Один из них подошел и сказал Эвансу:
— Простая формальность, сэр. Нельзя ли взглянуть на ваши документы?
Питер продемонстрировал им водительские права.
— Имеете при себе камеры или записывающие устройства?
— Нет.
— Дискеты, жесткие диски, какие-либо иные компоненты компьютера?
— Нет.
— Оружие, сэр?
— Нет.
— Будьте любезны, поднимите руки. — Эванс окинул охранника возмущенным взглядом, и тот пояснил:
— Меры безопасности здесь примерно такие же, как в аэропортах. — И он начал обхлопывать его тело. Было очевидно, что он ищет вовсе не оружие, а какие-либо вписывающие устройства с проводами. Провел пальцами под воротником рубашки Эванса, прощупал каждый шов его пиджака, проверил за поясом. А затем попросил снять туфли. И уже в самом конце проверил его с помощью металлоискателя.
— А вы, как я погляжу, ребята серьезные, — заметил Эванс.
— А как же. Благодарю вас, сэр. Охранники отошли и заняли свои прежние места у двери. Сесть было негде, и Эванс просто стоял и ждал. Прошло минуты дне, и вот дверь отворилась. В приемной появилась довольно привлекательная женщина лет под тридцать с жестким лицом, в джинсах и белой блузке.
— Мистер Эванс? — сказала она. — Я Дженифер Хейнс. — Рукопожатие у нее было крепкое. — Работаю с Джоном Болдером. Прошу за мной. — И Эванс последовал за ней.
Они оказались в узком коридоре, в конце виднелась еще одна закрытая дверь. Эванс понял, что меры предосторожности здесь предпринимают нешуточные.
— Из-за чего такие строгости? — спросил он.
— У нас небольшие неприятности.
— Что за неприятности?
— Люди проявляют чрезмерное любопытство. Хотят знать, что здесь происходит.
— Ага…
— Приходится принимать меры предосторожности.
Она поднесла к двери карточку, щелкнул замок, дверь отворилась.
И они оказались в здании старого склада с высокими потолками и стеклянными перегородками, отделяющими одно помещение от другого. Слева, за стеклом, Эванс увидел комнату, где стояли компьютеры. На них работал молодой человек, рядом, на столе, высилась стоика бумаг. На стекле у двери крупными буквами было выведено: «ДАННЫЕ. НЕОБРАБОТАННЫЕ».
Справа находилось нечто вроде конференц-зала, здесь надпись гласила: «СПУТНИКИ/РАДИОЗОНДЫ». Там Эванс увидел сразу четырех человек, они жарко о чем-то спорили, стоя перед огромным графиком на стене.
Чуть поодаль находилось еще одно помещение под названием «МОДЕЛИ ГЛОБАЛЬНОЙ ЦИРКУЛЯЦИИ (МГЦ)». Здесь все стены были завешаны картами мира, а также разноцветными графиками.
— Ого, — заметил Эванс. — Работа так и кипит.
— Иск большой и сложный, — сказала она. — Здесь работают сразу несколько команд по отдельным проблемам. В основном студенты-выпускники с факультетов естественных наук, не юристы. И каждая команда проводит исследование по отдельному пункту иска. — Она указала влево. — Первая группа обрабатывает свежие данные, поступающие из Космического Центра Годдарда Колумбийского университета, из Национального центра климатических данных в Оук-Ридж, штат Теннеси, а также из Аналитического центра углеводорода имени Хэдли. Именно туда стекаются все температурные данные от метеорологических служб мира.
— Понятно, — кивнул Эванс.
— Затем есть еще группа, работающая по данным со спутников. Спутники, летающие по околоземной орбите, фиксируют температуру в верхних слоях атмосферы с 1979 года, так что накоплены данные более чем за двадцать лет. И мы пытаемся решить, что с ними делать.
— В каком смысле делать?
— Спутниковые данные — большая проблема, — сказала она.
— Почему?
Она, словно не слыша вопроса, указала на соседнюю комнату:
— Там работает группа, проводящая сравнительный анализ ККМ, компьютерных климатических моделей, собранных с 1970-го по настоящий день. Это невероятно сложные модели, одновременно приходится манипулировать миллионами переменных величин. Пожалуй, на настоящий момент это самые сложные компьютерные модели, созданные человеком. В основном здесь мы сотрудничаем с американцами, англичанами и немцами.
