Следующие полчаса в спальне крутилось много людей. Одни одевали Адриша, другие за ширмой помогали мне.

— Госпожа, а где шнуровка от платья? — тихо спросила Фиса.

— Ш-ш-ш, — я покосилась на слуг. — Найди мне другое.

Пока Фиса готовила новое платье, я повела носом: что-то мне не нравился запах, который шел от свеч в канделябре, который стоял на ближайшем к Адришу сундуке. Они отличались от остальных более насыщенным медовым цветом и толщиной.

— Эй, погоди! — я, как была, в рубашке, кинулась к евнуху и выхватила из рук зажигалку. — Что это за свечи?

Слуги охнули, опустили головы.

— Об-бычные, — заикнулся паренек и побледнел. — Я всегда их зажигаю здесь.

— Спасибо за помощь, но дальше мы справимся сами.

— Ваше Высочество!

— Все вон! — решительно заявила я. — У нас с мужем медовый месяц. Фиса, останься.

— И что ты опять задумала? — проворчал Адриш.

Он сидел уже в кресле полностью одетый и выглядел посвежевшим и довольным. Лицо порозовело, дышал ровно и глубоко. Исчезли тени под глазами и синюшный оттенок губ.

«А ведь его точно травят, — подумала я. — Медленно, методично, по капельке, но сживают со света. И что же мне делать?»

Если я так активно буду защищать принца, превращусь в дичь номер один. Нужна хитрость, но какая, пока не могла придумать.

Я перебирала одну идею за другой, пока Фиса шнуровала на мне новое платье. Оно было сшито из темно-бордового бархата. Я провела ладонями по ткани, одернула юбку и повернулась к подруге.

— Фиса, сможешь приготовить нам легкий ужин?

— Но… я служанка низшего ранга, меня не пустят в кухню.

Я уставилась на принца. В его власти что-то изменить, но захочет ли он?

Адриш сообразил, что от него требуется, сразу. Он тронул колеса кресла и подъехал к столу у окна, где лежали бумаги и принадлежности для письма. Я схватила светильник с сундука и поставила его на подоконник.

Странный аромат разлился в воздухе…

Эти дурманящие благовония, напоминали запах багульника. В детстве я часто гостила у бабушки в Сибири, хорошо запомнила, как в сухом лесу начинала кружиться голова от этого аромата.

Рука сама потянулась, чтобы погасить фитиль, но повисла в воздухе.

«Записка — это быстро», — убедила себя я.

Муж черкнул несколько строчек на листе бумаги с гербом и сказал:

— В сундуке у стены есть моя личная печать. Принеси ее.

Я бросилась туда, пробегая мимо стойки с оружием, поймала взглядом рукоятку. Мне показалось, что она шевельнулась, но звона колокольчика я не услышала, поэтому успокоилась.

Адриш поставил печать и передал документ Фисе. Девушка сразу убежала, а я кинулась гасить свечи. Муж дышал уже с трудом, при каждом вдохе булькал и хрипел.

— Думаешь, это от запаха свеч? — тихо спросил он.

— Уверена, поэтому мы идем на вечернюю прогулку.

Я взялась за ручки кресла и направила его к выходу.

— Мне вечерний воздух вреден.

— Тебе вреден воздух спальни, — отрезала я и толкнула дверь.

Адриш закашлялся, схватился за грудь, в спальню тут же ворвались слуги.

— Что случилось? — вперед с поклоном вышел лекарь.

«А этот что здесь делает?» — удивилась я, потому что его не вызывала.

— Мы идем на прогулку, пропустите.

— Ваше Высочество, вы хотите убить мужа? — прищурился лекарь.

— Что вы! Мы подышим воздухом, пока вы, господа, проветрите наши покои. Там душно.

— У Его Высочества сейчас вечерняя проверка здоровья, — не сдавался лекарь.

Я заметила, как он кивнул помощнику, и тот мгновенно исчез. Тогда повернулась к камердинеру.

— Браун, распорядись здесь. Дорогу, господа, дорогу!

Но весь коридор заполнили гвардейцы. Адриш хрипел и закатывал глаза, казалось, что он сейчас отключится. И тогда пошла на таран. Просто толкнула кресло на толпу людей, и все вынуждены были расступиться.

Я вывезла мужа на открытую галерею и остановилась.

— В пруду на острове есть беседка, мы можем поужинать там, — шепнул муж.

— Показывай дорогу!

