Карбери со свистом опустил плеть на исполосованную кожу.

— Я научу тебя, как себя вести, юная леди!

В следующее мгновение Сент-Экс развернул хозяина поместья Серемаи лицом к себе и со всей силы ударил его кулаком по челюсти. Карбери отлетел к стене. Сент-Экс бросился к девочке.

— Мадемуазель, вы в порядке?

Не меняя позы, девочка повернула к нему заплаканное лицо и сказала:

— Да что со мной может быть не в порядке? Я терплю это от собственного папочки-ублюдка, лишь бы он не трогал маму.

Потрясенный Сент-Экс отпрянул в сторону. Что за террариум!

За его спиной раздался голос Карбери:

— Когда прибыл твой самолет, я сказал, что ты труп. К сожалению, ошибся. Теперь-то я это поправлю.

Жаждая смерти, Карбери хладнокровно нацелил ружье на Сент-Экса. А потом без лишних слов спустил курок.

Сент-Экс бросился вперед.

Уши наполнил шум, в ноздри хлынул едкий дым, взор окутала тьма.

В третий раз Сент-Экс проснулся в той же освещенной солнцем спальне сумасшедшего дома на берегу озера Наиваша. Он чувствовал себя привязанным к колесу неизменно повторяющихся страданий. Сможет ли он когда-нибудь избежать этого места?

Думы авиатора прервал голос Джосса Эррола:

— Неслабо вчера постреляли. Не могу сказать, что я одобряю это. Чертовски трудно было отмыть всю кровищу.

Невозмутимый хозяин особняка поднялся с кресла, подошел к кровати и притронулся к голове Сент-Экса сбоку.

— Ой! Как больно!

— Эх, ребенок-переросток, у тебя всего лишь царапина. Даже я догадался. Чертовски мило с твоей стороны на этот раз избавить меня от необходимости посылать за доктором Винтом. Он не успел лечь спать, как его вызвали к Деламэрам. Правда, он мало чем смог им помочь.

Сент-Экс вскочил, как на пружине.

— Деламэры! Что случилось?

— Их нашли двое молочников рано утром. В «бьюике» на пересечении дорог Карен и Нгонг. Оба с простреленными башками, пули вошли прямо за ухом, будто убийца сидел на заднем сиденье. Никаких следов борьбы. Очевидно, они знали убийцу. — Джосс вздрогнул. — Я всегда относился к тому перекрестку с суеверием. Мрачное место, прекрасно подходит для вражеской засады. Потому я и стараюсь не заводить врагов.

— Но, но… это все меняет! Кто теперь встанет во главе города?

— Не рановато ли, старина, говорить о политике, когда тела прежнего короля и королевы еще даже не остыли? Не собираешься оплакивать мертвых? Впрочем, полагаю, что нет — после того, что повидал этот разлетевшийся в клочья мир. Однако отвечу все же на твой вопрос: с'est moi[16]. Меня поддержали все, как бы сказать, те, кому править лень.

— А ты мог бы… то есть смогу ли я убедить тебя?..

Джосс поднял руку.

— Разве я не говорил, что пытаюсь угодить всем, Тонио? — Рука опустилась на колено Сент-Экса. — Если бы другие так же пытались угодить мне…

Сент-Эксу стало противно, но он скрыл свои чувства. Не получив ответной реакции, Джосс поднял руку и печально вздохнул.

— Ну, я должен был узнать. Отдыхай, Тонио, копи силы для твоего великого штурма будущего.

У двери Джосс остановился:

— Я тебе рассказывал, что однажды выкинула малышка Элис? Убила мужа, который ей изменял, прямо на перроне в Париже. Мы ее одно время даже звали «самый отчаянный стрелок вокзала Норд». Бойкая девчонка, чертовски решительная. Особенно когда ее друзья в беде.

Аэропорт «Уилсон Эруэйз» был на деле кенийской флагманской линией. Проклятый тем же Томом Блэком, который учил Берил летать, «Уилсон» обладал лучшим оборудованием для захвата Басры.

Тем ярким солнечным утром, спустя каких-то две недели после смерти Деламэров, рулёжки снова, как в старые времена, были полны самолетов, их глянцевые бока переливались на солнце.

Здесь стучало сердце Крыльев по всему Миру, собранных с Кении и близлежащих местностей.

