– Скоро обед, – сказал он. – Кстати, как там Сара? Она ведь скоро должна приехать?

– Да, с минуты на минуту. Малкольм вытер пот со лба.

– Как здесь жарко.

– Да, жарко.

Они прислушались к жужжанию насекомых и проследили за отступлением рапторов.

– Я вот что думаю, – снова заговорил Малкольм. – Может, нам следует вернуться?

– Вернуться? – возмутился Левайн. – Сейчас? А наши наблюдения? А остальные камеры, которые мы хотели установить, и...

– Не знаю, может, лучше устроить перерыв? Левайн с недоверием воззрился на него. И промолчал.

Торн и дети тоже молча смотрели на Яна.

– Ну, мне кажется, – сказал тот, – что если Сара прилетела из самой Африки, то лучше будет встретить ее. Ну, простая вежливость.

– Я и не думал, что... – начал Торн.

– Нет-нет, – быстро перебил его Малкольм. – Ничего подобного. Я просто... Может, она не приедет вовсе. – Тут он заколебался: – Она сказала, что приедет?

– Она сказала, что подумает. Малкольм нахмурился:

– Значит, приедет. Если Сара так сказала, то она приедет. Я ее знаю. Так как, хочешь вернуться?

– Естественно, нет, – отрезал Левайн, впиваясь в бинокль. – И с места не двинусь.

– Док? Хотите вернуться?

– Конечно, – сказал Торн, вытирая лоб. – Здесь жарко.

– Насколько я знаю Сару, – промолвил Малкольм, спускаясь по перекладинам, – она наверняка собирается заявиться на остров с помпой!

Она забила ногами и вынырнула на поверхность, но вокруг была сплошная вода – морские валы поднимались на четыре метра выше головы, притом повсюду. Мощь океана была безгранична. Прибой бросил ее вперед, потом назад, и сопротивляться ему было бесполезно. Корабля нигде не было видно, одно только бушующее море. Острова она тоже не увидела, только море. Одно море. На Сару нахлынула паника.

Она попыталась плыть против течения, но ботинки были слишком тяжелыми. Сара снова погрузилась с головой, рванулась и вынырнула, жадно глотая воздух. Нужно было избавиться от ботинок. Она набрала воздуха, нырнула головой вниз и попыталась расшнуровать обувь. Пока она распутывала узлы, легкие горели от морской воды. Океан неустанно швырял ее вперед-назад.

Она стащила один башмак, глотнула воздуха и нырнула снова. Пальцы еле двигались от холода и страха, но она неистово дергала шнурок второго ботинка. Казалось, прошли часы. Наконец ноги стали свободными, легкими, и Сара распласталась на воде, переводя дух. Волна подняла ее и снова опустила. Острова не было видно. Новый приступ паники. Сара повернулась, и волна снова подбросила ее. И тогда она увидела остров.

Острые скалы были так близко, пугающе близко. Волны с грохотом бились о камни. Сара была в каких-то ста пятидесяти метрах от берега, и ее несло прямо на неприступные скалы. Во время следующего подъема на волне она заметила пещеру, метрах в трехстах справа. Сара попыталась поплыть в ту сторону, но безуспешно. У нее не хватало сил, чтобы перебороть этот ужасающий прибой. Ее с неумолимой силой влекло на камни.

Страх заставил сердце колотиться чаще. Она знала, что вскоре умрет. Волна ударила в лицо, залила рот, и Сара закашлялась. В глазах потемнело. Нахлынули тошнота и глубокий, дикий ужас.

Женщина опустила голову и принялась мерно загребать руками и ногами, стараясь изо всех сил. Движения она не чувствовала, только над головой прокатывались волны прилива. Сара не осмеливалась посмотреть вперед. Она еще сильнее била ногами по воде. Приподняв голову для очередного вдоха, она увидела, что пещера стала чуточку – совсем чуть-чуть, но ближе.

Сара взбодрилась, но и испугалась – она так ослабла! Руки и ноги болели от напряжения. Легкие горели. Дыхание с хрипом вырывалось из пересохшего рта. Она снова закашлялась, ухватила глоток воздуха, опустила лицо в воду и поплыла.

