У Славки зазвенело в голове, когда он увидел все это, оглушительно застучало в висках. Мысли разлетелись, словно их разметало взрывом. Он схватился за скальпель, выдернул его, запоздало подумал об испорченных отпечатках пальцев – если они были. Смешно надеяться, что Потрошитель совершил бы такую оплошность. Он, по всей видимости, обладал изощренным умом, почти как... Денис Матвеев?

Имя бывшего любовника Евы всплыло в памяти само собой – почти первым из хаоса подсознания. И Ева говорила о Матвееве, думала, что он звонит ей. Но Денис Матвеев мертв. Мертв ли? Надо бы проверить. А как?

– Что за чушь? – рассердился на себя Смирнов. – Я поддаюсь на уловки Потрошителя. Ему зачем-то хочется вытащить на свет мертвеца. Мне не следует идти у него на поводу. О, черт! Но тогда... Что же получается? Он знает о Матвееве и о его прошлых отношениях с Евой? Таких людей немного. Адамовы в их число не входят. Впрочем, спросить не помешает. А Константин Марченко? Не он ли звонил Еве, то прикидываясь Денисом, то просто дыша в трубку?

Сыщик прикидывал и так, и этак, версии возникали замысловатые, но ни одна не удовлетворяла его полностью. В конце концов, тот, кто называет себя Потрошителем, сам о покойном Денисе Матвееве не заикался. Пока, во всяком случае.

И в послании он угрожает, но не указывает, что именно требуется от Смирнова. «Если ты...»

– Я должен действовать или бездействовать? – прошептал сыщик. – Чего-то не делать? Или, напротив, поступить определенным образом? Как именно? Почему Потрошитель оставил меня в неведении? Хочет заставить понервничать, довести до срыва? Не исключено. «Если ты...» Если я послушаюсь, он отпустит Еву?

В голове Всеслава промелькнули сотни известных ему случаев о похищении людей – их почти никогда не оставляют в живых. Слишком опасно. Есть только одна возможность спасти жертву: добраться до нее раньше, чем вымогатель получит требуемое.

Маньяки из этой схемы выпадают. Они непредсказуемы, так как подчиняются командам больного ума.

– А я, кажется, имею дело с маньяком, – сделал ужасный вывод Смирнов. – Нормальный шантажист уже заявил бы о своих условиях.

Он усмехнулся. «Нормальный» шантажист... Преступники тоже делятся на «разумных» и «неразумных». Странная штука – жизнь!

«Неужели это бюстгальтер Евы?» – подумал сыщик.

Он недостаточно хорошо знал ее гардероб, чтобы точно определить. Если вещь ее – значит... Нет! Всеслав отбросил картины насилия и унижений, которые сменяли одна другую. Лучше не представлять подобного, а то ярость затопит сознание, затмит все. Потрошитель сделал правильный расчет.

Впрочем, он беспрепятственно расхаживал по квартире, рылся в шкафах, мог взять бюстгальтер и здесь. Сыщик внимательно присмотрелся к сему пикантному предмету женского белья – вещицу явно хоть раз, да надевали. Размер Евы... а кровь? И запах... Он поднес бюстгальтер к лицу, вдохнул. Слабый аромат Евиных духов убедил его, что Потрошитель не шутит.

В принципе, для вящего устрашения мерзавец мог разрезать свой палец и наставить ужасных пятен. Кровь возбуждает. Неужели это кровь Евы? Смирнов еле унял бешеный стук сердца. Сдать на экспертизу? А смысл?

– Я даже не знаю, какая у нее группа... – пробормотал он. – Понятия не имею.

Он положил вещицу в целлофановый пакет, взялся за скальпель. О чем может поведать этот предмет? Обыкновенный медицинский нож. Острие заточено, слегка вымазано чем-то, похожим на кровь; кончик чуть притуплен от удара о стол. Все. Такой же скальпель, как и тот, завернутый в окровавленный хирургический костюм, найденный Пуршем. Такой же... Потрошитель и в самом деле не шутит!

Кстати, как он попал в квартиру? Знает адрес. А замок как открыл?

Смирнов поднялся и отправился к входной двери. Никаких следов на замках не было. Ну, в общем, отмычки негодяю ни к чему, раз Ева у него. Он просто взял ключи из ее сумочки и теперь сможет приходить «в гости», когда заблагорассудится.

– Ну уж нет! – рассердился сыщик. – Завтра же на двери будет новый замок!

