Не то чтобы у меня было много времени на болтовню с клиентами, потому что с момента открытия в закусочной всегда полно народу. Она популярна среди местных жителей и туристов.

Довольно быстро я выяснила, что Каньон Лейк — туристический город. Сюда любят приезжать на озеро, те, кто увлекается водными видами спорта, и кому нравится теплая погода.

Конечно, место чертовски красивое, но для беременной девушки, ненавидящей жару, — это просто кошмар.

В это время года должно быть очень холодно. Но не тут-то было. Безусловно, виной всему глобальное потепление.

И все же, в какой-то момент в Техасе должно похолодать. Ведь так?

Иногда я сомневаюсь, правильно ли поступила, переехав в Техас, но потом думаю о Ниле и том, что это последнее место, где он будет меня искать, и понимаю, что все сделала верно.

Даже если сейчас одиннадцать тридцать, и я поджариваюсь, как яйца на сковородке, поэтому сижу на улице с чаем со льдом, пытаясь остыть.

Электрический вентилятор, купленный для спальни, никак не помогает. Чуть раньше я даже пыталась принять прохладную ванну. И чувствовала себя просто отлично, пока лежала в ней. Но как только вышла, мне снова стало некомфортно от жары.

Не могу дождаться, когда заработаю достаточно денег, чтобы позволить себе установить кондиционер.

Наклонившись вперед, беру со стола чай со льдом и делаю глоток, а затем мой взгляд возвращается к книге, которую сейчас читаю.

Мне ее одолжила Сэди. Сказала, что она потрясающая, и я должна ее прочитать, и она не ошиблась. Книга действительно хорошая. О мучимой терзаниями рок-звезде и девушке, в которую он влюблен. «Ах». Если бы только реальная жизнь была похожа на сюжеты книг.

Если бы это было так, то я не сидела бы здесь, беременная, одинокая и сбежавшая от жестокого мужа.

Мне нравится думать, что настоящая любовь есть.

Но не для меня. Такие уж карты мне выпали. Но сейчас я счастлива. Скоро у меня родится ребенок, и я не могу быть более взволнована этим событием.

На прошлой неделе я встретилась с доктором Мазерсом. Как и говорила Сэди, он оказался великолепным врачом.

Мне сделали первое в моей жизни ультразвуковое исследование, которое превзошло все, что я могла себе представить. От вида малыша на экране, в груди расцвело столько эмоций, о которых я даже не подозревала. Ребенок еще не похож на ребенка, пока он только размером с чернику. Так сказано на сайте, который показывает еженедельный рост ребенка и сравнение его с фруктами. Но я никогда не испытывала столько любви и непреодолимого желания защитить кого-то, как в тот момент, когда смотрела на размытое черно-белое изображение на экране. Доктор Мазерс дал мне распечатку УЗИ. Оно занимает почетное место на каминной полке в гостиной.

Он также сказал, что я на шестой неделе беременности, теперь уже на седьмой. Срок родов — семнадцатое июля следующего года. И я не могу дождаться, когда увижу своего малыша. Доктор Мазерс сказал, что, если захочу, то могу узнать пол ребенка на следующем УЗИ. Но я пока не уверена. Мне нравится идея знать наверняка, чтобы иметь возможность все подготовить. Но мне также нравится идея неожиданности.

В саду соседа вспыхивает датчик движения, привлекая мое внимание.

Гай с работы поведал, что моего сердитого мудака-соседа зовут Ривер Уайлд.

Не то чтобы я спрашивала о нем Гая. Вышло совершенно случайно. В свой первый день я сидела за стойкой с Сэди, она заполняла мою анкету, а я предоставляла ей детали, которые, честно говоря, заставили меня нервничать и почувствовать себя несколько ужасно из-за того, что пришлось ей солгать о моем имени и дате рождения.

Ну, в общем, я диктовала ей свой адрес, а Гай, который в это время стоял рядом, сказал:

— О, ты живешь по соседству с Ривером.

И я смущенно переспросила:

— Ривером?

— Да, Ривер Уайлд. Твой новый сосед. Горячий, как адское пекло. Безумный, как Канье. И такой же злой, как Реджина.

— Реджина?

— Джордж.

