Пишванов также был постоянным спутником Северского на рыбалке. На большой лодке он был на вёслах, а его патрон закидывал длинный спиннинг с несколькими крючками на ярких оранжевых поводках. На поводке ловилась большая голубая рыба весом от полутора до трёх килограммов. Северский жарил рыбу сам, и её белое мясо было невероятно нежным и вкусным.

Часто в доме появлялся третий Александр – старый друг Тучков. Говорили по-русски, и это, наверно, мешало майору избавиться от акцента, когда он выступал на английском языке.

Война наложила свои ограничения на жизнь Северских. Гражданские пилоты не могли больше летать в своё удовольствие, соревноваться и устанавливать рекорды. Все авиационные представления были отменены, и супруги Северские даже лишились своего самолёта. Но его не просто конфисковали, а попросили Александра перегнать машину на военный аэродром, сообщили, что она будет использоваться для перевозки высших офицеров и чиновников военного министерства и выплатили владельцу самолёта большую сумму – почти 17 тысяч долларов. Для сравнения, за фильм у Уолта Диснея он получил 27 тысяч.

Вечерами по воскресеньям из освещённого особняка Северских доносились звуки аккордеона и приятный голос хозяина, который с упоением пел старинные русские романсы. А иногда они с Эвелин отправлялись в ночной клуб тряхнуть стариной в ностальгическом танце.

Эвелин записывается добровольцем в «Гражданский авиапатруль», начинает летать и перевозить офицеров, военные документы и материалы, исполняя иногда обязанности курьера. В отличие от известной лётчицы Амелии Эрхарт она не носит лётную форму, а предпочитает свои лучшие, привлекающие внимание наряды, которые дополняют холёные волосы и безупречный макияж. Эвелин становится также активисткой «Общества помощи русским в войне». Они собрали шесть миллионов долларов на медикаменты для раненых в России.

Не менее активным общественником проявляет себя и майор Северский в «Комитете легиона американского единства», в котором видные бывшие эмигранты боролись против этнического и религиозного фанатизма, противодействуя фашистским идеям. Он выступает с военными обозрениями в «Доме свободы», участвует в совместном выступлении с бывшим послом США в Советском Союзе Джозефом Дэвисом.

Обращаясь к матерям, жёнам и невестам вернувшихся с войны без ноги американцев, Северский публикует в «Женской домашней газете» проникновенную автобиографическую статью «Моей карьерой я обязан потерянной ноге».

Отклики на эту статью были настолько многочисленны, что военные выпустили короткий пропагандистский фильм для инвалидов войны, вселявший в них веру и надежду. Александр ведёт обширную переписку со своими единомышленниками: авиационными генералами Франком Эндрюсом и Карлом Шпаацем, английским маршалом авиации Артуром Харрисом. У него много корреспондентов среди русских общин городов страны. Постоянный обмен письмами с Игорем Сикорским. У него в квартире в Манхэттене коротковолновый радиоприёмник и магнитофон. Он слушает и записывает наиболее интересные передачи Би-би-си и немецкого радио, касающиеся военных новостей.

В ночном клубе

Майору Северскому предложили вести постоянную колонку военной авиации. Она будет печататься в десятках самых популярных газет трижды в неделю. Над текстом он любил работать по ночам. Утром ехал в свой офис в Рокфеллер Центре, где секретарша перепечатывала материал. Александр внимательно его правил и только потом отправлял в редакцию. Его первый обзор событий воздушной войны появляется 4 октября 1943 года. Наряду с освещением всех сражений автор гнёт свою линию, сокрушаясь, что в США нет министерства авиации, как в Англии. Он постоянно внушает читателям необходимость реализации основных положений его авиационной доктрины.

Почти целый год майор Северский не только снабжает огромный круг читателей ежедневных газет правдивой информацией о состоянии военной авиации США, их союзников и врагов, но и формирует общественное мнение относительно роли авиации в обеспечении победы. В своей заключительной статье он напоминает, что в демократической стране избиратели должны быть ответственны за национальную безопасность и хорошо информированы о всех проблемах.

