В таком состоянии ее оцепеневшие чувства отмечали незначительные подробности. Она кеннировала простую экосистему леса: маленькие лесные животные бегают по своим делам, морщат носы от острого запаха пыли, избегают местности вблизи Центра, потому что там еще горят огни.

— Да, — она кивнула — заимствованный жест, который снова показался ей чуждым. — Расскажите.

Шульц прочистил горло.

— Как будто видели, как космический корабль вашего отца покинул планету. Его преследовали военные корабли. Губру утверждают, что он не достиг пункта перехода. Конечно, нельзя доверять всему, что они говорят...

Атаклена чуть покачнулась, бедра ее слегка вывернулись из суставов. Начало скорби — как дрожь губ девушки-человека, предчувствующей потерю.

«Нет, я не буду сейчас думать об этом. Позже. Позже я решу, что должна чувствовать».

— Конечно, вы можете рассчитывать на любую нашу помощь, — негромко продолжал шимп Шульц. — На вашем флиттере есть не только пища, но и оружие. Если хотите, можете лететь туда, куда эвакуирован ваш друг Роберт Онигл.

— Однако, мы надеемся, что вы некоторое время побудете с нами, по крайней мере до тех пор, пока гориллы не будут в безопасности в горах под присмотром уцелевших специалистов-людей.

Шульц выжидающе смотрел на нее печальными карими глазами.

— Я знаю, мы много просим, уважаемая тимбрими Атаклена, но не присмотрите ли вы за нашими детьми, когда они отправятся в изгнание?

Машина с негромко гудящими гравитационными двигателями парила над темными острыми камнями. Укороченные полуднем тени снова начали расти по мере того, как Гимельхай проходил зенит. Флиттер сел между камнями.

Двигатели его смолкли.

В условном месте пассажиров флиттера ждал вестник. Когда Атаклена вышла из машины, курьер-шимп протянул ей записку; Бенджамин торопливо маскировал маленький флиттер от радаров. В письме Хуан Мендоза, фермер из горной местности за проходом Дерны, сообщал о благополучном прибытии Роберта Онигла и Эприл Ву. В сообщении говорилось, что Роберт быстро выздоравливает. И примерно через неделю будет совсем здоров. Атаклена почувствовала облегчение. Ей очень хотелось увидеть Роберта — и не только потому, что ей нужен совет, как управляться с разношерстной толпой беженцев: горилл и неошимпанзе.

Некоторые шимпы из Хаулеттс-Центра, те, на кого подействовал газ, вместе с людьми ушли в город, надеясь, что им выдадут обещанное противоядие... и что оно поможет. И в распоряжении Атаклены оставалась кучка техников-шимпов, на которых она могла полагаться.

Может, подойдут еще шимпы, говорила себе Атаклена, может, даже люди, представители правительства, которые избежали пленения у губру. Она надеялась, что появится кто-нибудь, облеченный властью, — и появится скоро.

Другое послание из фермы Мендозы написал шимп, переживший космическую схватку. Вояка предлагал помощь в установлении связи с силами сопротивления.

Атаклена не знала, что на это ответить. В поздние часы вечером, когда огромные корабли опускались в Порт-Хелению и города архипелага, вся планета обменивалась лихорадочными теле— и радиосообщениями. Поступали сведения о том, что в порту идет бой, и даже, кажется, рукопашный. Потом наступило молчание, и армада губру высадилась без всяких помех.

Казалось, сопротивление, которое так тщательно готовил Совет планеты, прекратилось за полдня. Все связи были прерваны, управление нарушилось: никто не предполагал, что будет применен газ принуждения. Что можно сделать, если почти все люди на планете сразу вышли из строя?

Шимпы тут и там пытались организоваться, главным образом по телефону.

Но дальше туманных планов дело не шло.

Атаклена отложила листочки и поблагодарила посыльного. За последнее время она несколько изменилась: то, что вчера еще было смятением и печалью, сегодня превратилось в упрямую решимость.