(Прим.: Канье Уэст — американский хип-хоп артист, Реджина Джордж — персонаж молодежной комедии «Дрянные девчонки» в исполнении Рэйчел МакАдамс).

— О, точно. Да, я встречалась с ним… с Ривером.

Я не стала уточнять, что в первую нашу встречу, он меня проигнорировал, а во вторую — проехался по моим продуктам своим большим, дурацким грузовиком, снова показав себя придурком.

— Я ходил с ним в школу. У парня серьезные…

И разговор оборвался, когда на кухне сработал таймер, и Гай умчался, не закончив фразы.

И хотя мне до смерти хотелось узнать у Гая побольше о Ривере, я чувствовала себя не в своей тарелке. Мне бы не хотелось, чтобы люди расспрашивали обо мне, поэтому проявлять к нему любопытство было бы неправильно.

С тех пор, как Ривер переехал мои покупки, я с ним не разговаривала — если это вообще можно было назвать разговором; больше походило на то, что он отнесся ко мне, как козел. Находясь в саду, я несколько раз его видела. Однажды даже заметила его в супермаркете, и он наотрез меня проигнорировал. Но мне все равно. Я не хочу быть его другом.

Заметив у бассейна какое-то движение, раздумываю, не он ли это.

Господи, этот бассейн.

Чего бы я только не отдала, чтобы сейчас прыгнуть в эту прохладную воду.

Честно говоря, я бы прыгнула туда прямо в пижамной майке и шортах, которые на мне сейчас, и мне было бы все равно.

Но у бассейна не Ривер. Похоже на маленькое животное.

Слишком большое для белки. Но слишком маленькое для медведя.

«Водятся ли в Техасе медведи?

Господи, надеюсь, что нет».

Отсюда мне не видно, кто это.

Честно говоря, не понимаю, почему меня это так беспокоит.

Позволив любопытству взять верх, откладываю книгу и встаю. Подхожу к перилам, чтобы лучше рассмотреть.

О, это собака.

Не знала, что у него есть собака.

Никогда раньше не слышала лая и не видела его в саду.

Наверное, он держит бедняжку взаперти в своем мрачном доме.

Мне кажется, это ши-тцу. Милый. Хотя выглядит немного неряшливо.

Не могу представить себе ворчливого Ривера Уайлда с такой милой маленькой собачкой.

Честно говоря, вообще не могу представить его с собакой. Или, если уж на то пошло, любым другим живым, дышащим существом.

Собака подходит к краю бассейна и начинает из него пить.

— Ох, осторожнее, малыш. Ты же не хочешь упасть, — говорю, сжимая пальцами перила.

«Собаки ведь умеют плавать, да? И можно ли ему вообще пить из бассейна? Хлор может вызвать тошноту».

Ривер не должен позволять своей собаке бродить по саду, где есть бассейн. Ему следует закрыть бассейн или, по крайней мере, самому выгулять собаку, чтобы та сделала свои дела.

И, может, дать ей свежую воду, чтобы не приходилось пить из бассейна.

Вижу, как собака приближается к бассейну, мое сердцебиение немного ускоряется, и в тот самый момент, когда собака падает в бассейн, из меня вырывается крик.

— О нет!

Несколько секунд наблюдаю... но собака не плывет.

«Я считала, все собаки умеют плавать?»

Очевидно, нет. Потому что песик изо всех сил старается держать голову над водой.

— К черту! Я иду, малыш! Держись! — Босая, быстро сбегаю по ступенькам крыльца на траву.

Несусь через сад к забору, разделяющему наши дома, к тому месту, где, как я знаю, в заборе есть щель.

На днях я выкапывала здесь сорняки и заметила сломанные доски.

Взявшись за доски, раздвигаю их в стороны и протискиваюсь в узкую щель.

— Я почти на месте, малыш! — кричу в ответ на панический лай, доносящийся из бассейна. — Держись!

Я мчусь через большой сад Ривера, по цветочной клумбе — «простите, цветочки, но на кону жизнь собаки» — прямиком к бассейну.

Бедный пес барахтается посреди бассейна, отчаянно пытаясь удержаться на плаву.

«Я почти на месте».

Через несколько секунд достигаю бассейна и, не раздумывая, прыгаю в него.

Я погружаюсь в прохладную воду.