Дженнсен не могла ни ответить ему, ни унять дрожь. Она повернулась и рухнула на колени рядом с Джеганем. Она знала, насколько мучительные боли он должен испытывать, но император, казалось, даже не замечал зияющей раны, хотя и знал, что пользы от ноги теперь мало. Рукой он пытался соединить края раны, но кровь продолжала литься ручьем. Дженнсен не умела исцелять и не знала, что в таком случае нужно делать. Одно было ясно: требуется немедленно остановить кровь.

Лицо императора было покрыто слоем пыли и пота. Джегань показал мечом куда-то в другой конец зала.

— Себастьян, это она! Она была рядом! Я почти поймал ее! Не дай ей уйти!

Другая сестра в запыленном сером шерстяном платье пробиралась к ним через руины, мимо стонавших солдат, спотыкаясь в полумраке.

— Ваше превосходительство! Я здесь! Я вас слышу! Я здесь! Я помогу!

Держась рукой за вздымающуюся грудь, Джегань кивнул:

— Себастьян! Не дай ей уйти! Вперед!

— Есть, ваше превосходительство! — Себастьян посмотрел, как сестра неуклюже перелезает через разбитый стол, и положил руку на плечо Дженнсен. — Останься с ними. Она защитит и тебя, и императора. Я вернусь.

Дженнсен потянулась, чтобы схватить его за рукав, но Себастьян уже был далеко. По дороге он собрал уцелевших солдат, и они тут же растворились в темноте. Дженнсен почувствовала, как одиноко ей стало в компании с голосом, императором и сестрой.

Девушка обнаружила, что из-под обломков стола торчит конец занавески.

— Вы теряете много крови. Я перевяжу рану. Постараюсь сделать это как можно лучше. — Она смотрела прямо в кошмарные глаза Джеганя. — Вы не сожмете края раны, пока я буду делать перевязку?

Император усмехнулся. На лбу его выступили капли пота и потекли по лицу, промывая светлые полоски в толстом слое пыли.

— Это не больно, девочка. Начинай. Бывало и похуже. Только поторопись.

Дженнсен подсунула занавеску под ногу и обернула вокруг. Джегань сжимал края раны. Великолепная белая ткань почти сразу намокла и стала красной от крови. Плеча Дженнсен коснулась рука сестры. Девушка перестала бинтовать, а сестра положила раскрытую ладонь на раненую ногу.

Джегань взвыл от боли.

— Извините, ваше превосходительство, — сказала сестра. — Я должна остановить кровотечение, чтобы вы не умерли.

— Ну так делай это, глупая сука! И не болтай о смерти!

Со слезами на глазах сестра кивнула головой, ужасаясь тому, что должна была делать. Однако она прекрасно осознавала, что выбора у нее нет. Она закрыла глаза и еще раз нажала дрожащими пальцами на волосатую, окровавленную ногу Джеганя.

Дженнсен отодвинулась, чтобы не мешать. Вокруг раны засиял тусклый свет: сестра начала лечение. 

Поначалу ничего не происходило. Джегань скрежетал зубами от боли. Потом волшебство сестры начинало действовать.

В тусклом свете Дженнсен увидела, как обильно струящаяся из-под повязки кровь неожиданно стала дробиться на капли. Девушка зачарованно смотрела, как дар используется для помощи человеку, а не для того, чтобы причинять страдания. На мгновение она поразилась, вспомнив, что в Имперском Ордене верят, будто магия — даже такая, при помощи которой можно спасти жизнь императору, — является порождением зла.

Дженнсен нагнулась и прищурилась, пытаясь в полумраке разглядеть, как удалось сестре движениями рук остановить кровотечение и теперь пытаться закрыть ужасную рану. Увлеченная, Дженнсен склонялась к императору все ближе и ближе. Неожиданно она услышала его шепот:

— Там Ричард Рал. Дженнсен, он там. Это он.

Дженнсен подняла глаза. Император смотрел сквозь дверь в коридор. Повернув голову, девушка крепко сжала нож. За дверью царил полумрак, но в конце коридора горел мерцающий свет. На его фоне вырисовывалась человеческая фигура. Человек явно наблюдал за ними.

