Гарри и Бет уже ничем не поможешь… Ну что же, спасение утопающих дело рук самих утопающих!

Послышалось гудение генераторов. Заурчали моторы…

ГЛУБИННАЯ ЗВЕЗДА — III ПАНЕЛЬ УПРАВЛЕНИЯ В ДЕЙСТВИИ

Поплыли, подумал он, уверено положив руку на панель.

Мини-субмарина чутко откликалась на каждое его действие.

— Пожалуйста, внимание! Осталось семнадцать минут!

Внизу заклубились донные осадки, поднятые гребными винтами, и «Глубинная Звезда» выскользнула из ангара.

Все как в машине, подумал он. Никаких забот!

Он сделал легкий вираж от ГД-7 к ГД-8, проплывая на высоте двенадцати футов; достаточно высоко, чтобы промыть загрязнившийся акриловый иллюминатор.

Осталось семнадцать минут. Максимальная скорость подъема 6.6 фут/сек, — он быстро прикинул в уме. — Значит, он достигнет поверхности через две с половиной минуты… У него была масса времени.

Он подплыл к ГД-8… Прожектора станции поблекли, светили бледно-желтым светом. Наверное, упало напряжение. Он осмотрел повреждения.

От цилиндров А и В поднимались гирлянды пузырей. Выбоины в D и зияющая брешь в затопленном цилиндре Е. Станция погибала… Зачем он сюда приплыл?

Он подвел субмарину к самым иллюминаторам и понял, что надеется взглянуть напоследок на Гарри и Бет. Он рассчитывал увидеть труп Гарри и Бет, в ярости потрясающую кулаками.

Он хотел убедиться что поступает правильно, бросая их на верную гибель. Но, увидев внутри лишь тусклый электрический свет, почувствовал глубокое разочарование.

— Норман!

— Да, Бет? — он решил что сейчас было вполне уместно отозваться.

В конечном счете, субмарина была готова к всплытию и Бет ничего не могла с этим поделать.

— Ты в самом деле сукин сын!

— Ты покушалась на мою жизнь, Бет.

— Я не хотела тебя убивать, но у меня не оставалось иного выбора, Норман!

— Да… У меня тоже.

Лучше выживет один, чем никто! — подумал он, чувствуя свою правоту.

— Ты нас бросишь?

— Да, Бет.

Его рука придвинулась к шкале скорости подъема и установила 6.6 фут/сек.

— Уматываешь? — в ее голосе слышалось презрение.

— Да, Бет.

— Ты, который говорил что мы должны держаться вместе?

— Прости, Бет, так получилось.

— У тебя, верно, трясутся поджилки!

— Вовсе нет, — он действительно не чувствовал страха, лишь силу и уверенность.

— Норман! Пожалуйста, спаси нас!

Ее слова подхлестнули в нем пробуждающиеся чувства человеческой доброты и профессиональной компетентности… Он по чувствовал смущение, однако не потерял самообладания и решительно потряс головой.

— Извини, Бет, слишком поздно!

Он нажал «подъем» и услышал грохот сбрасываемого балласта. «Глубинная Звезда» покачнулась. Станция скользнула вниз и он поплыл к поверхности.

Черная вода. Никаких признаков движения, исключая показания зеленой панели. Он начал обдумывать свои поступки, словно уже находился под следствием… Правильно ли он поступил бросив Гарри и Бет?

Несомненно. Инопланетная сфера наделила человека способностью проявлять мысли. Хорошо, чудесно! Да только вот человеческое сознание несовершенно. Имеет трещину, раскол в мышлении. Сознательная половина полностью контролируется, и не представляет никаких проблем. Зато подсознание разрушительно и очень опасно.

Проблема людей типа Гарри и Бет в том что они не сбалансированы. Их сознание развито чрезмерно, а подсознание темно и дремуче. В этом заключалось существенное различие между ними и Норманом, который, как психолог, в какой-то степени был знаком с подсознанием… Для него там не таилось неприятных сюрпризов.

Вот почему он, в отличие от Гарри и Бет, не проявлял монстров. Он владел подсознанием… нет… Неверно!

Норман испугался собственных мыслей. Он в самом деле не прав? Он проверил логику своих рассуждений и не нашел в ней никаких изъянов.

