На мужчине потрясающий чёрный костюм, что идеально ему подходит. Я даже предполагаю, что вся одежда в мире будет ему подходить. Он кажется идеальным.

Улыбаясь, Майкл делает шаг навстречу и целует меня в губы. Пожалуй, мы смотримся прекрасной парой.

— Ты превосходно выглядишь, — замечает он, подавая мне руку.

— Спасибо, — отвечаю я, улыбнувшись и садясь в машину.

Мы выдвигаемся на конференцию. Пробок не наблюдается, что несказанно радует. Быстро добравшись до пункта назначения и припарковавшись неподалёку, Майкл галантно помогает мне выбраться из салона автомобиля, после чего утягивает за собой.

Выставочный центр оказывается одним из самых роскошных зданий города, будучи полностью стеклянным и со светоотражающими линзами. Перед ним простирается огромное пространство, заполненное красными деревьями и прозрачными лавочками. Уже на полпути ко входу виднеются баннеры, где красуется мой спутник. В глаза сразу бросается его полурасстёгнутая белая рубашка, из-под которой виднеются татуировки, а ещё несколько взъерошенный вид и горящий взгляд. «Восходящая звезда. Майкл Ким представляет свой новый роман», — гласит красиво подобранная подпись.

— Красавец, да? — говорит мужчина, обнимая меня за талию.

— О ком ты?

— О том, кто на обложке.

Я демонстративно задумываюсь, а после признаюсь:

— На троечку потянет.

— Серьёзно? — отзывается он и щипает меня за ягодицу.

— Ай! Майкл! Тут же папарацци…

— Ну ты же не голая!

— Ещё чего!

— Было бы забавно увидеть тебя посреди города обнажённой!

— Так, соберись! — сердито требую у него. — У тебя презентация!

— И что? Это значит, что я не могу представлять тебя голой?

— Можешь, но…

Майкл льнёт к моей шее, нежно целуя ту. Я стремительно краснею.

— Что? — шепчет он мне на ухо, касаясь губами мочки.

«Чёрт возьми! Как же этот негодяй бывает соблазнителен…» — мысленно понимаю, но стараюсь держать себя в руках.

Из поворота выскакивает несколько репортёров, и нас озаряют вспышки фотокамер.

— Майкл! Расскажите о вашем новом романе!

— Майкл! У вас всё серьёзно с Олливией Кларк?

— Майкл!

Оставив их позади, мы подходим к центральным дверям. Показав пропуск на входе, мужчина называет моё имя с фамилией. Нас находят в списке приглашённых и пропускают.

Здание оказывается стеклянным даже внутри. Майкл тихо бормочет, что нынешнюю моду сложно понять, но в действительности всё выглядит весьма впечатляюще.

Как быстро выясняется, наш зал находится на втором этаже. Он отделан в светлых тонах и просто огромен, что удивляет и пугает меня одновременно. «В точности, как и сам Майкл», — размышляю я, а к нам уже спешит Барри Уокер, болтавший до этого с гостями.

— Добро пожаловать! — восклицает он, обмениваясь с нами рукопожатиями. — Вот и звезда шоу!

Мы вежливо приветствуем всех собравшихся. Одна из девушек, что находится рядом, вдруг замечает:

— И повезло же вам, Олливия! Такого мужчину захватили в свой плен.

— Спасибо, — вежливо отзываюсь я, краем глаза замечая довольную ухмылку Майкла. — Мне действительно повезло заполучить не только прекрасного мужчину, но и прекрасного партнёра по работе!

— И то верно! — соглашается она, улыбаясь и отпивая из бокала шампанское.

До начала мероприятия остаётся каких-то пятнадцать минут. Мы устраиваемся за кулисами, ожидая вступительной речи. Майкл поддерживает с кем-то диалог, но мне не хочется его слушать. Смутная тревога не даёт мне покоя, однако мужчина замечает моё настроение и, взяв меня за руку, чмокает в щеку.

— Не переживай ты так, мышонок, — шепчет он. — Пара часов, и мы свободны!

Не сумев подобрать нужных слов, я просто киваю. Переживания продолжают терзать меня.

Конференция начинается, и мы с Олливией устремляемся в зал. Мне видно, как сильно она переживает, но сам я самообладания не теряю.

