Одно заключение было получено немедленно. Поселок уничтожен сознательно. Здесь пытались что-то скрыть в дыму и развалинах.

С тропической неожиданностью наступили сумерки. Вскоре пришлось работать при свете прожекторов. И наконец, командир отряда приказал остановиться. Полномасштабное изучение придется отложить на завтра.

Специалисты вернулись в свои машины, обсуждая полученные результаты.

Найдены следы, улики, тревожащие и возбуждающие.

Но для работы хватит дневного времени. Техники закрылись в машинах от наступающей ночи. Шесть роботов-сторожей поднялись в воздух с механическим молчаливым усердием. Гарт медленно поворачивался под ночным звездным небом. Слабые шорохи и потрескивания говорили о серьезных занятиях ночных лесных обитателей — они охотились и скрывались от охотников. Роботы не обращали на них внимание, продолжая невозмутимо вращаться. Ночь проходила.

Незадолго до рассвета под деревьями в звездном свете показались новые тени. Местные мелкие животные разбегались и из укрытий слушали, как медленно, осторожно крадутся пришельцы.

Роботы тоже заметили этих новых животных и сопоставили их с критериями своих программ. Вывод: неопасны. Они продолжали бездействовать.

— Они — сидячие утки, — заметил Бенджамин со своего наблюдательного пункта на западном склоне.

Атаклена взглянула на адъютанта-шимпа. Несколько мгновений сражалась с метафорой Бенджамина. Может, он имеет в виду птичью природу врага?

— Они как будто спокойны и довольны, если ты это имеешь в виду, — сказала она. — Но у них есть причины. Губру больше полагаются на боевых роботов, чем мы, тимбрими. Мы считаем их слишком дорогими. К тому же их поведение абсолютно предсказуемо. Тем не менее, эти роботы могут быть опасными противниками.

Бенджамин серьезно кивнул.

— Я помню об этом, сэр.

Но Атаклена все же чувствовала, что на него это не произвело впечатления. Он помогал планировать сегодняшнее нападение, координировал действия с городским сопротивлением. Официально цель нападения — запугать врага и, может быть, нанести ему некоторый ущерб, который он запомнит.

Атаклена не была уверена, что это возможно. Но согласилась с планом. Она не хотела, чтобы губру слишком многое узнали в развалинах Хаулеттс-Центра.

Пока еще рано.

— Они устроили лагерь вблизи развалин главного здания, — сказал Бенджамин. — Именно там, где мы и ожидали.

Атаклена с тревогой взглянула на ночной бинокль шимпа.

— Ты уверен, что этот прибор невозможно обнаружить?

Бенджамин, не поднимая головы, кивнул.

— Да, мэм. Такие приборы мы выложили на склоне, под самым газботом. Но он даже не задержался. Мы сузили список материалов, которые обнаруживают враги. Скоро...

Бенджамин застыл. Атаклена ощутила его напряжение.

— В чем дело?

Шен пригнулся.

— Я вижу какое-то движение в деревьях. Может, наши парни занимают позиции. Сейчас установим, так ли запрограммированы эти роботы, как вы предсказали.

Бенджамин и не подумал предложить бинокль.

«Прощай протокол отношений патрон-клиент», — подумала Атаклена.

Впрочем, неважно. Она предпочитала полагаться на собственные эмоции.

Она чувствовала внизу присутствие трех типов двуногих, располагающихся вокруг экспедиции губру. Если Бенджамин увидел их, они определенно находятся в пределах досягаемости вражеских роботов. Но роботы ничего не предпринимают! Проходят секунды, а вращающиеся сторожа не открывают огонь по ползущим фигурам. И не тревожат своих спящих хозяев. Атаклена вздохнула с ожившей надеждой. Поведение машин — очень важная информация. То, что они продолжают молча вращаться, многое говорит не только о том, что происходит здесь, на Гарте, но и том, что творится где-то там, за покрытым звездами куполом над головой. Она узнает о состоянии дел в пяти галактиках.

«Закон еще существует, — подумала Атаклена. — Губру ограничены в своих действиях».