Когда Александр и Эвелин отдыхали в начале 1944 года во Флориде, местный «Роллингс Колледж» присуждает майору Северскому почётную степень доктора наук за его вклад в развитие авиационной мощи США. Однако командующий ВВС армии США генерал Арнольд и его ближайшее окружение по-прежнему враждебны и не могут простить Северскому его резкой критики в их адрес. Александр хочет собрать материал для своей новой книги и просит разрешения посетить ряд авиационных заводов и воинских частей. Генерал Арнольд ему отказывает.

В декабре 1944 года после блистательного выступления на съезде Ассоциации американских инженеров у Александра Николаевича рождается новая идея – он должен посетить Европу сразу после окончания там военных действий. Но нужно разрешение, а тут опять Арнольд. Как же найти выход из тупика?

К счастью у майора Северского оказался влиятельный почитатель – заместитель военного секретаря Роберт Петтерсон. Он и раньше помогал, чем мог, бывшему авиаконструктору и публицисту. Но теперь, в феврале 1945 года, у Александра Николаевича появился свет в туннеле. Уже месяц, как его непреодолимый недруг, генерал Арнольд, лежит в армейском госпитале во Флориде после обширного инфаркта, а исполняющий обязанности командующего ВВС армии генерал-лейтенант Гилес не станет чинить ему препятствий. Северский обращается к Роберту Петтерсону за содействием совершить путешествие в Европу после победы над Германией. Дальше всё пошло как по маслу.

Петтерсон получает согласие военного секретаря Стимсона поручить майору Северскому специальную миссию по исследованию результатов войны в Европе и назначить его советником военного министерства. Зарплата была чисто символической – один доллар в день. Всё обеспечение командировки майора Северского в Европу, включая воздушные и наземные перевозки, обмундирование, питание и проживание, возлагалось на главный штаб ВВС.

В мундире с погонами и нашивками майора ВВС США Александр отбывает в Европу с широкими полномочиями и полным материальным обеспечением на целых пять месяцев. Он посещает Англию, где в главном штабе ВВС встречается со своим давним другом, прекрасным лётчиком, для которого он в своё время строил пилотажный самолёт, Джимми Дулиттлом. Теперь он трёхзвёздный генерал. Потом майор Северский отправляется в свободную Францию, Швецию и Швейцарию. Когда была подписана капитуляция Германии, майор уже был там. Он объездил и облетал больше сотни городов, анализируя результаты американских и английских бомбардировок. Он посещает авиационные заводы и аэродромы Люфтваффе. Он даже рискнул полетать на реактивном истребителе Мессершмитта МЕ-262 и был от него в восторге. Майора Северского приглашают на беседы с немецкими учёными, пилотами и техниками. Александр обещал привезти в США подробный отчёт о всех аспектах авиационной мощи нацистской Германии.

Американские оккупационные власти оказывают майору Северскому всяческое содействие, как личному посланнику Петтерсона. Ещё его там очень плотно опекают два высокопоставленных почитателя и единомышленника: командующий стратегической авиацией США в Европе генерал Карл Шпаац и командующий 9-й воздушной армией генерал-лейтенант Хойт Ванденберг. Любая просьба авиаконструктора и аналитика Северского сразу исполняется.

Когда стало известно, что одним из пленных немцев, задержанным американцами в школе города Аугсбурга, северо-западнее Мюнхена, оказался Герман Геринг, многие генералы захотели присутствовать при его первом допросе. В Аугсбург прилетели Шпаац и Ванденберг, они прихватили с собой и Северского.

Допрос Геринга 10 мая 1945 года больше напоминал интервью кинозвезды. Ему задавали вопросы, а он кокетливо и пространно отвечал. Геринг уверял, что он категорически возражал против нападения на Россию, а после неудачной «Воздушной битвы за Англию» Гитлер сам принимал основные решения по Люфтваффе. Допрос продолжался два часа. Когда очередь дошла до майора Северского, он начал с вопроса о стратегии: