И не только потому, что он распространял «малину». Данте приходил в ярость при мысли, что этот парень знал Тесс, не просто был с ней знаком, а знал ее очень близко.

Неожиданно проснувшееся в нем чувство собственника требовало, чтобы он защищал Тесс от таких жалких неудачников, как Бен Салливан.

Ну конечно, а он, Данте, был для нее подарком судьбы!

— Как ты нашел его? — Вопрос Чейза вернул его к реальности. — Мы мельком видели его в клубе, он сбежал и не оставил нам никаких зацепок.

Данте даже не взглянул в сторону агента и лишь передернул плечами, когда воспоминание о проведенной с Тесс ночи обожгло его горячей волной.

— Какое имеет значение, где я взял его адрес, — ответил он после долгой паузы. — У вас, холеных жителей Темной Гавани, свои методы, у нас — свои.

Данте почувствовал новый приступ раздражения, но он быстро угас — вампир наконец увидел добычу, которую они так долго караулили. Данте впился взглядом в густые сумерки. Из-за угла вынырнул человек: он шел с опущенной головой, низко надвинутый капюшон толстовки почти полностью скрывал его лицо. Руки были глубоко засунуты в карманы дутого жилета. Человек двигался быстро, часто оглядываясь, словно кто-то преследовал его. Это был он, Данте ни секунды в этом не сомневался.

— А вот и наш долгожданный парень по имени Бен, — процедил он сквозь зубы, наблюдая, как человек взбежал по ступеням крыльца. — Ну что, Гарвард, вперед. Живее!

Они вылезли из машины и, пока за Салливаном не закрылась дверь, с молниеносной скоростью, свойственной всем представителям расы вампиров, оказались на крыльце. Как только Салливан повернул ключ и открыл дверь своей квартиры на третьем этаже, Данте втолкнул его внутрь, так что дилер влетел прямиком в темную, спартанского вида гостиную.

— Мать твою… — Салливан начал было подниматься с пола — и замер, его лицо попало в полосу тусклого света от лампочки на лестничной клетке.

В глазах дилера помимо страха промелькнуло еще что-то. «Узнал», — подумал Данте, полагая, что в клубе парень успел рассмотреть их. Но эта была злоба. Откровенная враждебность самца. Данте физически ощущал ее.

Парень медленно встал:

— Что, мать твою, здесь происходит?

— Может, ты сам нам об этом расскажешь? — Проходя в гостиную, Данте включил свет. У него за спиной Чейз закрыл дверь на ключ. — Уверен, ты догадался, что с нашей стороны это не дружеский визит.

— Что вам надо?

— Для начала — информация. И от тебя зависит, как мы ее получим.

— Какая еще информация? — Взгляд Бена беспокойно метался от Данте к Чейзу и обратно. — Я не знаю, кто вы такие, и понятия не имею, о чем вы говорите…

— Послушай, — прервал его Данте, скривив губы в презрительной ухмылке, — твой невразумительный ответ заставляет нас принять серьезные меры. — Правая рука Бена скользнула в карман жилета. Данте рассмеялся. — Ты хочешь убедить нас, что ты законченный идиот? Ну давай, покажи нам свою пушку, чтобы у нас на этот счет не осталось никаких сомнений.

Лицо Бена стало белее стен его убогой гостиной. Он медленно вытащил пустую руку из кармана.

— Как вы…

— Ты сегодня кроме нас еще кого-то ждешь? — Данте подошел к нему и достал из его кармана пистолет 45-го калибра — Бен не сопротивлялся. Данте протянул оружие Чейзу. — Дерьмовая штука, под стать дерьмовому наркодилеру, да?

— Это для самообороны. И я не наркодилер, я…

— Сядь, — сказал Данте и толкнул Бена в кресло, обтянутое искусственной замшей. В комнате не было другой мебели — только компьютер в углу и стереосистема у стены. — Осмотрись тут, может, найдешь что-нибудь интересное, — добавил он, обращаясь к Чейзу.

— Я не наркодилер, — повторил Бен, когда Чейз обвел взглядом комнату, решая, с чего начать. — Я не знаю, что вы думаете…

— Я скажу тебе, что я думаю. — От злости Данте изменился в лице — зрачки сузились, увеличившиеся клыки давили на десны. — Ты же не будешь отрицать, что три дня назад мы видели тебя в клубе, где ты продавал «малину». Как давно ты этим занимаешься? Где берешь?

