Блэксорн отвечал, держась близко к уровню Торанаги, хотя ответы его были неуверенны, а словарный запас еще очень ограничен. Но вот Торанага задал очередной вопрос, а он не успел уловить ключевых слов.

– Дозо? Гомен насаи, Торанага-сан, – произнес он извиняющимся тоном. – Вакаримасен. Я не понимаю.

Торанага повторил сказанное более простыми словами, но Блэксорн опять не все понял и взглянул на Марико:

– Простите, Марико-сан, что такое «сонхей су беки уми»?

– Мореходное, Анджин-сан.

– Ах, домо. – Блэксорн опять схватил нить разговора: дайме спрашивал, сможет ли он быстро определить, в достаточно ли хорошем состоянии его корабль, и сколько именно времени это потребует.

– Да, господин, смогу, конечно, это нетрудно, – всего полдня.

Торанага мгновение подумал, потом приказал сделать это завтра утром и дать свое заключение в обед, в час козла.

– Вакаримас?

– Хай.

– Тогда вы сможете встретиться и со своими людьми, – добавил Торанага.

– Простите, господин?

– С вашими вассалами. Я послал за вами, чтобы сказать, что завтра у вас будут ваши вассалы.

– Ах, простите. Теперь я понял. Самураи, вассалы. Двести человек.

– Да. Спокойной ночи, Анджин-сан. Я увижу вас завтра.

– Прошу меня извинить, господин, могу ли я почтительно спросить у вас о трех вещах?

– Каких?

– Первое: пожалуйста, не разрешите ли вы мне повидать мою команду? Мы сэкономим на этом время, не так ли?

Торанага согласился и коротко приказал одному из самураев сопровождать Блэксорна:

– Возьмите десять человек, отведите туда Анджин-сана и приведите обратно в замок.

– Да, господин.

– Что еще, Анджин-сан?

– Пожалуйста, можно поговорить наедине? Очень недолго. Прошу простить, если я позволил себе какую-то бестактность. – Блэксорн пытался не выказывать беспокойства, когда Торанага осведомился у Марико, о чем пойдет речь. Она ответила правду: знает только, что Анджин-сан хотел поговорить о чем-то личном, но она не спросила его, о чем.

– Вы уверены, что мне удобно просить его, Марико-сан? – засомневался Блэксорн, когда они поднимались по лестнице.

– О да. При условии что вы дождетесь, когда он кончит. Но будьте уверены, что точно знаете, о чем собираетесь говорить, Анджин-сан. Он… он не так терпелив, как обычно. – Марико не задала ему никакого вопроса, а он предпочитал умолчать.

– Очень хорошо, – позволил Торанага, – пожалуйста, подождите снаружи, Марико-сан. – Она поклонилась и вышла. – Да?

– Простите, но я слышал, что господин Харима в Нагасаки теперь наш враг.

Торанага был поражен: даже он услышал, что Харима открыто заявил о переходе на сторону Ишидо, только когда сам попал в Эдо.

– Где вы получили такую информацию?

– Простите?

Торанага повторил вопрос медленнее.

– А! Понятно. Слышал о господине Хариме в Хаконе, Дзеко-сан нам сказала. Дзеко-сан слышала в Мисиме.

– Эта женщина хорошо информирована. Может быть, даже слишком хорошо.

– Простите, господин?

– Ничего. Продолжайте. Tак что о господине Хариме?

– Господин, могу я со всем почтением сказать вам: мой корабль намного лучше вооружен, чем Черный Корабль, не так ли? Если я быстро захвачу Черный Корабль, священники будут очень недовольны, так как христиане здесь другими способами денег не получают – и в других местах денег для португальцев не будет. В прошлом году здесь не было Черного Корабля и денег тоже, не так ли? Если сейчас быстро захватить Черный Корабль, причем очень быстро захватить, и на следующий год тоже, – все священники очень испугаются. Это правда, господин. Подумайте – священникам придется подчиниться, если перед ними возникнет такая опасность. Священники уступят Торанаге-сама? – Блэксорн сжал руку в кулак, подчеркивая сказанное.

Торанага внимательно слушал, следя за его губами, как делал и сам Блэксорн.

– Я слушаю вас, но куда вы клоните, Анджин-сан?

– Простите, господин?

Торанага стал говорить в той же манере, что и Блэксорн, используя всего несколько самых необходимых слов:

– Получить что? Захватить что? Взять что?