«Контакт с новой формой жизни может иметь самые непредсказуемые последствия, но наиболее вероятно состояние полного ужаса» — в голове проносились формулировки его собственного рапорта. Почему он вспомнил это именно сейчас? С тех пор прошли долгие годы.

«В состоянии страха люди часто принимают неудачные решения»

Но он ничего не боялся, был уверен в своих силах и действовал по заранее составленному плану. Почему он вдруг вспомнил тот рапорт? В свое время, он долго мучился над его формулировками, обдумывал каждое предложение. Почему это пришло в голову?

— Пожалуйста, внимание! Осталось шестнадцать минут!

Он осмотрел показания приборов. 900 футов. Субмарина поднимается, теперь ее уже не повернуть назад.

Почему он подумал о повороте назад?

Бесшумно всплывая в черной воде, он чувствовал как внутри него расширяется какая-то трещина. Почти шизофреническое разделение личности.

Он чувствовал что поступил неправильно Что-то он не учел.

Но что он мог упустить? Ничего, решил он… Поскольку, в отличие от Гарри и Бет, я в здравом рассудке и сознаю, что делаю. Но он уже в это не верил. Совершенное сознание может быть целью философии, но не реальным достижением. Сознание похоже на гальку, лежащую в ручье неосознанного. Оно непостижимо, даже для психолога.

У тебя всегда есть тень, — говорил профессор Стейн.

Что делала сейчас его теневая сторона? Что происходило в подсознании, в отколотых частях его мозга? Ничего.

Он беспокойно заерзал в кресле… Он так стремится к поверхности, чувствует такую уверенность…

Я ненавижу Бет! Ненавижу Гарри! Я не хочу о них думать и не несу никакой ответственности! Я хочу спастись и ненавижу их, ненавижу!

Он был потрясен этим открытием.

Я должен вернуться… Если я вернусь, я погибну!

Бет правильно напомнила его слова — они должны держаться вместе! Имел ли он право бросать их в беде? Нет.

Он должен повернуть обратно… Я боюсь!

Наконец-то. Вот оно! Страх, и настолько сильный, что заставляет предавать друзей.

Норман остановил субмарину и начал погружение… Заметил как сильно задрожали его руки.

«Глубинная Звезда» мягко опустилась на дно около станции ГД-8.

Норман залез в шлюз субмарины, затопил бокс, а через пару секунд вышел наружу и направился к станции. Конусы взрывчатки «Тевак» мерцали красными огоньками, точно на странном празднике.

— Пожалуйста, внимание! Четырнадцать минут!

Он прикинул, сколько ему понадобится. Минута чтобы войти внутрь.

Пять-шесть чтобы одеть Гарри и Бет в скафандры. Четыре чтобы дойти до субмарины и залезть внутрь. Две-три минуты займет всплытие. О'кэй, все в порядке.

— Ты вернулся, — послышался в шлеме голос Бет, когда он достиг опор станции.

— Да, Бет.

— Спасибо… Господи… — она заплакала.

Слушая ее рыдания он добрался до цилиндра А. Нашел люк и повернул колесо шлюза. Оно заклинилось.

— Открой люк, Бет… — она не отзывалась. — Бет, ты слышишь меня?

Открой люк!

— Норман, пожалуйста! Спаси меня! — она всхлипывала и плакала как ребенок.

— Я пытаюсь тебе помочь. Открой люк!

— Не могу.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Из этого не выйдет ничего хорошего.

— Выходи, Бет, — сказал он.

— Я не могу это сделать.

— Можешь. Открой люк, Бет!

— Тебе не стоило возвращаться…

— Соберись с силами и открой люк, — времени было в обрез.

— Нет, Норман, не могу, — она снова заплакала.

Один за другим, он перепробовал все люки. Цилиндр В, закрыто. Цилиндр С, закрыто. Цилиндр D, закрыто…

— Пожалуйста, внимание! Тринадцать минут!

Норман остановился у затопленного при нападении кальмара цилиндра Е.

На поверхности зиял неровный разрыв — дыра была достаточно большой, чтобы попытаться пролезть внутрь. Но он рисковал порвать свой скафандр.

Нет, решил он. Это очень рискованно!