- Даже если так, я пойти не смогу, - он потрепал мои волосы.

- Да, я сам такой же, - кивнул дядя Эмет. - Ну, удачи тебе, Ферокс.

Он ушел, а мы потихоньку стали двигаться в сторону дома. Это взрослые могут задерживаться тут надолго, а детям по ночам спать нужно.

Мы уже достаточно отдалились от ярмарки, чтобы шум поутих. Все же есть свои плюсы в том, что живешь подальше от центра города.

- Пап, а война точно не начнется? - спросил я. Сам не понял, зачем спросил.

- Вряд ли, орки и раньше нападали на границы, но там Рамау, и другие форты, ничего не будет, а по морю орки не пойдут.

- Наверное... - с сомнением произнес я.

- Идем домой, - он взял меня за руку и повел домой.

Я молча шел по пустой улице с ним и в голове сами собой крутились странные мысли.

Над нами раскинулось звездное небо, которого раньше не было видно из-за огней площади, но сейчас Разноцветный город укутан ночью, он лишился всех своих цветов, став серебристым, словно сама луна на небосводе.

- А?! - застыл я, смотря на небо...

По небосводу летела... звезда...

Она была такой яркой и сияющей, что ее невозможно было не заметить...

Звезда мигала, ее свет пульсировал, словно удары сердца, и это небесное тело стремилось куда-то на восток, прямо в... Просторы Гигантов...

Отпускаю руку отца и останавливаюсь...

Один этот вид всколыхнул мысли в моей голове и будто сбросил с глаз повязку.

- Ясно, - прошептал я. - Значит, я просто вижу прекрасный сон...

Глубокий вздох...

- Ты пытался запереть меня тут? - улыбаюсь ему.

Отец стоял ко мне спиной и его плечи дрогнули.

- Давно понял? - спросил он.

- Почувствовал сразу, все же одна из моих гравюр связана с менталом, так что подобные вещи на меня слабо действуют, - отвечаю ему, сложив руки на груди. - Но признаю, обман очень тонкий, если бы не это, я может и поверил бы.

- Тебя кто-то зовет, - сказал отец, глядя на падающую звезду.

- Это Лилджа, она же дварф, на нее псионика плохо действует.

- Уходишь, да?

- Да, - киваю ему и делаю шаг назад.

Мое тело возвращается к настоящему виду, тому, к которому я привык.

Он хотел, чтобы я не был, как он, но я не смог выполнить его желания.

Огонь вспыхивает вокруг и поглощает город безумным алым сиянием...

Отовсюду доносятся крики людей, залпы корабельных пушек, взрывы разлетающихся домов и рычание орков.

Город умирает.

Второй раз, когда наш город лишился цветов,... когда его залили алой кровью и рубиновым пламенем орки.

- Увы, отпустить тебя я не могу, - сказал он, доставая меч. Этот меч папа редко когда доставал из шкафа. В страже не нужны полуторники, там стандартное вооружение, потому его меч всегда лежал в шкафу под множеством других вещей. Ярко-алый клинок с длинной рукоятью, и крестообразная гарда, будто оплетенная лозой.

Алая Роза...

Меч, что навсегда потерян где-то в руинах Мидоры. Меч из далекого прошлого отца, с тех времен, когда он еще жил в Иморалане. Я не знаю, что он означает, откуда он у отца и кем папа вообще был до того, как переехать сюда, но один вид этого оружия уже говорит мне, что его владелец - не простой стражник.

- Тогда я пройду через тебя, - теплая рукоять Штормшпраха сама легла в руку. Меч тоже со мной, он зовет меня и помогает, даже тут. Он будто говорит мне - 'Ты не один, я с тобой'. Это приятно, это успокаивает.

Алое пламя поглощает город, пламя закручивается вокруг нашей улицы и река крови протекает под нашими ногами, но я не обращаю на это внимания. Уже там, в Криоре, я справился со своими демонами, этому кошмарами меня не взять.

Отвожу клинок назад и встаю в боевую стойку.

Он тоже готов и будет сражаться изо всех сил...

Однако, это бессмысленно...

Шаг!

Мы двигаемся одновременно.

Кровавые волны расходятся во все стороны от наших шагов. Огонь будто замер, испугавшись, что мы уничтожим его одним своим желанием. Все звуки исчезли, кроме наших шагов, кроме бряцания брони и тихого дыхания...

