Она подняла голову и взглянула на Рафа, её блёклые глаза не видели его, в них плескались бесконечные морские волны.

Если на одной ветке появятся и плоды, и цветы, это предвестник смерти. Ибо кельты считают, что райские холмы покрыты яблонями, несущими одновременно и плоды, и цветы.

При сборе яблок нужно оставить немного на дереве для фей и лесного народца.

На Богоявление вся деревня должна собраться в сумерках с железными котелками и инструментами, выбрать яблоню и встать перед ней. И все должны выпить сидра за ее здоровье и полить сидром корни и ветви. Нижние ветки окунают в сидр, и мужчины должны трижды поклониться и встать пошатываясь, как будто взвалили на плечи тяжелый мешок с яблоками. Потом все жители деревни должны стучать железными инструментами как можно громче, чтобы пробудить дух дерева, а он вдохнет в дерево жизнь и принесет хороший урожай.

Яблоки исцеляют меланхолию, а если съесть яблоко в полночь в канун Дня всех святых, это на весь год защитит от простуды. Во время Самайна все неженатые и незамужние смертные, стоящие вокруг костра, крутят яблоко на веревке.

У кого яблоко упадет первым, тот в этом году женится или выйдет замуж, а тот, чье яблоко упадет последним, умрет холостым. Если девушка хочет узнать, верен ли ей возлюбленный, ей следует разложить вокруг костра яблоневые зернышки, если они лопнут с хлопком, то возлюбленный ей верен, а если съежатся и тихо сгорят, он ее обманывает.

Травник Мандрагоры

Весь сад борделя увесили фонарями, хотя ночь ещё не настала. Гирлянды поздних цветов каждый час обрызгивали холодной водой из колодца, чтобы сохранить свежесть, но их запах проигрывал битву ароматам специй и трав от выпечки, глазированных мёдом фруктов, жарящихся гусей, запечённого мяса и взбитых сливок — всего, что перемешивали, поливали жиром и украшали на кухне.

У дерновых скамей и сидений расставили низенькие столы, а чуть позже, с наступлением темноты, они уже ломились под тяжестью яств и вина. Матушка наняла для этого дня дополнительных поваров — старшие женщины рассыпали свежие травы на камышовые полы, искусно драпировали тёмные углы для создания иллюзии уединения там, где оно отсутствовало, а кроме того, помогали одевать девушек.

В праздник Михайлова дня Матушка решила устроить непревзойдённое торжество. Теперь она, подбоченившись, удовлетворённо разглядывала центральный объект торжества, установленный в саду. Деревянная статуя в полный рост изображала обнажённую женщину с крыльями. Одной рукой она соблазнительно прикрывала пухлую раскрашенную грудь, другую кокетливо прижимала к раздвинутым ногам.

Даже Элене не удалось устоять, не втянуться в общее веселье. Всё утро она развешивала фрукты на деревьях и кустах, где любой гость мог бы их сорвать. Красные вишенки гроздьями красовались на берёзах, абрикосы росли на розовых кустах, а на ивах в самом центре сада созрели десятки румяных яблок — как и должно быть в саду наслаждений.

Люс, пробегавшая мимо с охапкой свежепроветренной одежды, лучезарно улыбнулась Элене. Кроваво-красное предназначалось демонам, а прозрачные белые платья с крылышками из настоящих лебединых перьев походили на одеяния ангелов.

— Ты выбрала, что надеть этим вечером, Холли?

Внутри у Элены всё сжалось. Солнце закрыло тёмное облако.

— Но я... не буду развлекать гостей.

Люс смотрела на неё с ласковым недоумением, как взрослый на ребёнка, сказавшего что-то неуместное.

— Будешь, не сомневайся. Все женщины и мальчики участвуют в празднике, присоединятся даже старшие. Вот погоди, сегодня вечером мужчин здесь будет больше, чем долгоносиков в мешке зерна, соберутся со всей округи. Некоторых девушек заберут в постель, но большинству придётся только заигрывать с мужчинами, танцевать и напиваться, как всегда на днях святых. Матушка рассчитывает, что это привлечёт новых клиентов, особенно молодых, слишком робких, чтобы постучать в эту дверь. Покажет им, что бояться здесь нечего. Они смогут выбрать девушку, какая приглянется, дать волю рукам, сорвать пару поцелуев. Это возбудит в них аппетит, и не только, если ты понимаешь. — Люс хихикнула. — Они вернутся домой с единственной мыслью — скорей бы прийти к нам снова и всё сделать как надо. Матушка знает своё дело.