Шон и несколько доверенных ребят патрулируют окрестности и докладывают мне об обстановке, так что всё находится под контролем. Вспышки озаряют нас, и я, галантно отодвинув стул перед Ви, приглашаю её присесть. Папарацци в восторге от этого жеста. «Мне известно, что нужно прессе, а она понимает, какую информацию может получить от меня», — размышляю я, расслабленно пережидая очередную волну вспышек фотокамер.

Когда шум утихает, Барри Уокер произносит вступительные слова:

— Дамы и господа, спасибо за то, что пришли сегодня на закрытую конференцию по случаю выхода новой книги от самого продаваемого автора нашего столетия — Майкла Кима!

Аплодисменты и новые вспышки сливаются в одно. Краем глаза я вижу, как у Олливии трясутся коленки. Вне всяких сомнений, та впервые на таком крупном мероприятии, да ещё и в числе ведущих спикеров. Впрочем, я отчего-то уверен, что она не подведёт.

Пока Барри толкает речь, перед глазами у меня проносится первая презентация. Именно тогда, после успешного старта первой книги и прекрасного пиара от Айши, мой рейтинг пробил потолок. Я помню, как вздрагивал от фотовспышек, впервые сидя перед внушительной аудиторией. Мне доставались всевозможные вопросы, ведь тогда я ещё не владел нужными связями, чтобы подогнуть под себя всю прессу Крейгена. Неожиданно у меня возникает чувств дежавю и опасение, что мне зададут несуразный вопрос, на который я вряд ли смогу внятно ответить.

— Передаю слово нашему автору — Майклу Киму!

Аплодисменты взрывают зал. Теперь, спустя тысячи таких конференций, я пропускаю мимо ушей подобную мишуру.

— Спасибо, Барри, — говорю в ответ. — Что ж, я рад видеть всех на очередной конференции моей книги. Надеюсь, вас ещё не слишком тошнит от моих историй?!

Собравшиеся заливаются лживым смехом. «Скажи этим бестолковым репортёрам любую несмешную шутку, и те мгновенно отреагируют на неё именно так», — знаю я и, подождав момента, когда эмоции слегка утихнут, продолжаю:

— Здорово, что все до единого здесь прибывают в хорошем настроении.

Зал снова хохочет, но мне нет до этого никакого дела.

— В моём новом романе, что является предпоследним в серии, главный герой заглядывает в самую глубь своей души. Он старается понять и проанализировать все те события, которые происходили с ним ранее…

Я знаю наизусть текст, подготовленный мне Ви. От первой и до последней буквы. Мне кажется, что это маленькое создание могло бы стать моим конкурентом, если бы вдруг ударилось в писательство. Впрочем, ей всё же лучше оставаться в моей власти, будучи маленькой рыжей бестией, что вдыхает в меня новую жизнь.

— Эта книга о человеческих пороках, — рассказываю я. — Вы становитесь мнимыми зрителями судьбы человека, наблюдая за ним из закулисья. И вся борьба, которая происходит на протяжение книги — борьба внутри главного героя. Противостояние между тем, кем он был, и тем, кем он хочет стать.

После паузы все встают и громко аплодируют, а с ними хлопают и Олливия с Барри. На лице мышки лучезарная улыбка, в которую я влюблён. Влюблён с первых дней, когда увидел её на корпоративе. С того момента, когда она язвительно отвечала мне на вопросы, пытаясь быть гордой. Момента, когда попала под дождь и упрямо не желала заходить в машину. Даже момента, когда мы впервые поцеловались. Я влюбился в неё с первого взгляда и, сам того не понимая, до сих пор пытаюсь отрицать всё душой и телом. Но теперь же, когда она так преданно сидит возле меня, улыбаясь самой искренней улыбкой, несмотря на все события, что произошли с нами, все барьеры вдруг рушатся. Понимая это, я перевожу взгляд в зал и заявляю:

— Однако по большей части заслуга моего романа — это кропотливая работа Олливии Кларк, моего редактора. Если бы её не было, — повернувшись к девушке, заглядываю той в глаза и едва ли не растворяюсь в них, — то не было бы и моей новой книги.

Во взгляде Ви блестят слёзы. Эти маленькие капельки счастья и вдохновляют меня.