Данте прижал её стройное тело крепче, явственно осознавая, что это было именно то, что он так хотел сделать. Но для удовольствия этого было ничтожно мало и первые приятные ощущения от соприкосновения с ней тут же превратилось в пытку, потому что он прекрасно понимал, что здесь они этого не сделают, здесь, в своём кабинете, он не стащит с неё платье и не займётся с ней страстным сексом, как бы ни хотелось.

Она всё-таки вздохнула, глубоко, так что платье на груди натянулось, и отклонила голову в сторону, почувствовала его тёплое дыхание на шее. Отстранилась, но безуспешно.

- Прекрати… - как-то сумела сказать.

Заверещать? Глупо. И он это знал. Прекрасно знал, что она не будет вопить и верещать. Оставалось только покрепче вцепиться в запястья и не дать его рукам шарить по собственному телу.

- А что ты так разволновалась, Птичка? – ласково спросил он.

- Оставь свои намёки.

- Какие же это намёки? Я тебе прямо говорю. Всё как есть. Ну так, где же у нас молния? Здесь? – Он провёл указательным пальцем по шву на платье вверх от бедра до груди, очертив плавный изгиб её талии. - Или здесь?

Она снова замерла. Застыла пришпиленная к полу, словно он не пальцем водил по её талии, а раскалённым железом. Дыхание участилось, а тело налилось тяжестью. Не смогла остаться равнодушной и самое обидное, что для этого не нужно было изобретать изощрённых способов. У него и так всё получилось.

- Забудь… - Энджел не договорила, потому что дыхание стеснилось и во рту пересохло, когда он скользнул пальцами по шее, убрал волосы и взялся за «собачку» на молнии. Сердце выпрыгивало из груди, она поняла, что у неё нет ни единого шанса помешать ему, только надеяться на его благоразумие. Плавно он оттянул вниз крохотный «язычок», а она сдавленно пискнула, выражая свой протест, но он не слушал, продолжая расстёгивать платье.

- Данте!

Он хотел всего лишь подразнить её, но остановиться не смог. Сантиметр за сантиметром он тянул вниз злосчастную «собачку» и прекратил, как только она возмущённо воскликнула. Дотронулся кончиками пальцев до обнажённого участка тела и провёл линию вдоль по позвоночнику вверх, наслаждаясь теплотой и мягкостью кожи.

Такое приятное прикосновение… Нежное и сладостное…

Платье было расстёгнуто всего лишь до уровня лопаток, но и этого вполне хватило, чтобы почувствовать себя абсолютно голой.

- Ну, так, почему это тебя так сильно волнует? У тебя же всё решено… есть жених, скоро свадьба. Кстати, когда планируется это прекрасное торжество двух любящих сердец? – тут он дал себе волю и вложил в слова весь свой сарказм. – Ты ведь всё решила и ничего не собираешься менять, да?

- Да! – поразилась силе своего голоса. - Я всё решила. И ничего менять не собираюсь. Меня абсолютно всё устраивает в моей жизни. И если ты дашь мне спокойно работать, я буду просто счастлива! – закончила она не так твёрдо как начала, а всё потому, что он коснулся губами шеи. Не поцеловал, а просто прикоснулся. Тепло, даже горячо, очень ощутимо. Знакомо, вызывая бурную реакцию в каждой клеточке тела.

Приятно и запретно. И так плохо, что нужно выбирать, а не наслаждаться. И так мучительно, что нужно остановиться…

У неё в ушах отдавался бешеный стук собственного сердца. А может быть и его тоже, слишком крепко он её прижал.

«Нужно остановиться, пока не поздно…»

«Пожалуйста, прекрати…»

- Вот видишь, - тихо сказал он, и в голосе его не было ни капли язвительности, - мы не сможем работать вместе. Лети, Птичка… - он резким движением застегнул молнию, потом медленно убрал руки. Она и не вырывалась, хотя и он не держал, только дышала чуть чаще, чем обычно. Он отступил на шаг, а она повернулась к нему и одёрнула платье, разгладила всё несуществующие складочки. Теперь некуда спешить, а нужно успокоиться, иначе её горящее лицо в приёмной скажет всё само за себя.

- Ты прав, - просто сказала она, так и считая на самом деле. Это было бы невозможно. Он не перестанет язвить, она будет идти на его провокацию и это обязательно во что-нибудь да выльется.