Бен опустил взгляд, явно соображая, как бы поубедительнее соврать. Данте резко схватил его за подбородок и поднял голову, заставляя смотреть в глаза.

— Ты же не хочешь из-за этого отправиться на тот свет, засранец?

— Мне нечего сказать. Вы ошибаетесь. Я вообще не понимаю, о чем речь.

— Может быть, она нам что-нибудь расскажет? — вмешайся в разговор Чейз, вышедший из спальни. Он держал в руке рамку с любительской фотографией. На ней были Бен и Тесс с короткой стрижкой, они выглядели счастливыми на фоне клиники с вывеской «Мы открылись». — Какая сладкая парочка. Уверен, эта девица прольет свет на то, чем ты занимаешься в сводное от работы время.

Прищурившись, Бен бросил на Чейза злобный взгляд:

— Держись от нее подальше, иначе я тебя…

— Она с тобой заодно? — спросил Данте, его голос прозвучал глухо и хрипло.

Бен криво усмехнулся:

— Ты меня об этом спрашиваешь? Это ты, а не я, целовался с ней вчера ночью у ее дома. Я видел тебя, сукин сын.

Признание Бена удивило Данте, теперь ему стала понятна причина его злости. Данте почувствовал на себе вопросительный взгляд Чейза, но сам продолжал пристально смотреть на кипевшего от ревности бывшего бойфренда Тесс.

— Я начинаю терять терпение, — проворчал Данте, затем тряхнул головой. — Вернее, уже потерял. — Молниеносным движение он выхватил из ножен malebranche. Угрожающе сверкнув, изогнутое лезвие застыло на горле Бена. Данте улыбнулся, заметив, как от ужаса округлились глаза парня. — Так мне удобнее задавать вопросы. Чтобы ты мог на них отвечать, я чуть-чуть ослаблю нажим. И никаких глупостей, никакого вранья. Моргни, милашка Бенни, если согласен на мои условия.

Бен хлопнул ресницами и вновь сосредоточился на страшном оружии Данте.

— Они сказали мне, чтобы я никому ничего не говорил, — выпалил Бен.

— «Они» — это кто?

— Не знаю… Те, кто платил мне за изготовление этого дерьма.

Данте нахмурился:

— Ты сам занимался производством «малины»?

Бен попробовал было кивнуть, но острое лезвие остановило его.

— Я — химик… по крайней мере, был им. Работал в одной косметической фирме, несколько лет назад уволили.

— Лирику о твоем несчастном прошлом опустим, нас интересует только «малина».

Бен осторожно сглотнул:

— Я делал ее только для клубов, просто нужны были деньги. Но летом, почти сразу, как я начал ее продавать, какой-то тип предложил мне расширить производство. Он сказал, что у него есть люди, которые в этом очень заинтересованы и готовы хорошо платить.

— И ты не знаешь, кто твои партнеры?

— Нет. Я не задавал вопросов, а эти люди ничего не говорили. Да и мне это было безразлично. Платили они хорошо. Очень хорошо. Деньги оставляли в банковской ячейке.

Данте и Чейз обменялись взглядами: вполне возможно, человек не знал, что связался с Отверженными, непосредственно с их боссом, который несколько месяцев назад начал активную подготовку к войне. Орден серьезно помешал его планам, взорвав заброшенный приют, являвшийся штаб-квартирой кровососов. Но полностью предотвратить угрозу не удалось. Отверженные стремятся увеличить число себе подобных — в частности, с помощью «малины», поэтому война всего лишь вопрос времени.

— Да и что в этой «малине» такого? На нее не подсаживаются. Я испытывал ее действие на себе — легкий стимулянт, до экстези или бутирата ей далеко.

— Далеко, говоришь, — усмехнулся Чейз. — Ты уверен в этом? Ты видел, что случилось той ночью в клубе?

Данте плотнее прижал лезвие к горлу Бена:

— У тебя было место в партере, парень.

Бен стиснул челюсти и как-то растерянно посмотрел на Данте:

— Я… я не понял, что видел. Клянусь.

Данте прищурился и впился в него взглядом. Он ясно видел волнение человека, но не врет ли он? Данте пожалел, что рядом нет Тигана. Этот воин безошибочно определял, говорят ему правду или лгут, вне зависимости от того, кто перед ним — человек или вампир. Конечно, зная Тигана, можно с уверенностью сказать, что он, как и Данте, пожелал бы уничтожить этого нытика на месте.