— Понимаю… — Эванс все больше приходил в замешательство.
— А команда, занимающая вон то помещение, работает над проблемами изменения уровня моря. Есть еще и отдел палеоклимата. Ну и, наконец, еще одна команда занимается солнечным излучением и аэрозолями. В Калифорнийском университете Лос-Анджелеса на нас работает еще одна группа. Они изучают механизмы обратной связи в атмосфере, в основном тех ее слоев, где образуются облака, следят также за температурными изменениями. Вот, собственно, и все. — Заметив замешательство на лице Эванса, она умолкла. — Простите. Я полагала, что поскольку вы работаете с Джорджем Мортоном, то должны знать все эти подробности.
— Кто это вам сказал, что я работаю с Джорджем Мортоном?
Она улыбнулась.
— Мы свое дело знаем, мистер Эванс.
Они прошли в последний отсек помещения, где на стеклянных дверях не было ни надписи, ни таблички. Все стены были завешаны картами и огромными снимками, а столы заставлены трехмерными моделями земного шара внутри пластиковых кубов.
— Что это? — спросил Эванс.
— Наша бутафорская команда. Они изготовляют наглядные пособия для жюри присяжных. Данные так сложны, поэтому мы стараемся найти самые простые и убедительные способы представить их для восприятия.
Они двинулись дальше.
— Все действительно настолько сложно? — спросил Эванс.
— О да, — ответила она. — Островное население вануату обитает на четырех коралловых атоллах в южной части Тихого океана, где максимальная высота над уровнем моря составляет всего двадцать футов. И восемь тысяч обитателей этих островов рискуют быть затопленными, если с глобальным потеплением климата уровень лот будет повышаться.
— Да, — кивнул Эванс. — Я это понимаю. Но к чему вам понадобилось привлекать столько ученых и обработчиков данных?
Она как-то странно покосилась на него.
— Да потому что мы хотим выиграть это дело.
— Ну да…
— А его будет очень непросто выиграть.
— Что вы хотите этим сказать? — удивился Эванс. — Это ведь глобальное потепление. Каждый знает, что глобальное потепление есть не что иное, как…
— Что именно? — донесся низкий и гулкий голос откуда-то с другого конца склада.
К ним вышел лысоватый мужчина в очках. Походка у него была какая-то неестественно подпрыгивающая, и ему очень шло это прозвище — Лысый Орел. Как всегда, Джон Бодлер был весь в синем: синий пиджак, синяя рубашка и синий галстук. Глаза его сузились, он пристально разглядывал Эванса. И Эванс вдруг смутился под строгим испытующим взглядом этого знаменитого адвоката.
— Позвольте представиться. Питер Эванс из «Хассл и Блэк». — Они обменялись рукопожатием.
— И вы работаете с Джорджем Мортоном?
— Да, сэр.
— Мы очень обязаны мистеру Мортону за его щедрость. И изо всех сил пытаемся доказать, что стоим его поддержки.
— Я передам ему это, сэр.
— Уверен, что передадите. Так вы говорили тут о глобальном потеплении, мистер Эванс. Этот предмет, как вижу, вас интересует?
— Да, сэр, интересует. Как и каждого мыслящего гражданина нашей планеты.
— Согласен. Однако скажите-ка мне вот что. Что такое глобальное потепление в вашем понимании?
Эванс с трудом скрывал удивление. Он никак не ожидал, что ему вдруг зададут такой вопрос.
— А почему вы спрашиваете?
— Мы спрашиваем об этом каждого, кто сюда приходит. Пытаемся создать представление о бытующем в обществе мнении на этот счет. Так что такое глобальное потепление?
— Глобальное потепление — это нагревание земли, вызванное сгоранием продуктов органического проис… — Ну, не совсем корректное определение.
— Почему нет?
— Мало того, оно страшно далеко от истины. Может, попытаетесь еще раз?
Эванс молчал. Да этот тип собрался устроить ему настоящий допрос, причем с изуверской хитростью и изощренностью, свойственной опытным законникам. Ему хорошо был знаком подобный тип личности еще со времен учебы в колледже. Он призадумался на минутку, затем заговорил, стараясь как можно тщательней подбирать слова:
