Она быстро сбегала в храм, через задний вход и, вернувшись, протянула ему небольшой тряпичный свёрток с вяленым мясом и мучными лепёшками.

— Спасибо, — от души поблагодарил девушку Егоров.

Ему ещё захотелось её обнять, чисто по-дружески, но он понимал, чем девушке это может грозить. Поэтому, расстались с улыбками, оба довольные общением.

Информация о наличии в этом мире защищающих от магии амулетов попаданца не сильно удивила — раз есть разжигающие артефакты, то почему бы не быть и защищающим?

Тюремщик Анар, мерзкий тип и лентяй, прислал за водоносом мальчишку только на третий день после разговора Игоря с Риной. Егоров уже начинал испытывать беспокойство — присвоенные лэном Машвером часы тикали, отбивая время и приближая срок отправки превозмоганца на рудник.

— Эй, Имарис, — взял он за рукав товарища, чья очередь наступила отправляться выполнять поручение — а очерёдность троица водоносов устанавливала сама себе — и придержал, — Если хочешь, давай я схожу.

Имарис удивился, но согласился легко.

— Конечно, только…

— Мне интересно на брата нашего господина ещё раз посмотреть. Правду вы мне про его возраст сказали или соврали.

— Да зачем нам врать-то? — засмеялся раб, — Всё так и есть. Присмотрись и увидишь сам, если света факела тебе хватит.

Игорь улыбнулся, кивнул и, схватив ведро, бодро направился к подземелью.

Тюремщик встретил его у входа в свой острог с недовольной миной на роже. Впрочем, морда Анара — сколько его Игорь ни наблюдал — дружелюбием никогда не отличалась.

— Заставляешь себя долго ждать, каторжанин, — каркнул вертухай, — Лучше бы господин тебя ко мне определил, а то, я смотрю, больно вольготно устроился. Пошли, — он мотнул головой и двинулся впереди.

В прошлый раз тюремщик в подземелье с попаданцем не спускался — сильно болел с похмелья — объяснив тогда задачу на словах. Однако, в этот раз Анар, кажется, чувствовал себя вполне хорошо.

Спустившись к проходу между ям-клеток, вертухай закрепил коптящий факел в специальной щели у входа и подошёл к узилищу с безумным братом владельца замка. Тот, ещё только услышав шаги, уже принялся что-то лопотать и смеяться.

— Что, дурачок, скучаешь тут без меня? — оскалил Анар свой полных гнилых зубов рот, и плюнул в узника.

Тот расценил это как игру и тоже принялся плеваться вверх, захлёбываясь от радости. Понятно, что все плевки дурачка возвращались к нему же.

"Так вот откуда у баронского братца взялась эта привычка," — с отвращением глядя на вертухая понял Егоров.

К яме с иск-магиней Анар подошёл — Игорь увидел у него довольное выражение впервые — с ухмылкой на поганом лице. Развязал тесёмки и принялся сквозь накрывающую зиндан решётку мочиться в почти пустую бочку, которую и должен был наполнять водой попаданец.

— Чтобы вкуснее питьё у тебя было, о пресветлая госпожа иск-магиня, — прокомментировал тюремщик свои действия, стряхивая с уда последние капли.

Если бы ненависть имела человеческий облик, то её лицо выглядело бы, как в этот момент у Тании Молс. Из-под грязных, свалявшихся волос сверкали два алмаза ярости. При этом, иск-магиня не произнесла ни звука.

— Эй, крыса тюремная! — раздался сверху от входа громкий басовитый голос, — Ты там у себя, в норе? Вылазь. Хаос послал нам кувшин зеенадского!

Услышав своего приятеля, распорядителя зерновых амбаров, такого же профессионального выпивохи, как и он, Анар оживился.

— Так, мне нужно отойти по делам, чужак, — он попытался пнуть Игоря по ноге, но только прорезал воздух, — Таскай поживее. Как наполнишь у обоих, закрой наружную дверь. Понял? Забудешь — шкуру плёткой спущу.

Не задерживаясь, оставив факел на месте, тюремщик бодро поднялся наверх, переступая через ступеньку.

— С бдительностью здесь вообще отпад, — прокомментировал вслух Егоров, увидев, как быстро исчез вертухай, оставив его с узниками, — Мне начинает казаться, что наш взвод, при желании, мог бы всё это тухлое королевство захватить. Без потерь. Хотя, мне-то чего возмущаться? Так даже лучше. Да, Тания? — спросил он у узницы, не обращая внимания на звуки, издаваемые в соседней яме безумцем, — Эй, подруга, ты меня не слышишь, что ли? Говорю, как тебе тут? Не надоело?