— Но Матушка говорила, я буду обслуживать только особых клиентов.

— Этой ночью каждый особенный, а кроме того, я же сказала — ничего не придётся делать, только флирт. А это ты можешь, так ведь? А если кто-то из них попробует зайти подальше и тебе это не понравится — просто дашь ему лёгкую пощёчину, или скажешь, что пошла принести вина, а сама заговоришь с другим. Имей в виду, надо проявлять к ним внимание, некоторых это привлекает сильнее, чем когда позволяешь распускать руки. — Глядя в растерянное лицо Элены, Люс добавила: — Слушай, просто подливай им сидр и вино. Несколько стаканов — и их уже ничего не возбуждает, не говоря уж о том, чтобы чего-нибудь сделать. Ты когда-нибудь видела, как пьяный пытается попасть пальцем в отверстие дверной защёлки? Ладно, не волнуйся, выбирай поскорее платье, не то разберут все, что получше.

Люс убежала в сторону спален, и, судя по донёсшемуся оттуда смеху, девушки уже ждали свою одежду.

Элена взяла гроздь винограда, прикидывая, куда её повесить, и пошла к покрытой дёрном скамье. Может, не так уж всё плохо — если, конечно, Люс права? В конце концов, то же самое — танцы и лёгкий флирт — происходило бы на любом деревенском празднике. Разве не на таком празднике она впервые увидела, как прекрасен Атен, стоявший в группе парней, и заметила, что всякий раз, как бросает на него взгляд, он смотрит на неё?

Люс сказала, явятся гости со всей округи. Что если — а вдруг — и Атен придёт сюда этим вечером? Это вполне вероятно, если мастер Рафаэль сказал ему, где Элена. Ведь это была бы возможность увидеть её без риска выдать место, где она прячется. Элена обрадованно обхватила себя руками.

Потом внезапно её охватил страх от другой пришедшей в голову мысли. Если Атен узнал, где она — значит понял, что она в борделе. Она уже так привыкла к этому месту, что упустила из вида, как это будет выглядеть для Атена и его матери, Джоан, даже для её собственной матери. Атен решит, что она стала обычной шлюхой, отдавалась другим мужчинам. Ему станет противно. А если он придёт и скажет, что презирает её, что не хочет больше её видеть? Элене этого не вынести. Нет, нельзя допустить, чтобы он нашёл её здесь.

— А он придёт сегодня вечером? — прошептал тоненький голосок за спиной.

Она оглянулась — за покрытой дёрном скамейкой согнулся Финч. На мгновение она подумала, что он говорит об Атене, но тут же увидела боль на его лице.

Мальчик дёрнул её за юбку.

— Котолак. Холли, он придёт за мной?

Спеша успокоить ребёнка, она чуть не сказала "нет", но остановилась. В прошлый раз она сказала ему, что всё будет хорошо, но всё случилось далеко не так, и она знала, её лживое обещание ранило Финча сильнее, чем то, что с ним сделал Хью. Порезы на руках ребёнка почти зажили, но шрамы останутся навсегда.

Она погладила золотистые локоны.

— Не знаю, Финч, не знаю, придёт ли он, но здесь соберётся много людей. И все будут вместе, в саду. Ты не останешься с ним наедине.

— Но он может забрать меня в комнату, — помертвевшим голосом сказал Финч.

Элена знала, что это правда. Какие бы планы ни строила Матушка, если кто-то из посетителей даст ей хорошие деньги, он сможет купить всё, чего пожелает — в этом Элена уверена.

Финч с беспокойно оглянулся, проверяя, что их не подслушивают, потом подобрался к Элене поближе, в его взгляде читалась яростная решимость.

— Сегодня я сбегу.

Элена покачала головой.

— Не выйдет, Финч, тебе не удастся проскользнуть мимо Тальбота.