Даже под водой она слышала тяжелое уханье прибоя о скалы. Сара рвалась вперед, выкладываясь до конца. Течение бросало ее то вправо-влево, то вперед-назад. Все усилия шли насмарку. Но она пыталась снова и снова.

Постепенно боль в натруженных мышцах перешла в тупую ломоту. Ей показалось, что эта ноющая ломота останется на всю жизнь. И больше не обращала на нее внимания. Сара плыла, невзирая ни на что.

Когда волна снова подбросила ее вверх, Сара подняла голову, чтобы перевести дыхание. И с удивлением обнаружила, что пещера совсем близко. Еще несколько гребков, и она попадет внутрь. Ей подумалось, что возле пещеры течение, вероятно, менее бурное. Но нет – по обе стороны от входа волны высоко вздымались на стены утесов, разлетались пеной и опадали обратно. Корабля нигде не было видно.

Она снова нырнула и заколотила ногами, выбиваясь из последних сил. Тело едва слушалось, еще немного – и силы покинут ее. Сара знала, что ее несет на скалы. Гул прибоя стал громче, она снова рванулась вперед, и внезапно огромная волна подхватила ее, подняла и повлекла на скалы. Сопротивляться Сара уже не могла. Она вскинула голову и увидела только чернильную темноту.

Изнемогая от усталости и боли, она поняла, что попала в пещеру. Она заплыла внутрь! Рокот прибоя гулко отдавался от стен, многократно повторяясь. В полной темноте невозможно было разглядеть стены грота. Сильное течение влекло Сару в глубь пещеры. Она судорожно вдохнула и слабо забила ногами. Ударилась о камень, на мгновение почувствовав укол боли, и тут же ее потянуло дальше. Что-то изменилось. Она увидела легкий свет на потолке, и вода вокруг нее начала слабо мерцать. Течение ослабло. Стало легче держать голову над водой. Впереди разгорелся жаркий полдневный свет, и показался край пещеры.

И неожиданно ее вынесло наружу – под открытое, великолепное небо, на свежий воздух. Она оказалась на середине широкой заболоченной реки, окруженной густыми зелеными зарослями. Воздух был зноен и тих, вдалеке кричали тропические птицы.

Далеко впереди, у излучины реки, она заметила корму корабля Доджсона, который уже стоял у берега. Никого не было видно, да Сара и не хотела никого из них видеть.

Собрав остаток сил, она поплыла к берегу и уцепилась за ветви мангровых зарослей, которые нависали прямо над водой. Не в состоянии подтянуться, она продела руку через обнажившийся корень и легла спиной на спокойную воду, чтобы отдышаться и прийти в себя. Сара не знала, сколько времени она отдыхала, но наконец она почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы вскарабкаться по корням и веткам из реки и выползти на узкий илистый берег. Когда она выбиралась, то заприметила в грязи отпечатки лап какого-то крупного животного. Странные это были следы – трехпалые, и каждый большой палец заканчивался длинным когтем...

Она приподнялась, чтобы оглядеться, и тут под ее ладонями земля начала вздрагивать. Сверху упала гигантская тень, и пораженная Сара увидела над собой бледное морщинистое брюхо исполинского животного. От слабости она не могла пошевелиться, даже поднять голову повыше.

Последнее, что она видела, была огромная лапа, опускающаяся рядом в грязь с тихим чавкающим звуком. А потом внезапно победила усталость – Сара Хардинг закатила глаза и, потеряв сознание, упала навзничь.

В нескольких ярдах выше по течению реки Льюис Доджсон забрался в усовершенствованный по заказу джип «Вранглер» и захлопнул дверцу. Рядом, на пассажирском сиденье, Говард Кинг ломал руки.

– Как ты мог такое сделать с ней? – набросился он на шефа.

– А что он сделал? – поинтересовался Джордж Бейзелтон с заднего сиденья.

Доджсон не ответил и включил зажигание. Ожил мотор. Водитель повел машину к заросшему холму, подальше от корабля.

– Как ты мог? – буйствовал Кинг. – Господи, как ты мог?

– Это был несчастный случай, – бросил Доджсон.

– Несчастный случай? Случай?

– Да, несчастный случай, – спокойно ответил Доджсон. – Она упала за борт.

– Я ничего не видел, – заметил Бейзелтон. Кинг замотал головой.

– Господи, а если начнут расследование и...