не проявляли никакого интереса к женщинам, сосредоточившись на каком-то парне, по-видимому чем-то торговавшем в самом центре шумной толпы.

— Там какая-то дрянь творится, — сказал он Чейзу. — Похоже, они кайфом заправляются. Пошли разберемся…

Но не успел Данте договорить, как понял, что происходит. В одно мгновение все стало явным.

Один из вампиров, получив что-то, глубоко вдохнул это нечто носом, запрокинул голову и издал низкий, глухой рев.

— «Малина», — прорычал Чейз, но Данте и сам успел догадаться.

Вампир опустил голову и зарычал, сверкая янтарно-огненными глазами. Люди испуганно закричали и бросились врассыпную, в суматохе спотыкаясь и толкаясь. Одна из девушек замешкалась, вампир настиг ее и повалил на пол. Парня мгновенно охватил приступ Кровожадности, его клыки обнажились в нетерпеливой жажде убивать.

Почти две сотни людей должны были стать свидетелями кровавого пиршества.

Сквозь толпу со скоростью, делавшей их почти невидимыми человеческому глазу, Данте и Чейз кинулись к месту разворачивающейся трагедии. На ходу Данте заметил парня с полупустым пузырьком красного порошка. Дилер стоял, в ужасе раскрыв рот, но неожиданно сорвался с места и побежал к черному ходу клуба.

Черт.

Данте знал этого сукина сына.

Он видел его всего несколько часов назад — с Тесс на выставке в музее.

Бойфренд Тесс был торговцем «малиной».

— За ним! — приказал Данте Чейзу.

Данте с трудом сдержал порыв броситься за парнем и разорвать его в клочья, прежде чем тот окажется на улице. Происходящее в клубе было сейчас важнее. Данте схватил обезумевшего вампира за шиворот, отодрал от визжащей жертвы и отбросил к стене.

— Беги отсюда! — крикнул он лежащей на полу девушке, от ужаса утратившей способность двигаться. Все произошло так быстро, что ее человеческий разум едва ли мог это осмыслить. Должно быть, приказ Данте прозвучал для нее как гром с небес. — Да беги, черт возьми!

В следующее мгновение Данте уже забыл о ней.

Одурманенный «малиной» вампир поднимался на ноги, ворча и шипя. Его губы были в розовой пене, розовая слюна стекала по обнажившимся клыкам, зрачки черными узкими росчерками разрезали янтарное пламя глаз. Взгляд блуждал, голова раскачивалась из стороны в сторону, словно юнец не знал, на что решиться: разорвать сонную артерию человека или того, кто помешал ему это сделать.

Вампир зарычал и бросился к ближайшему человеку.

Данте ураганом налетел на безумца и оттеснил его в коридор к черному ходу. Они вывалились через Дверь на узкую, грязную улочку. Улочка была пуста — ни Чейза, ни бойфренда Тесс, торговавшего «малиной», — только темнота, влажный асфальт и вонь от отходов недельной давности, гниющих в баке.

Данте мысленно приказал двери клуба у него за спиной захлопнуться так, чтобы замок заклинило, и все любопытные оказались отрезанными и не могли стать свидетелями или участниками схватки.

Вампир дрался, как разъяренный псих, брыкался, пинался, махал кулаками, словно ему в кровь впрыснули слоновью дозу адреналина. Он даже умудрился вонзить клыки в плечо Данте.

Данте в ярости взревел, его снисходительность к неблагоразумному юнцу мгновенно улетучилась, одним ударом он отбросил его от себя. Вампир отлетел и, ударившись о стальной мусорный бак, мешком рухнул на асфальт.

Данте подошел к нему, от ярости зрачки у него сузились, глаза пылали огнем. Он чувствовал, как удлинились клыки — физиологическая реакция на схватку.

— Вставай, — приказал он молодому вампиру. — Сам вставай, пока я тебя, засранец, за яйца от земли не оторвал.

Тяжело дыша, вампир тихо зарычал и напрягся, чтобы подняться. Едва выпрямившись, он вытащил из заднего кармана джинсов нож — самый обычный, с небольшим лезвием и пластмассовой рукоятью, взятый с кухонного стола, — смешное оружие для серьезного боя.

— И что ты, сопляк, собираешься с ним делать? — спросил Данте, хладнокровно вынимая из ножен malebranche. Изогнутое лезвие с титановым краем зловеще блеснуло в темноте.

Юнец посмотрел на опасное оружие, зарычал и махнул своим ножом перед лицом Данте.

— Не дури, парень. Это «малина» заставляет тебя думать, что ты крутой. Давай закончим все мирно и поможем тебе прийти в норму.

Если молодой вампир и слышал Данте, то вряд ли понимал смысл его слов. Его горящие огнем глаза смотрели не моргая, дыхание с шипением вырывалось из оскаленного рта. Густая розовая слюна собралась в уголках губ. Вид у парня был совершенно безумный.

Он снова злобно заворчал и с ножом бросился на Данте. Тот, защищаясь, поднял malebranche и, выбив нож, задел руку вампира титановым лезвием.

От боли юнец зашипел, и шипение это было специфическим.

— О черт, — проворчал Данте. За годы охоты на Отверженных он научился узнавать этот звук.

Молодого вампира уже нельзя было спасти. «Малина» отравила его кровь, вызвав Кровожадность, и парень превратился в Отверженного. Доказательством необратимости процесса стало шипение, с которым под воздействием титана плавилось его тело.

Кожа на руке вампира пошла волдырями, они лопалась, ткани расползались, вверх к плечу потянулись красные полосы — яд попал в кровь и теперь распространялся по всему телу. Несколько минут, и от молодого вампира ничего не останется — страшный конец.

— Прости, парень, — сказал Данте, глядя в округлившиеся глаза вампира.