Унтер оценил обращение по отчеству: такое заслужить было совсем не просто.

Среди галдежа почти незамеченными прошли слова хорунжего Неболтая:

- Чего мне не нравится: падала граната боком...

Командир 'Морского дракона' полагал, что испытания завершатся успехом в три дня. Надобно заметить, что оптимизм Семакова был густо выкрашен розовым цветом - в три слоя. Легко догадаться, что столкновения с суровой реальностью краска не выдержала.

Первый тяжелый удар по планам был нанесен количеством гранат, присланных на испытания: ровно четыре штуки. Маэрские отправители упирали на то, что гранаты эти (в отличие от боевых) многоразового использования. И сразу же по получении посылки Тифор резонно отметил, что каждый раз по столкновении с эффектом негации все кристаллы в гранате придется перезагружать наново. Хуже того, он (Тифор) не берется заранее сказать, сколько времени займет эта работа. Единственное, что осталось предсказуемым, было время на восстановление сил самого магистра - целая ночь, поскольку все равно никаких испытательных работ в темноте и представить нельзя.

Впрочем, первое испытание с негатором в землянке так и так пошло медленно.

- Ты, Никитич, следи за гранатой, но в последний момент шмыгни в сторону. Неровен час, глаза запорошишь.

- Уж не извольте сомневаться, исполню в точности.

- И потом: не торопись записывать, вот выйдешь на воздух, тогда и пиши. Времени будет достаточно.

- Ваш-бродь, мне бы кто крикнул, когда палить будут. Орудие-то бесшумное.

- Дело говоришь, Никитич. Поставлю матроса с северной стороны, он тебе махнет флажком.

И тут же одного подносчика командировали на сигнальную службу.

По мнению унтера Синякова, испытание прошло почти что хорошо. Почти - это если не считать густой пыли, что наполнила землянку и порядочно испачкала одежу. Впрочем, лейтенант сделал вид, что ничего не замечает.

- Так что горел красный огонек, ваш-бродь, на той гранате, а на высоте сажен десять погас. И еще вот: падала граната боком, так что пробить крышу ну никак не могла.

- Добро, Никитич, вылезай-ка, да запиши все это.

На этот раз наблюдательный казак обратился к артиллеристу напрямую:

- Михал Григорич, а ведь граната падала боком, хоть и есть на ней оперение. Ведь неправильно это, а? Может, целиться повыше надо бы?

Мешков был заметно нерешителен:

- Ну, попробовать можно... вот только Тифор Ахмедович справится с гранатой.

На поверку оказалось, что приведение гранаты в готовность требует порядочно времени: почти три с половиной часа. Это был второй удар по планам.

- Вроде работа не из трудных, - отдуваясь, высказался магистр, - но аккуратности требует.

Но зловредная чугунина отнюдь не горела желанием стать полезной для людей. Несколько дней подряд высоту телепортации поднимали, но железяка упорно валилась боком. На пятый день попробовали запустить гранату на высоту пятьдесят сажен. Это принесло почти что успех: снаряд явно начал при падении ориентироваться носом вниз, но... упал не на крышу землянки.

- Недолет, - мрачно констатировал Семаков, - придется поправки вносить.

- Владим Николаич, ты сейчас рассуждаешь, как командир, - с чуть лицемерным сочувствием протянул Мешков, - а я думаю, как артиллерист. Нельзя работать с поправками. При нашем темпе пальбы... ну, сам понимаешь.

Остаток дня ушел на поиски решения. Все варианты были изруганы и забракованы. И тут снова выступил казак.

- Есть одна мысль. Нам ведь нужно, чтоб эта граната рылом вниз падала, верно? Так вот что я бы попробовал...

В процессе очередного доклада в адмиральском кабинете лейтенанта Семакова ждал сюрприз. Он был при мундире генерал-лейтенанта, крестах и звездах, с редеющими гладкими волосами, длинными ухоженными усами и совершенно роскошными кустистыми бакенбардами.

- Здравия желаю, ваше превосходительство! - именно такую линию поведения предписывал устав.

- Здравствуйте, лейтенант, - голос незнакомого высшего офицера, пожалуй, отличался некоторой приятностью. Во всяком случае, высокомерия в нем не чувствовалось.

Нахимов начал объяснять:

- Генерал-лейтенант князь Васильчиков Виктор Илларионович весьма интересуется вашей, лейтенант, артиллерией.

Семаков учтиво наклонил голову:

- Ваше превосходительство, я готов ответить на вопросы, но демонстрация возможностей была бы намного более доходчива... и убедительна. Покорнейше прошу заметить: принципы действия наших гранатометов (так именуются орудия) весьма и весьма отличаются от известных. Посему для работы с таковыми требуется особенное обучение как господ офицеров, так и орудийной прислуги. Осмелюсь предложить, ваше превосходительство, прислать на мой корабль артиллерийского офицера на предмет ознакомления и уяснения как сильных, так и слабых сторон наших гранатометов.

Это требование было совершенно необычным и заставило генерал-лейтенанта проявить осторожность:

- Вы заинтриговали меня, лейтенант. Таковой офицер, разумеется, найдется. Надеюсь, вы не откажете в любезности познакомить его, хотя б в основе, с вашими пушками и, главное, с принципами стрельбы из них?

- Так точно, ваше превосходительство. Полагаю, хороший артиллерист может оценить пригодность гранатометов для нужд армии.

Эта оговорка заставила Васильчикова еще более насторожиться. Избытком глупой самоуверенности он не страдал.

- Изложите подробности, лейтенант: какие именно особенности ваших гранатометов заставляют вас полагать, что для армии они непригодны?

- Никак нет, ваше превосходительство, я лишь сказал, что их пригодность может оказаться ограниченной. И первым препятствием является недостаточное количество боеприпасов. Судите сами: не далее как вчера вечером мы получили от наших поставщиков двадцать одну гранату. Это все.

Ловушка была простейшей, но князь в нее попался:

- Гранаты - ладно, а порох к ним есть?

- В порохе они не нуждаются, сей вид боеприпасов сразу готов к действию.

- Но это же чудесно! Пушки, не нуждающиеся в порохе: что может быть лучше?

- Со всем почтением отмечу, ваше превосходительство: этого боезапаса хватит ненадолго При некоторой доле везения и умения мы можем утопить один корабль неприятеля, не более. Увы, неправильные действия наводчика и старшего артиллериста могут привести к тому, что гранаты не взорвутся и, значит, не принесут ни малейшего ущерба. А боеприпасов, как вы понимаете, и без того мало.