Потом он поднял руки. Между вытянутыми ладонями вспыхнул необычный огонь, совсем не похожий на пламя в очаге. Такой можно увидеть во сне — он был здесь и не здесь; реальный, но вместе с тем и нереальный. Дженнсен казалось, будто она стоит на границе между двумя мирами, взаправдашним и фантастическим.

От этого пламени явно исходила смертельная опасность.

Похолодев от ужаса, Дженнсен сидела на корточках возле императора и не могла отвести глаз от фигуры с огненным шаром в поднятых руках. Шар рос на глазах, он выглядел пугающе целеустремленным. Дженнсен знала, что его целью было — нести смерть.

А потом он стал неумолимо приближаться…

Джегань сказал, что в конце коридора стоял Ричард Рал. Дженнсен видела только силуэт, из чьих рук исходил этот ужасный огонь. Очень странно, но несмотря на освещенные стены, его создатель был погружен во тьму.

Сфера, охваченная огнем, росла и увеличивала свою скорость. Казалось, это жидкое голубовато-желтое пламя было живым.

Однако несло оно смерть.

— Огонь волшебника! — вскочив на ноги, пронзительно закричала сестра. — О Создатель! Не-е-ет!

Она рванулась по темному залу навстречу приближающемуся пламени, с яростным отречением вытянув руки и повернув ладони к приближающемуся шару. Будто создавала защитный волшебный экран.

Огонь рос, освещая стены, потолок и лежащие на полу обломки. Сестра снова выбросила вперед руки.

С глухим звуком огненный шар наткнулся на женщину. Ее силуэт поглотила настолько яркая вспышка, что Дженнсен прикрыла рукой глаза.

По залу разнесся крик и тут же оборвался. Жар голубой волной прокатился по воздуху, оставив после себя лишь дымок и запах горелой плоти.

Открывшая глаза Дженнсен была просто потрясена.

А на другом конце коридора лорд Рал готовил новый огненный шар, формируя его руками. Шар разгорался и увеличивался в размерах. И снова вылетел из поднятых рук.

Дженнсен не знала, что делать. Ноги ее, казалось, приросли к полу. Ясно было одно: избежать этого волшебного оружия невозможно.

Огненная сфера с завыванием летела через зал, увеличиваясь по мере приближения и освещая стены, пока отсвет смертельного пламени не охватил все пространство от стены до стены, от пола до потолка, и спрятаться от него было негде…

Лорд Рал повернулся и исчез, предоставив несчастных их участи. 

Шар приближался. Это оружие было создано с единственной целью — убивать. Его волшебство было смертоносным. Магия лорда Рала.

И больше не осталось сестер Света, способных противостоять ей.

В последнее мгновение перед тем, как огонь коснулся ее, Дженнсен уже знала, что делать. Она бросилась на императора Джеганя. Ей потребовались доли секунды, чтобы прикрыть его, лежащего на полу, своим телом.

Даже сквозь опущенные веки она видела ослепительный свет. И слышала страшное завывание пламени, бушующего вокруг нее.

Однако ничего не почувствовала.

Она услышала, как огонь с ревом пронесся мимо. Приоткрыв глаза, девушка оглянулась. В конце зала живое пламя со взрывом пробило стену, разлетевшись снопом живых искр. Обломки пылающего дерева и камни вылетели на газон.

После того как стена разрушилась, в зале стало намного светлее. Дженнсен приподнялась на локтях.

— Император, вы живы? — прошептала она.

— Спасибо тебе! — Джегань был ошеломлен. — Как это тебе удалось? Почему ты не…

— Тише, — прошептала Дженнсен. — Лежите, иначе он вас заметит.

Нельзя было терять ни минуты. С этим надо кончать. Дженнсен вскочила на ноги и рванулась вперед с ножом наготове. Вскоре она разглядела мужчину, стоящего в луче мутного света в начале следующего зала. Человек повернулся, вглядываясь в коридор. Приблизившись, Дженнсен поняла: это не брат. Это был старик, истинный мешок с костями. На нем была темно-бордовая с черной отделкой мантия, манжеты украшены серебряными полосами. Волнистые седые волосы в беспорядке торчали во все стороны, однако это не нарушало впечатления о его могуществе.

Старик был явно ошеломлен, увидев, что к нему бежит девушка. Было трудно поверить, что она смогла выжить в его волшебном огне. Для него она была дырой в мире. По выражению карих глаз волшебника Дженнсен поняла, что тот начинает догадываться, в чем дело.