- Чёрт! Ну почему мы даже не можем поговорить нормально? – вдруг спросил он.

- Почему? Потому что, как ты сам сказал, все твои мысли сосредоточены только на том, чтобы трахнуть меня.

Он улыбнулся. Из её уст это выражение прозвучало невероятно возбуждающе. А он и так был на пределе. Птичка… Будто только вчера она слиняла от него из отеля. Будто только вчера он занимался с ней сексом. Так живо всё было и так хотелось ещё. Он не удержался и прикоснулся в ней губами, дотронулся, чтобы взять, испить хоть каплю её сладкой энергии, получить чуть-чуть удовольствия, вдохнуть запах её волос, сжать в кулаке эти упругие жёсткие пряди.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, думая об одном и том же и о разном. Дыша в такт и считая секунды для успокоения. А потом она повернулась и вышла из кабинета.

Она хлопнула дверью так, что Лили вздрогнула. Не хотела этого делать, но так получилось. Извиняясь взглядом, Энджи сгримасничала, и Лили повторив за ней, снова принялась усердно рыться в бумагах, впрочем, исподлобья бросая любопытные взгляды на вошедшую девушку. Прикоснувшись к щекам, Энджи поняла, что пока шла до своего кабинета, ни капли не успокоилась.

«Своего бывшего кабинета», - напомнила она себе и достала из шкафа коробку, чтобы сложить туда свои вещи, которых было не так много.

Теперь даже была рада, что есть Лили, которая держала её в тонусе и раздражала настолько, что затмевала всё, даже «инцидент» с главой компании, приводя в чувства в мгновение ока.

- Что уже?.. - выразила Лили свою мысль, глядя как Энджел роется в ящиках стола.

- Да, - кротко объяснилась Энджел, подумав, что данный перевод предполагал отсутствие рядом с собой жужжащей над ухом Лили. Хотя, представления, что её ждёт в новом отделе, пока не было. Вполне возможно, что Лили окажется меньшей из зол, особенно если учесть, что у неё самой совершенно не было опыта в новой работе.

- Но, почему? – возмущённо воскликнула коллега.

- Ох, Лили, если бы я знала… - устало проговорила Энджел.

- А куда?

- В отдел логистики.

- Куда-а-а?! – изумлению Лили не было предела. Глаза у неё стали размером с блюдца, заполненные кофе. У Лили были тёмно-карие глаза, поэтому собственная ассоциация позабавила Энджел.

- В отдел логистики, - повторила она, словно не поняла подоплёки этого вопроса.

- Ну, почему, Эндж? – продолжала восклицать та.

Да, надо признать, Лили была словно заноза в интересном месте.

- Видимо, там нужен сотрудник. Лили, ты думаешь, руководство отчитывается передо мной?

- Я бы всё выспросила!

- Не сомневаюсь, - Энджел бросила в коробку ежедневник и приложила палец к губам, раздумывая, что ещё отправить к нему же.

- И что ты тогда так долго делала у Тьерри, если ничего не знаешь?

- Я была не у Тьерри, - ответив, Энджел тут же пожалела о своих словах. Едва последний слог слетел с её губ, она поняла, что теперь Лили от неё не отцепится.

- А где?

- У… - Она на пару секунд задумалась, как бы получше назвать чёрт его дери… самого наглого и самого сногсшибательного мужчину, с какими ей довелось встречаться… президента. - У главы компании, известного тебе господина Данте Конти де Лука Коста. - Его фамилия легко могла ввести в транс, и пока она старательно произносила сочетание этих букв, теряла эмоции, которые сопровождали полное высказывание. Замечательно! Это можно использовать как приём, для «восстановления системы», как своеобразную кнопочку настройки эмоционального фона. Тыц! И началась загрузка последней удачной конфигурации и дальше работа в безопасном режиме. Правда сомнительно, что этот приём будет срабатывать хоть сколько долго. Скорее наоборот...

- Да?! – громкий вопль огласил кабинет.

Если Энжи думала, что уже успела увидеть поражённую Лили, то ошиблась. Причём очень сильно. Вот теперь та была ошарашена. Вот где настоящее удивление. Сопроводив многозначительное «А-а-ах» нужным придыханием, девушка откинулась в кресле и замолчала. У Лили пропал дар речи, и это надо было видеть. Зрелище достойное самых высших похвал. Энджел даже рассмеялась, изрядно подняв себе настроение.