Подобно другим фанатичным кланам, союз губру не очень строго придерживается кодексов планетарного экологического управления. Зная болезненную подозрительность птицеподобных, Атаклена предполагала, что они запрограммируют своих защитных роботов одним способом, если законы еще действуют, и совсем по-другому, если они нарушаются.

Если хаос полностью воцарился в пяти галактиках, губру прикажут своим роботам стерилизовать сотни акров, чтобы не допустить никакого риска для своих жизней.

Но если кодекс действует, враг не посмеет его нарушить. Потому что то же самое правило защитит его, если война пойдет неблагоприятно для его союза.

Правило девятьсот двенадцатое: не участвующие в боевых действиях не должны страдать, если это возможно. Это относится скорее к видам, чем к индивидуумам, особенно на таком пережившем катастрофу мире, как Гарт.

Туземные формы жизни защищены миллиардолетней традицией.

— Собственная самонадеянность загнала вас в ловушку, грязные создания, — сказала Атаклена на галактическом-семь. Очевидно, губру запрограммировали свои машины на слежение за признаками разума: промышленного изготовления оружием, одеждой, механизмами. Губру и подумать не могли, что враг сможет приблизиться к их лагерю нагим, неотличимым от лесных животных!

Она улыбнулась, думая о Роберте. Эта часть плана — его идея.

Серая предрассветная прозрачность распространилась по небу, постепенно изгоняя звезды. Слева от Атаклены их врач, пожилая шимми Элейн Су посмотрела на свои металлические часы. Многозначительно постучала по циферблату. Атаклена кивнула, давая разрешение продолжать.

Доктор Су поднесла ко рту ладони и испустила высокий пронзительный звук — крик птицы файуаллу. Атаклена не слышала щелчков тетив тридцати луков, выпустивших стрелы. Но напряглась в ожидании. Если роботы губру действительно совершенны и сложны...

— Готово! — воскликнул Бенджамин. — Шесть верхушек, все разбиты на куски! Все шесть роботов выведены из строя!

Атаклена перевела дыхание. Там, внизу, Роберт. Теперь, наверное, она может поверить, что у него и у остальных есть шанс. Она коснулась плеча Бенджамина, и шимп неохотно протянул ей бинокль.

Кто-то, должно быть, заметил, что экраны мониторов потемнели.

Послышалось негромкое гудение, и раскрылся верхний люк одного из танков. Высунулась фигура в шлеме и осмотрела тихий луг. Клюв птицы тревожно дернулся: она увидела обломки ближайшего робота. Что-то пошевелило ветви поблизости. Солдат развернулся, направив лазер на что-то, выскочившее из-под дерева. Синяя молния ударила в темный силуэт.

И промахнулась. Стрелок не смог попасть в цель, которая не летела, не падала, а раскачивалась на конце лианы. Еще две молнии пролетели мимо, и больше у солдата не было возможности стрелять. Темная фигура обвила ногами худую птицу и с треском сломала ей позвоночник.

Тройной пульс Атаклены забился быстрее: она увидела силуэт Роберта на башне танка, над съежившимся телом солдата Когтя. Роберт поднял руки, и неожиданно все пространство заполнилось бегущими фигурами.

Шимпы бегали между танками и флиттерами с глиняными бутылками. За ними более рослые особи тащили какие-то тюки. Атаклена слышала, как Бенджамин что-то негодующе пробормотал. Это ее решение — включить в операцию горилл, и решение это непопулярно.

— ...тридцать пять... тридцать шесть... — считала секунды Элейн Су. В наступающем рассвете они видели шимпов, карабкающихся на машины чужаков. Это тоже рискованная часть. Надолго ли задержит неожиданность неизбежную реакцию?

Удача кончилась после тридцать восьмой секунды. Заревели сирены, вначале на переднем танке, потом на заднем.

— Осторожно! — закричал кто-то внизу.

Поросшие шерстью нападающие бросились к деревьям; из машин повалили солдаты Когтя, стреляя из ружей. Шимпы падали с криками, хватались за горящую шерсть. Или падали в подлесок молча, пробитые навылет. Атаклена прижала корону, чтобы не потерять сознание от их боли.