За столом сидят пятеро: трое из них из плоти и крови, двое - голограммы. Присутствующие - адмирал Акбар, коммандер Кирста Агейт и капитан Сафф Мелор. Голограммы - генерал Крикс Мейдин и вновь назначенный канцлер Новой Республики Мон Мотма. У всех усталый и обеспокоенный вид. Акбар подозревает, что и сам выглядит не лучше. Ситуация балансирует на лезвии бритвы - стоит подуть легкому ветерку, и все может измениться, к лучшему или худшему.

- Уверены, что этому информатору можно доверять? - спрашивает Мейдин, почесывая окладистую белую бороду. Даже на голограмме заметно, как углубились морщины на его лице.

- Пока что, - отвечает Агейт, - ничто не указывает на обратное.

- Все же не стоит забывать, - вмешивается Акбар, - что Империя вполне способна планировать наперед. Мы чудом одержали победу у Эндора, но Империя долго и терпеливо готовила нам эту ловушку.

- Отправьте туда флотилию, - предлагает Мелор. Капитан-цереанин качает удлиненной головой, недоверчиво морща высокий лоб. - Два легких крейсера, группу истребителей из Золотой эскадрильи - и посмотрим, что там. Если придется сражаться, флотилия будет готова к бою.

- Нужно действовать осторожно, - замечает Мон Мотма. - Наше влияние во Внешнем Кольце не слишком велико. Более того, сейчас время относительного затишья, но оно крайне неустойчиво. Подобное вторжение могут счесть демонстрацией силы. Нас должны считать друзьями, а не агрессорами. Кто знает, как отнесутся к нашему появлению в окрестностях Акивы?

- Должен заметить, канцлер, - кстати, поздравляю, - что Акива, при всем к ней уважении, вовсе не жемчужина в чьей-то короне, - снова качает головой Мелор. - Это всего лишь захолустная планета, карманная сатрапия Империи. Они производят ресурсы, в которых мы не нуждаемся, а старая подземная фабрика по производству дроидов заброшена уже десятки лет. Так что Акива не представляет никакого особого стратегического значения или интереса...

- Для нас представляет интерес ее народ, - прерывает капитана Мон Мотма. Акбар чувствует, что Мелор сумел ее разозлить. С ним иногда такое бывает - он из семьи военных и, несмотря на свойственный цереанам интеллект, порой чересчур агрессивен. - Судя по данным разведки, до них доходят наши послания. Народ готов к переменам. И перемены эти несет Новая Республика.

Мелор пытается что-то сказать, но его снова прерывает Акбар:

- Я согласен с канцлером. Мир слишком хрупок, и мы должны быть готовы к любым хитростям врага. Генерал Мейдин, сумеете собрать ударную группу? Небольшую, пять-семь солдат Республики.

- Думаю, да. Высадить их на планету?

- Гумм, - мычит Акбар. - Суборбитальный десант спецназа. Прыжок из верхних слоев атмосферы. Нам нужны доклады с поверхности, а это, пожалуй, самый уместный способ. Небольшая, но действенная группа. Согласны? - Все кивают, кроме Мелора, который хмурится и морщит губы, словно пытаясь возразить, но в конце концов, вздохнув, тоже кивает. - Хорошо. Давайте действовать. Десант должен высадиться через шесть часов, а если получится, то и раньше. Всем спасибо.

Джес распахивает дверь, держа бластер наготове.

На пороге под утренним дождем стоит дроид.

Это боевой дроид В1, тот самый телохранитель, которого Теммин зовет Костиком. Попадая на сервомотор в его открытом черепе, капли искрят и превращаются в пар. Теммин бросается к нему мимо Джес.

Выкрашенный в красный и черный цвета дроид издает маниакальный механический смех, затем поднимает руку, гремя свисающими с нее мелкими косточками. Другая рука отсутствует.

Дроид показывает большой палец.

- Костик! - восклицает Теммин, обнимая дроида.

- Я СОВЕРШИЛ НАСИЛИЕ, - произносит дроид, и Джес кажется, будто в его искаженном голосе слышится гордость. - ТАК ТОЧНО.

Затем из его головы рассыпается дождь искр, глаза гаснут, и он валится набок, словно подрубленное дерево.

Теммин издает горестный стон.