Надо отдать должное иск-магине, внезапное обращение к ней водоноса, в ступор её не ввергло.

— Чего тебе нужно, раб, — хрипло спросила она.

Ярость к вертухаю в её взгляде сменилось на смесь удивления и настороженности.

— Ты где тут раба увидела, красавица? Не ослепла ли часом?

— Иноземец? — прислушавшись к его речи, сообразила Тания Молс.

— Он самый, — кивнул попаданец, — Иноземец — это точно. В самое яблочко. Зовут Игорь, фамилия… впрочем, это не важно. Сбежать хочешь отсюда?

— Ты… ты кто?

— Ну, вот, опять, — вздохнул Егоров, — Ты плохо стала слышать, что ли? Меня зовут Игорь, я иноземец. Барон Крим Рой решил, что я слишком много наловил рыбки в речке Сонных дебрей, и хочет, чтобы за это целый год уголь ему копал, а я не хочу. Понимаешь? Собираюсь бежать уже следующей ночью. А тут увидел тебя — дай, думаю, позову с собой. Колодки с рук у тебя собью, вот и ещё одна боевая единица. Не скроемся, так подороже продадим свои жизни. Так ты как? Со мной или здесь продолжишь гнить? Ну, ты думай пока, а я вам с борончиком водички немного потаскаю.

— Эй, чужак! — крикнула узница ему в спину, когда Егоров уже поднимался по лестнице.

В её решении попаданец не сомневался и принялся наполнять бочки, уже зная ответ на свой вопрос.

Каждую его ходку Тания Монс пыталась заговорить, но Игорь откладывал разговор до окончания работы.

— Ты ведь не шутишь? — узница буквально светилась от надежды и понимания, что всё сейчас происходящее — это не сон. И предложение странным чужаком сделано всерьёз.

— Послушай меня, — сказал Егоров, — Если бы я хотел пошутить, то сказал бы: заходит лошадь в бар, а бармен и говорит: ух, какая рожа. Тания, твоя задача дождаться следующей ночи, ничем не показав своё изменившееся настроение. Поняла? Ты должна выглядеть такой же, как и до нашего разговора. Ферштейн? Понимаешь?

— Понимаю, — улыбалась иск-магиня, — Ты можешь не волноваться. К тому же, эта мразь здесь почти не появляется. До завтрашнего вечера сюда, разве что, раб с объедками придёт. Ну, может ещё золотарь, бадью вынести. А…

— Вот и отлично, — прервал её Игорь, стараясь не морщиться от вони идущей из ямы узницы, — Не будем лишний раз привлекать внимания — мне нужно уходить. Так что, жди. И ещё — знаю я вас, девчонок любопытных — когда побежим, будешь строго выполнять всё, что я тебе стану говорить, какими бы странными тебе мои указания не казались. Без этих вот: а зачем? а почему? а разве так не лучше? Хорошо? Ну, я верю, что сработаемся.

Оставив узницу мечтать о скорой неожиданной свободе, попаданец вернулся к своим подневольным делам в поселении-замке.

Как-то в комментарии к одной из книг на Автор Тудее Игорь прочитал сетования одного, ну, просто, очень правильного читателя, который сетовал, что, дескать, вот, ещё один попаданец ворует — ах, ах, какой негодяй — видимо, как и автор, не имеет высокоморальных принципов. Ага, Егоров подумал, что лучше бы тот умник оказался сейчас вместо него в этом гнилом средневековом мире, а Егоров бы про него почитал, как тот проявлял бы свои лучшие качества.

Бывший сержант спецназа не видел ничего дурного в том, если ему предстоит обобрать кого-то в поселении-замке Рой. В конце-концов, у него-то часы "Командирские" изъяли сволочи, не спросив его желания. Правда, свой гоп-стоп попаданец спланировал на время гораздо более позднее, чем побег. Он замыслил план, который, как ему казалось, в этом ещё достаточно примитивном обществе никому не придёт в голову, а потому имеет весьма серьёзные шансы на успех.

— Игорь, — они уже улеглись спать, когда к уху попаданца приблизилось лицо Имариса, — Я случайно услышал днём разговор нашего старшего, ну, Одрия с Долсом и Ягином — это рабы при кузне — мне кажется, он о тебе с ними говорил. Не задумал ли он чего?