«Я выдержу. Утакалтинг ждал бы от меня этого, и я не обману его ожиданий. Где бы я ни была, врагу не поздоровится».

Она, конечно, сохранит также свидетельства, которые собрала. И когда-нибудь появится возможность представить их властям тимбрими. Таким образом ее народ покажет людям, как должна вести себя раса патронов. А люди в таком уроке очень нуждаются. Пока еще не поздно.

Если уже не поздно.

На склоне холма к ней присоединился Бенджамин.

— Там! — Он указал на долину внизу. — Они там, как раз вовремя!

Атаклена заслонила глаза. Корона ее устремилась вперед и коснулась эмоциональной сети.

«Да. А теперь я их и вижу».

Внизу в лесу двигалась длинная колонна: небольшие, коричневого цвета фигуры сопровождают многочисленную цепочку других, большего роста и потемнее. У каждого рослого существа за спиной большой рюкзак. Некоторые во время ходьбы опираются на костяшки пальцев одной руки. Среди взрослых бегают дети горилл, размахивая руками, чтобы сохранить равновесие.

Сопровождающие шимпы вооружены лучевыми ружьями и держатся настороже.

Но следят не за колонной, а за небом и местностью.

Тяжелое оборудование кружными маршрутами уже переместили в известняковые пещеры в горах. Но исход нельзя считать благополучным, пока там, в этой подземной крепости, не окажутся все беглецы.

Атаклена подумала, что происходит сейчас в Порт-Хелении и в городах архипелага. В сообщениях захватчиков еще дважды упоминалась попытка бегства курьерского корабля тимбрими, затем о ней не вспоминали.

Ей придется самой устанавливать, находится ли ее отец на Гарте. И жив ли он.

Атаклена коснулась небольшого медальона, который всегда висел у нее на шее. Это наследство ее матери — единственная нить короны Матиклуанны.

Печальное утешение, но даже такого у нее нет от Утакалтинга.

«Отец! Как ты мог оставить меня без единой путеводной нити?..» Колонна темных фигур быстро приближалась. Из долины доносилось негромкое рычание, полумузыка. Ничего подобного Атаклена раньше не слышала. Эти существа всегда обладали силой, а возвышение отчасти избавило их от хрупкости и уязвимости. И хотя их будущее по-прежнему неясно, это могучие создания.

Атаклена не собиралась бездействовать, просто заботиться о толпе предразумных и волосатых клиентов. Еще одна черта роднит тимбрими и людей: не сидеть сложа руки, бороться с трудностями. Письмо раненого астронавта-шимпа заставило ее задуматься.

Она повернулась к помощнику.

— Я не очень свободно владею земными языками, Бенджамин. Мне нужно слово. Такое, которое описывает необычные военные силы. Я имею в виду армию, которая передвигается по ночам и в тени. Которая наносит удары стремительно и беззвучно, пользуясь неожиданностью нападения, чтобы компенсировать свою малочисленность и слабую вооруженность. Я читала, что в доконтактной истории Земли такие армии встречались часто. Эти армии, когда им было удобно, действовали привычными методами, а когда нужно, нарушали их. Это будет к'чу-нон краан — армия волчат, подобной которой никогда не существовало. Ты понимаешь, о чем я говорю, Бенджамин? Есть ли название для того, что я имею в виду?

— Вы хотите?.. — Бенджамин быстро взглянул на колонну частично возвышенных обезьян, идущих по лесу, напевая свою странную походную песню.

Он покачал головой, очевидно пытаясь сдержаться, но лицо его покраснело, и наконец он разразился смехом. Бенджамин с хохотом упал на землю, перевернулся на спину. Катался в пыли Гарта, задирал ноги в небо и хохотал.

Атаклена вздохнула. Вначале на Тимбриме, потом среди людей и наконец здесь, среди самых молодых клиентов, — всюду ей попадаются смешливые.

Она терпеливо смотрела на шимпанзе, ждала, пока маленький глупец успокоится, восстановит дыхание и наконец объяснит ей, что же смешного он нашел в ее словах.