Обе не нравилась идея спать в одном доме с колдуньей, но по крайней мере она была мертва. Хотя он по-прежнему не доверял ей. Возможно, она провернула какой-то фокус… Оба снова зевнул и вытер пот со лба.

На полу в спальне лежали два хорошо набитых соломенных тюфяка. Один был заправлен аккуратно, второй более неряшливо. Судя по всему, аккуратно заправленный тюфяк принадлежит мужу Алтеи, а второй — самой колдунье. Оба не испытывал неловкости от того, что будет спать на чужих тюфяках.

Конечно, муж колдуньи не вернется домой ночью, поэтому Оба не боялся, что проснется с ножом у горла. Однако на всякий случай решил подпереть дверь стулом, прежде чем улечься. Приняв все меры предосторожности, Оба зевнул и лег на тюфяк.

Хотя он и очень хотел спать, но все время просыпался. Его преследовали сновидения. В домике было жарко. Поскольку сейчас стояла зима, он успел отвыкнуть от такой жары. Снаружи жужжали насекомые, выли и кричали какие-то животные. Оба вертелся, пытаясь укрыться от взгляда колдуньи и ее всезнающей улыбки. Они преследовали его, как бы он ни повернулся, не давали уснуть крепко…

Окончательно Оба проснулся, когда стало светать.

Он лежал на постели Алтеи.

Перевернулся на живот и только тут почувствовал, что на полу, под тюфяком, что-то не в порядке. Встревоженный, Оба отбросил тюфяк, чтобы проверить, какой сюрприз приготовила ему колдунья. Она точно что-то замышляла.

Одна половая доска оказалась не закреплена. При ближайшем исследовании обнаружилось, что она качается. И это было все. Никаких предметов под тюфяком не оказалось.

Оба осторожно нажал на один конец доски. Второй приподнялся. Под доской лежала деревянная шкатулка. Оба вытащил ее и попытался открыть, но она была заперта. Ни замочной скважины, ни щели, показывающей, где крышка, не наблюдалось. Вероятно, шкатулка открывалась при помощи какого-то фокуса. Она была тяжелой. Оба потряс ее и ничего не услышал.

Держа шкатулку в руке, Оба перешел в мастерскую и сел на скамейку.

В ящиках под скамейкой он обнаружил инструменты, которые хранились в мешочках. В трех красивых кожаных мешочках находились рубанки. Вероятно, кожаные мешочки использовались для того, чтобы инструменты не потускнели и не заржавели. В мешочках из ткани лежал набор циркулей, в других — набор вспомогательных инструментов. Муж колдуньи был очень аккуратным человеком. Наверное, жизнь на болоте с колдуньей сделала его сумасшедшим.

Оба выбрал среди инструментов молоток со стамеской и оглянулся. Колдунья по-прежнему лежала на полу и смотрела на него.

— Что в шкатулке? — спросил Оба.

Конечно, она не ответила. У нее не было ни малейшей склонности к сотрудничеству. Пожелай она ему помочь, она бы ответила на вопросы вместо того, чтобы падать замертво после того, как камень превратился в прах. Оба вздрогнул, вспомнив о случившемся. Что-то было в этом гадании, о чем бы следовало поразмыслить…

Он пытался открыть шкатулку с помощью стамески. Он проверил острием каждый сантиметр, но шкатулка не поддавалась. Он принялся бить по ней молотком, но только сломал его ручку. Он вздохнул, решив, что шкатулка — не вместилище чего бы то ни было, а просто оружие против незваных гостей. Шарахнешь такой штукой по затылку, и дух вон!..

Оба поднялся со скамейки, чтобы проверить, все ли он взял. У него накопилось достаточно загадок, оставленных Алтеей, над которыми следовало поразмыслить. Нужно торопиться!..

И тем не менее Оба медлил. Если бы эта тяжелая штука, похожая на шкатулку, служила оружием, ее бы держали под руками. Нет, это именно шкатулка, и в ней находится что-то важное, иначе бы ее не прятали под пол.

Оба снова покопался в инструментах, подобрав узкий резак и еще один молоток. Он вставил лезвие под выступ, опоясывающий шкатулку по всем четырем сторонам.