Среди по большей части английских и французских моделей едва ли нашлось бы две одинаковых. Там было несколько разных «Джипси-Мот» и одна «Пус-Мот» наряду с другими моделями «Де Хэвиленда», включая «Брегc-14» с открытой кабиной. «Авро-Авиан IV» стоял между «Анриотом-14» и «Кодроном-59». Несколько экземпляров «Латекёра» окружало «Потэ-25». Затесались даже «Пайпер-Каб», «Локхид» и «Мессершмитт», придавая эскадре интернациональный характер.

И конечно же, там был «Вега-Галл» — «Мессенджер-II», принадлежащий Берил Маркхэм.

В глазах Сент-Экса красоту самолетов могли затмить лишь сами пилоты.

Перед началом миссии они стояли вольной группой, в кожаных куртках, в поднятых на лоб защитных очках, беззаботные, дерзкие. Горделивые вассалы ждали его команды, а он, их верный лидер, был готов бескорыстно служить великому делу. В символическом единении они станут непобедимыми.

Среди пилотов присутствовал Том Уилсон, он болтал со своими хорошими друзьями — Джимом и Эми Моллисон. Сидни Сент-Барб, бывший руководитель Лондонского аэроклуба, казалось, пытался соблазнить красавицу Винни-Итон по прозвищу Стальная Джейн. Джун Карбери, жена человека, который пытался пристрелить Сент-Экса, беседовала с Томом Вудсом, известным как «Вуди». К удивлению Сент-Экса, Джун поборола жестокую тиранию мужа и даже смогла присоединиться к мероприятию. (Сам Карбери вернулся в Серемаи зализывать раны, и Сент-Экс вздохнул с облегчением.)

Все пилоты получили одобрение Сент-Экса. Однако среди них было два человека (точнее сказать, три, хотя третья с ним до сих пор не разговаривала), которые занимали немалый уголок в его сердце. Живые легенды: Анри Гийоме и Жан Мермоз — близкие друзья Сент-Экса со времен работы на «Аэропосталь».

Летчики прибыли в Найроби несколько дней назад, и их воссоединение с Сент-Эксом было отмечено праздником, на котором лились слезы радости. Когда Сент-Экс спросил, как им удалось добраться до Кении, Гийоме недовольно ответил:

— Как? Да мы почти весь путь пешком прошли, интуитивно выбирая направление! Верно, Жан? Как только я спустился с Анд, мы с Жаном отправились навестить старого друга пешком. Лодка от Суэца до Момбасы подвернулась по чистой случайности. И ради чего? Мы соскучились по его карточным фокусам. Вот и все.

Сент-Экс тотчас назначил их своим вторым и третьим заместителями.

Интернационализм — это, конечно, прекрасно, но Франция была — и всегда будет — одна!

Сент-Экс забрался на перевернутый самолет и поднял руки, чтобы все замолчали. Толпа авиаторов Счастливой Долины повернулась. Где-то позади, пуская кольца дыма, курила сигарету Берил; губы молодой женщины застыли в кривой улыбке.

— Mes amis[17], - начал Сент-Экс и перешел на английский. — Сегодняшний день войдет в историю. Я хочу прочесть вам несколько строк мсье Уэллса, над которыми стоит задуматься.

Подняв потрепанный томик «То, что будет», Сент-Экс начал цитировать:

— Главный герой драмы говорит: «Мой Бог! Неужели никогда не наступят счастливые времена? Никогда не будет покоя?» Его друг отвечает: «Для этого достаточно отдыхать каждому из нас. Скоро покоя будет слишком много, и мы зовем этот покой смертью. Но для Человека не может быть ни передышки, ни конца. Он должен идти вперед — одерживать победу за победой. Над этой маленькой планетой, ее ветрами и дорогами, над законами разума и материи, которые его сдерживают. Затем над планетами вокруг него и, наконец, пройти через бескрайность к далеким звездам. Когда он покорит все глубины космоса и все тайны времени, он все еще останется у истоков».

Сент-Экс с резким хлопком закрыл книгу. Кто-то в толпе шмыгнул носом.

И тут раздался надменный голос Лиззи Лизарда:

— Слушайте! Хоть кто-нибудь из вас знает, с какой стороны поджигать этот чертов динамит?

На каждом самолете должен был лететь дополнительный член экипажа, чтобы сбрасывать бомбы на непокорных арабов, пока они не подчинятся. Как бы Сент-Экс ни желал воспользоваться придуманным Уэллсом газом умиротворения, такого выбора у него не существовало. Возрождение мира требует жертв.