Стук сердца...

Еще раз...

Всего два удара и мы достигли друг друга...

Желтые глаза засияли в алой темноте...

Блеск стали и лязг...

Шаг. Шаг. Шаг.

Остановились, пройдя насквозь...

Звук падения. Упавший в кровь клинок и едва слышный хрип.

- Я горжусь тобой... сын... - услышал я позади.

- Я знаю...

- Тогда убери слезы, - с усмешкой сказал он. - Не пристало это мужчине.

Закусываю губу, чтобы не выдать звука. Слезы скатываются по щекам и падают на кровавую землю. Они блестят он танца огня и растворяются в рубиновом потоке.

- Это был... прекрасный сон...

- Сны проходят... Просыпайся и ты, Крепыш...

Темнота окутывает меня, а перед лицом все еще виднеется печальная улыбка моего отца...

- Ферокс! Очнись! Прошу! - кричит кто-то.

На лицо капает что-то влажное...

Голова болит...

Открываю глаза и вижу над собой до боли знакомое плачущее лицо...

Такое же, как тогда, когда меня ранило и нас бросило в ручей. Она вытащила меня и звала, плача и заливаясь соплями.

- Лилджа, - улыбаюсь двельфийке.

- Феро... - шмыгнула она острым носиком.

Бросилась мне на шею и обняла, вот только забыла, что в доспехах и чуть было мне голову не раздавила.

- Ау-ау-ау! Больно! - простонал я.

- Прости, - отпустила она меня. - Что-то стало давить, тяжело дышать, но я кое-как справилась, а остальные... Я думала, никто не проснется...

- Все в порядке, - успокаиваю ее. - Нужно помочь остальным.

- Я пыталась. Я звала их, но...

- Тут нужно иначе действовать, - говорю ей поднимаясь.

Недалеко валяются и остальные. Эмиль, Рашира и Зефира.

Один я всех не разбужу, мне нужна помощь, но Лилджа помочь тут не сможет, потому первым надо будить Эмиля.

Лабиринт решил подчинить нас через сны. Понял, что обычными методами не справится, вот и сотворил эти сны, что должны удержать нас. Только потому, что я прошел свой пик ужаса в Криоре, меня не удалось так легко взять. Думаю, не приди я сюда сразу после того места, он бы запер меня в вечном видении ужаса.

Но уже поздно что-то обдумывать. Нужно помочь им.

Подхожу к парню и кладу руку ему на лоб, закрываю глаза и начинаю концентрироваться. Не особо сложное заклинание Ментальной магии Первого Круга 'Полог Разума'.

- Телимбо... Кар, - прошептал я, а затем начал погружаться в его сознание...

***

- Убить его!!! Сжечь!

- Ломайте двери! Ломайте их!

- Нужно добраться до него! Прорывайтесь! Это он виноват!

- Это из-за него мы лишились родных! Убейте Седую Бестию!

- На костер!

- На костер!

- Седая Бестия! Седая Бестия! Седая Бестия!

Крики... Крики разгневанной толпы, что доносятся снаружи кареты. Они пытаются прорваться к ним, но стража пока держится и не дает им добраться до них.

Их много, их там так много и все они ненавидят его...

Он не понимал, почему и за что, но они кричали и пытались пробиться к нему.

У них были факелы, вилы и топоры, кто-то был с настоящим оружием и у всех в глазах, была безумная ненависть к тому, кого они почитали виновным в своих бедах. Война погрузила Мортем в ужас и разруху, а потому найти виновного было самым простым выходом.

- Седая Бестия! Седая Бестия! Седая Бестия! - кричали они, наседая все сильнее.

Дурная примета, если ребенок родится пепельноволосым. Пошла она еще с войны с Темным Владыкой Джулинором и так сильно укоренилась в сердцах людей, что по слухам сероголовых детей убивали в пеленках. И сейчас, увидев волосы маленького мальчика в карете, они все пришли к одному выводу... Седая Бестия проклял их всех...

Безумие... полное Безумие, но никто не мог его остановить...

Лишь их личная стража пока держалась и не давала толпе прорваться к карете, где дрожал маленький мальчик на коленях у матери.