- Думаю, эта железяка свое отжила, парень, - качает головой Синджир.

- Тихо! - бросает Теммин. - Ты оскорбляешь его чувства. Ему просто нужен кое-какой ремонт. Помоги занести его внутрь.

- Знаешь, а ведь сейчас ночь, - слышится чей-то голос.

Прикованный к столу магнитными захватами Ведж просыпается. Его сновидение - о том, как он дрейфовал в космосе на разбитом истребителе с превратившимся в шлак астромехом, дыша остатками кислорода, - рассыпается, словно горсть сухого песка в ладонях.

Голос принадлежит тому же самому незнакомцу неопределенного возраста с морщинистым лицом, глазами-бусинками и змеиной улыбкой.

Тому самому, который режет Веджа ножом.

Сейчас, однако, ножа не видно - руки незнакомца сложены внутри широких рукавов его мантии.

- Пришел опять меня пытать? Все равно не сломаешь.

- Знаю, - все с той же зловещей улыбкой отвечает гость. - Стойкость твоя непоколебима. - Он поднимает палец, словно хочет сообщить некую важную мысль. Но это не его мысль, - похоже, он намерен передать чью-то чужую. - Ты знаешь, что повелители ситхов иногда могли извлекать из своих пленников энергию Силы? Высасывать из них жизнь, укрепляя свою связь с темной стороной? А также продлевать собственное существование на многие столетия?

- Ты что, вообразил себя волшебником?

Незнакомец цокает языком:

- Вряд ли. Меня зовут Ташу, и я всего лишь историк. Страстный исследователь древних обычаев. И до недавнего времени - советник Палпатина.

- Мой друг Люк кое-что мне о нем рассказывал.

Ташу улыбается еще шире, показывая белоснежные зубы.

- Представляю, что мог тебе наговорить наивный растерянный мальчуган. - Он шевелит пальцами, словно проверяющий прочность паутины паук. - Я знаю, что физически тебя не сломить.

- Тогда зачем ты вообще сюда приходишь?

- Чтобы не давать тебе спать. И чтобы помочь сломить тебя морально. Возможно, никакой информации мы от тебя не добьемся, но почему бы не попрактиковаться?

- Я пилот. Я привык не спать.

- Да, но ты не привык к отсутствию какой бы то ни было надежды. Оглянись вокруг. Ты взаперти, тебя пытают ради самих пыток. Империя возрождается - прямо сейчас, в этом самом дворце. Твоя Новая Республика получила передышку и обретает почву под ногами, но в нашем распоряжении военная машина и благословение темной стороны. И даже если ваши продолжат свое продвижение вперед, захватывая систему за системой, мы будем ждать, так или иначе. Империя - лишь внешняя оболочка. Речь не идет о законе и порядке. Речь идет о полном контроле, и мы всегда будем к нему стремиться. Как бы вы ни пытались нас победить, мы - инфекция в костях Галактики, которая наносит удар в самый неожиданный момент.

- Ошибаешься, - скрежещет зубами Ведж. - Галактика - обитель добра. Нас больше, чем вас.

- Дело не в численности или процентах. Дело в вере. Нас мало, но вера наша во сто крат сильнее, чем ваша, пусть вас и много.

- Я верю в Новую Республику.

- Что ж, - усмехается Ташу, - твою веру еще предстоит испытать на прочность.

- Так же, как и твою рожу. Когда я дам тебе пинка в зубы.

- Ага, вот и он. - Ташу с треском щелкает пальцами, словно ломая птичью шею. - Живой росток злобы и ненависти, рожденный чувством безнадежности, которое я в тебе посеял. Жуткое крошечное семечко. Не могу дождаться, когда из него вырастет презренное дерево, принеся свой омерзительный плод.

Вспыхивает молния, и драка продолжается. На крыше старого голотеатра, на фоне яркого, постоянно меняющегося рекламного изображения сражаются двое. Они здесь уже столь давно, что утратили всякое чувство времени. Они устали, перепачкались, промокли от непрекращающегося дождя.

Но они продолжают драться.

Тот, что постарше - коренастый и неопрятный, в болтающейся на нем ржаво-красной броне, - кружит возле противника, выставив перед собой похожие на булыжники кулаки. Он слизывает стекающую из носа струйку крови и ухмыляется, словно пьяный.