С носа Обы начал капать пот. Кряхтя от усилий, он колотил по кучке резака, пытаясь дорваться до содержимого.

Внезапно дерево треснуло, и шкатулка открылась. Золотые и серебряные монеты посыпались из нее, будто внутренности из раскроенного ножом тела. Оба замер и молча смотрел на поток золота, текущего на скамейку. Шкатулка не звенела потому, что была набита золотом до краев.

Это было настоящее состояние.

Здесь насчитывалось раз в двадцать больше золота, чем украл этот мошенник Кловис. Оба думал, что по вине трусливого ворюги стал нищим, а на самом деле оказался даже богаче, чем мог мечтать. Он действительно был неуязвим.

Он прошел через испытания и несчастья, которые сломили бы более слабого человека, и судьба справедливо вознаградила его за все неприятности. Что это, если не знак свыше?..

Оба улыбнулся женщине, по-прежнему лежащей посреди комнаты и наблюдающей за его триумфом, вытер пот со лба и сгреб все монеты в одну кучу в центре скамейки. Он разделил их на равные кучки и тщательно пересчитал, чтобы точно знать, сколько у него денег.

Закончив подсчет, он освободил мешочки от инструментов, разложил деньги по мешочкам, а мешочки пристроил в разные места. Для большей сохранности он обвязал каждый мешочек двумя кожаными шнурками и привязал их несколько раз к поясу. Два маленьких мешочка он привязал под штаны к ногам. И напомнил себе, что отныне ему следует опасаться страстных дамочек и их ласковых рук, чтобы они не получили больше того, что он намеревался дать.

Кловис преподал ему хороший урок. С этого времени он больше не будет держать все деньги в одном месте. Такой богатый человек, как он, должен уметь защищать свое богатство. В мире полно воров.

Оба наконец-то добрался на окраину рынка. После одиночества бесплодных равнин суетливость толпы просто сбивала с толку. Чуть позже он с удовольствием посмотрит на эту толчею, но сейчас ему не до того.

Оба узнал, что можно снять комнаты в самом дворце. Это было как раз то, чего он хотел — попасть в Народный Дворец и найти подходящую комнату. После хорошей еды и отдыха он купит новую одежду и осмотрится. Но сейчас он мечтал только о тихой комнате и отдыхе. Мысль о еде почему-то вызывала тошноту.

Ему казалось унизительным то, что Рал должен снимать комнату во дворце своих предков, но с этим он разберется позднее. Сейчас он хотел только лечь. Голова была тяжелой.

В глазах вспыхивала боль, как только он пытался посмотреть на что-нибудь. Поэтому Оба медленно шел, опустив голову и стараясь следить только за пыльной дорогой под ногами.

Он проделал путешествие от болота до дворца на одной силе воли. Несмотря на холод, он постоянно потел. Возможно, он перестраховался, надев на себя слишком много теплых рубашек. Ведь на носу весна, и уже не так холодно, как в середине зимы, когда безумная мать дала ему то унизительное задание — убрать кучу замерзшего навоза.

Оба почувствовал, что ткань собралась в складки и давит на подмышки. Рубашки были малы, и ему пришлось распороть кое-где швы. Во время путешествия рукава разорвались, и внутренние слои собрались в гармошку, а наружный болтался, как разодранный флаг. Холстяной мешок, сшитый в спешке, тоже лопнул, так что кусок коричневого шерстяного одеяла высовывался наружу и волочился за Обой во время ходьбы.

Обвешанный разноцветными тряпками и коричневым одеялом, используемым в качестве накидки, Оба понимал, что, должно быть, выглядит бродяга бродягой. А ведь у него достаточно денег, чтобы купить весь рынок дюжину раз… Позже он приобретет себе хорошую одежду. Но сначала — комната и сон.

И никакой еды. Оба определенно не хотел есть. У него все болело. Даже моргать было больно. А желудок болел просто невыносимо.

Когда он был здесь в последний раз, от аппетитных запахов текли слюнки. Теперь от дымка костра, на котором готовили, его мутило.

Может, это потому, что теперь у него более изысканный вкус?..

Оба подумал, что, возможно, добравшись до дворца, сможет найти что-нибудь вкусное. Но даже эта мысль не вызвала аппетита. Он не был голоден, просто устал.