— Налево, а сейчас направо, — руководил муж так же, как делал это утром. — Мимо фонтана.

Территорию дворца ярко освещали фонари на высоких и маленьких столбах. Было светло, как днем. Кроме того, впереди нас бежали двое низеньких слуг и несли круглые стеклянные светильники на длинных ручках, освещая дорожки.

Свежий воздух бодрил, вызывал дрожь во всем теле, красота вокруг пленяла и наполняла грудь восторгом. Я выдержала в этом мире целые сутки. Мало того, еще и принца попыталась защитить. Пока используя хитрость и выкручиваясь, но все же попыталась.

На берегу пруда я остановилась, не зная, куда свернуть. Беседка, ярко освещенная фонарями, находилась на середине островка, а вели к ней выпуклые мостики с двух сторон. Мы как раз стояли посередине.

— Иди вправо, — подсказал Адриш. — Там мост шире и покрытие ровнее.

«Вправо так вправо», — весело подумала я и свернула.

Сейчас идти было сложнее. Колеса вязли в гравии, я с трудом толкала кресло. Лоб покрылся испариной, очень хотелось ее убрать, но я не могла оторвать руки.

— Ваше Высочество, — сбоку подбежал Браун. Его лицо, вспотевшее от волнения, было перекошено переживаниями. — Позвольте мне.

— Нет!

— Алисия! — грозно нахмурился принц. — Это его работа! Его могут уволить за невыполнение служебных обязанностей.

— Тогда почему он выполняет их так плохо? — вскипела я, намекая на свечи с запахом багульника.

Я же видела прямую связь дыма с состоянием мужа. Сейчас принц дышал полной грудью, его щеки порозовели, провалившиеся глаза заблестели.

Но мое возмущение понял только Адриш. Он успокаивающе похлопал меня по руке и посмотрел так, что я расцепила скрюченные пальцы и уступила место камердинеру.

Теперь я была свободна, могла осматриваться и думать без помех.

Мужа нужно было спасать, в этом я уже не сомневалась. Его методично травили, причем делали это всеми доступными способами: подавали ядовитую еду, зажигали отравленные свечи.

Но и доказать это я пока не могла. Запах багульника не считается ядом, а вот что добавляли в еду, я пока не знала.

На мосту кресло остановилось. Адриш схватил меня за руку.

— Алисия, посмотри, как красиво!

Действительно, пруд, покрытый большими листьями цветов, похожих на кувшинки или лотосы, сиял огнями. Они переливались на все цвета радуги и радовали глаз.

Я наклонилась над перилами и вгляделась в воду. И сразу стало ясно это сияние. На каждом листке горела крохотная свечка.

— Это же сколько труда надо, чтобы поддерживать огонь! — вскрикнула я.

— Для этого есть специальные слуги, — пожал плечами Адриш.

Он показал в сторону, я пригляделась и заметила лодочки, прятавшиеся в тени моста. В них сидели люди. Мне стало стыдно любоваться тяжелым трудом слуг. Наверняка они всю ночь караулят погасшие свечки, чтобы зажечь их снова.

— Какое нерациональное использование человеческого труда, — проворчала я.

— Нераци… это что? — уточнил принц и выразительно посмотрел на меня.

— Хочу есть, — погладила я живот. — Умираю просто от голода.

Больше нигде задерживаться не стали. Браун привез принца в беседку, я вошла следом, огляделась и мгновенно насторожилась.

На первый взгляд, все было невинно. Стоял накрытый роскошными блюдами стол, и Фиса заканчивала последние приготовления. Подруга поняла меня правильно. Она никого не подпустила к столу и сервировала его сама. Две помощницы тосковали в сторонке с недовольными лицами.

— Прошу вас, госпожа, — поклонилась Фиса и отошла к стене.

— Что приготовила ты? Покажи, — попросила я её.

Фиса молча показала на две большие тарелки. На одной лежали лепёшки, глянцево блестевшие от масла, на второй — зажаренная курица, украшенная овощами.

— В этих блюдах я уверена. Больше ничего не успела, — прошептала она.

— Нам хватит.

Когда я отправляла служанку в кухню, рассчитывала только на то, что мой приказ станет для всех полной неожиданностью. Подготовить отравленную еду из тех блюд, которые выбрала Фиса, просто невозможно: вряд ли у поваров каждую секунду под руками находился яд. Наверняка его подкладывал кто-то из приближенных принца Дейвена.