– Господина Оноши, господина Кийяму и господина Хариму.

– Так вы хотите вмешаться в нашу политику, как священники? Думаете, что вы тоже знаете, как управлять нами, Анджин-сан?

– Извините меня… пожалуйста, извините, – я не понял.

– Неважно. – Торанага долго думал, потом заявил: – Священники утверждают: у них нет такой власти, чтобы приказать дайме-христианам.

– Неверно, господин, пожалуйста, простите меня. Деньги имеют большую власть над священниками. Это правда, господин. Если в этом году не будет Черного Корабля и на следующий год не будет Черного Корабля, – это верное разорение. Очень, очень плохо для священников. Это правда, господин. Деньги – это власть. Пожалуйста, подумайте: что, если в одно время с «Малиновым небом» или до того я нападу на Нагасаки? Нагасаки сейчас враждебен вам, да? Я возьму Черный Корабль и атакую морские дороги между Кюсю и Хонсю. Может быть, такой угрозы достаточно, чтобы превратить врага в друга?

– Нет. Священники прекратят торговать. Я не воюю со священниками или с Нагасаки. Или с кем-нибудь еще. Я собираюсь в Осаку. «Малинового неба» не будет. Вакаримас?

– Хай. – Блэксорн не удивился. Он знал: теперь Торанага точно усвоил – такая тактика возможна, и она, конечно, перетянет большую часть сил Кийямы – Оноши – Харимы, которые базируются на Кюсю. И «Эразмус», конечно, нарушит крупномасштабные морские перевозки войск с этого острова на главный остров. «Будь терпелив, – предостерег он себя. – Пусть Торанага обдумает этот план. Возможно, будет так, как сказала Марико: между сейчас и Осакой много времени и кто знает, что может случиться? Готовьтесь к лучшему, но не бойтесь и худшего».

– Анджин-сан, почему вы не изложили этого при Марико-сан? Боитесь, что она передаст священникам? Вы думали об этом?

– Нет, господин. Просто хотел поговорить напрямую. Война – не женское дело. Еще одна, последняя просьба, Торанага-сан. – Блэксорн настроился на выбранный курс. – Бывает, что хатамото просит о милости, иногда. Пожалуйста, простите меня, господин, могу ли я изложить мою просьбу об оказании мне милости?

Торанага перестал обмахиваться веером.

– Какой милости?

– Я знаю, у вас легко развести супругов по приказанию господина. Я прошу вас, помогите мне жениться на Тода Марико-сан. – Торанага был ошарашен, и Блэксорн испугался, что зашел слишком далеко. – Прошу извинить мою дерзость, – добавил он.

Торанага быстро пришел в себя:

– Марико-сан согласна?

– Нет, Торанага-сан. Это мой секрет. Я ничего не говорил ни ей, ни кому-либо другому. Это моя тайна. Тода Марико-сан я ничего не говорил. Никогда. Киндзиру, да? Но я знаю, что они между собой очень ругаются. У вас в Японии развод – легкое дело. Я решил просить господина Торанагу. Очень большая тайна. Пожалуйста, извините меня, если я позволил себе что-то лишнее.

– Это слишком неуместная просьба для иностранца. Неслыханно! Поскольку вы хатамото, мой долг обязывает меня рассмотреть ее, хотя вы и не должны говорить о ней ни при каких обстоятельствах ни Марико-сан, ни ее мужу. Вам это ясно?

– Простите? – Блэксорн ничего не понял, мысли его спутались, он едва способен был что-нибудь сообразить.

– Вы очень плохо спросили и плохо думали, Анджин-сан. Понятно?

– Да, господин, изви…

– Поскольку Анджин-сан – хатамото, я не сержусь. Подумаю. Понятно?

– Да, думаю, что да. Благодарю вас. Пожалуйста, простите мне мой плохой японский.

– Не говорите с ней, Анджин-сан, о разводе. Ни с Марико-сан, ни с Бунтаро-саном. Киндзиру, вакаримас?

– Да, господин, понял. Это тайна между мною и вами. Тайна. Благодарю вас. Пожалуйста, извините меня за нетактичность, благодарю вас за ваше терпение. – Блэксорн старательно поклонился и почти как во сне вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась.

На площадке все смотрели на него с насмешкой. Ему хотелось поделиться с Марико своей победой, но нельзя – она так спокойна, и здесь столько посторонних…