Мера вынужденная и не гарантирующая неприкосновенность жилища. Отнюдь! Потрошитель вполне может в следующий раз воспользоваться отмычками. При наличии соответствующей сноровки проблем с проникновением в квартиру не будет. Не ставить же сигнализацию? Еще не хватало показать свой страх!

Однако надо принять какие-то меры. Всеслав поразмыслил и остановился на том, что он будет применять маленькие хитрости, которые сразу скажут, открывал кто-либо дверь или нет. А будучи дома, дверь можно изнутри запирать на засов. Поставить железный засов два года назад потребовала Ева. Время от времени она им пользовалась, особенно сидя вечерами одна. «Наконец засов пригодится и мне, – подумал Смирнов. – Не буду ночью вскакивать при каждом шорохе. Вдруг мистеру Потрошителю захочется нанести мне поздний визит?»

Тем не менее ночь прошла без сна. Не помог и коньяк, выпитый вместо снотворного. Сыщик проваливался в полудрему, просыпался и снова блуждал среди мрачных теней усталого воображения. Он никак не мог отключиться полностью – его держала Ева. Невидимой нитью она приковала его к себе, не хотела отпускать. Эта хрупкая связь вселяла уверенность, что Ева жива и ждет помощи.

Серый рассвет наступил как избавление от ночных терзаний. Зыбкие лучи встающего за облаками солнца разбудили Смирнова. К утру его все же сморило, мысли улеглись, тени разбрелись по углам сознания. Звонок будильника довершил пробуждение.

Сыщик вскочил, размялся, принял холодный душ. Ева... это была первая мысль, когда он открыл глаза. Как ему найти ее?

После душа он наскоро поел, не ощущая вкуса. «Любитель Совать Нос в Чужие Дела» – так его назвал Потрошитель. Вот они и обменялись любезностями, представились друг другу. Смирнов ничего не имел против своего прозвища, его противник, видимо, тоже.

– Какое же дело, в которое я сунул нос, твое, приятель? – спросил вслух Славка. – Убийство женщин? Судя по твоей подписи, так и есть.

Он вспомнил разговор с гореловским «магнатом» Крюковым. Тот пылал жаждой мести. Пожалуй, стоит позвонить Адамову, предупредить.

Доктор оказался дома, ответил сразу.

– Это вы, Всеслав? Я почему-то ждал вашего звонка. Есть новости?

– Не очень приятные, – усмехнулся сыщик. – Лев Назарович, надо бы встретиться. Желательно прямо сейчас.

Тот обреченно вдохнул.

– Выбора нет, как я понимаю. Где?

– В сквере у вашего дома. Через полчаса я буду.

Когда Смирнов припарковал машину и зашагал к скверу, господин Адамов уже там прогуливался. Он был в теплой куртке, вокруг шеи – элегантный шерстяной шарф.

– От Диора? – спросил сыщик, указывая на шарф. Хотелось немного разрядить обстановку, снять напряжение, которое читалось в настороженных глазах хирурга.

Адамов пожал плечами.

– Не знаю. Жена подарила. Так чем, собственно, могу быть полезен?

– На этот раз я вам буду полезен, – хмуро взглянул на него Всеслав. – Вам угрожает опасность, Лев Назарович. Я не шучу и не запугиваю.

– Тогда что же?

– Предупреждаю. Как-никак вы мой клиент.

– И в чем эта опасность заключается? – без интереса спросил доктор.

После происшествия с Асей и Кристиной его уже ничто не могло взволновать сильнее. Есть какой-то порог, до которого может нагнетаться состояние гнева, отчаяния или страха, потом наступает безразличие. Доктор Адамов был близок к этому порогу.

– Некто Крюков... супруг вашей бывшей пациентки... собирается отомстить вам.

– За что? Он полагает, я убил его жену?

– Вроде того. Будьте осторожнее, Лев Назарович. Не открывайте кому попало дверь, не ходите по улицам в темное время суток. Я бы вообще порекомендовал вам куда-нибудь уехать, если бы не подписка о невыезде. Так что, исходя из существующих реалий, посидите-ка недельку дома. А там видно будет.

– Хорошо, – кивнул Адамов.

– Вы знакомы с Денисом Матвеевым? – вдруг спросил Смирнов, нарочно не употребляя слова «были».

– Матвеевым? Н-нет... вроде. Что, и у него жену убили?