Англичане никогда не применяли систему формирования больших кавалерийских масс и потому часто достигали успеха, хотя сам Нейпир признает, что их кавалерия в то время не была так хороша, как французская[297]. При Ватерлоо (где, кстати сказать, французские кирасиры на этот раз атаковали на полном галопе) английской кавалерией замечательно управляли и она в общем действовала успешно, за исключением тех случаев, когда, поддаваясь своей национальной склонности, она выходила из-под контроля. Со времени мира 1815 г. наполеоновская тактика, хотя она все еще остается зафиксированной в уставах большинства армий, снова уступает место тактике Фридриха. Верховой езде уделяется больше внимания, хотя все еще не в той степени, в какой следовало бы. Идея встречи противника с карабином в руке отвергнута; всюду восстанавливается фридриховское правило, согласно которому всякий кавалерийский начальник, позволивший неприятелю атаковать себя, вместо того, чтобы самому атаковать противника, подлежал разжалованию. Галоп снова стал аллюром атаки; атака колонной уступила место атакам следующими одна за другой линиями с применением построений, обеспечивающих нанесение флангового удара и возможность маневрирования отдельными подразделениями во время атаки. Однако еще многое остается сделать. Большее внимание к верховой езде, особенно в полевых условиях, большее приближение устройства седла к охотничьему и соответствующее изменение посадки, и, самое главное, уменьшение груза, носимого лошадью, — таковы усовершенствования, требуемые для всех армий без исключения.

От истории кавалерии обратимся теперь к ее современной организации и тактике. Комплектование кавалерии, поскольку дело касается солдат, производится в общем тем же способом, что и комплектование других родов войск данной страны. Однако в некоторых государствах для этой службы предназначаются уроженцы определенных областей: так, например, в России — малороссы (уроженцы Малороссии), в Пруссии — поляки. В Австрии тяжелая кавалерия рекрутируется в немецких провинциях и в Богемии, гусары исключительно в Венгрии, уланы главным образом в польских провинциях. Комплектование конским составом заслуживает специального упоминания. В Англии, где для укомплектования всей кавалерии во время войны требуется не более 10. 000 лошадей, правительство не встречает затруднений при их закупке; но для того, чтобы обеспечить армии преимущественное пользование лошадьми, не использовавшимися на работах приблизительно до пятилетнего возраста, производятся закупки трехлетних жеребцов, большей частью йоркширской породы, которые содержатся за счет правительства в депо, пока они не становятся пригодными для службы. Цена, уплачиваемая за жеребцов (20–25 ф. ст.), и обилие в стране хороших лошадей обеспечивают британскую кавалерию безусловно лучшим конским составом во всем мире. В России существует такое же обилие лошадей, хотя их качество ниже английских. Офицеры-ремонтеры закупают лошадей оптом в южных и западных губерниях империи, большей частью у торговцев-евреев; затем они перепродают непригодных лошадей, а оставшихся передают соответственно их масти различным полкам (в русском полку все лошади подбираются одной масти). Командир полка считается как бы собственником лошадей своего полка; на выплачиваемую ему значительную сумму он должен содержать в порядке полковой конский состав. Служба лошадей рассчитана на восемь лет. Первоначально лошадей поставляли крупные конные заводы Волыни и Украины, где они содержатся совершенно дикими; но приучение их к кавалерийской службе было настолько затруднительным, что пришлось отказаться от этого., В Австрии часть лошадей закупается, но основная масса их поставлялась в последнее время государственными конными заводами, которые могут давать ежегодно свыше 5000 пятилетних кавалерийских лошадей. В случае чрезвычайной необходимости страна, столь богатая лошадьми, как Австрия, может рассчитывать на внутренние рынки. Пруссии 60 лет тому назад приходилось почти всех нужных ей лошадей покупать за границей, но в настоящее время она в состоянии снабжать лошадьми всю свою кавалерию, — как линейную, так и ландвера — за счет внутренних ресурсов. Лошади для линейной кавалерии покупаются в возрасте трех лет интендантами-ремонтерами и посылаются в депо, где и содержатся до достижения нужного для службы возраста; ежегодно требуется 3500 лошадей. В случае мобилизации кавалерии ландвера все лошади в стране, подобно военнообязанным, подлежат зачислению на военную службу; однако за взятую лошадь выплачивается компенсация в размере от 40 до 70 долларов. В Пруссии имеется втрое больше годных к службе лошадей, чем может потребоваться. Франция беднее всех остальных европейских стран лошадьми. Ее породы, часто хорошие и даже отличные для упряжки, обычно непригодны под седло. Давно уже были созданы государственные конные заводы (haras), но без такого успеха, как в других странах; в 1838 г. эти заводы и связанные с ними ремонтные депо не могли поставить для армии даже 1000 лошадей, закупленных или выращенных на средства правительства. Генерал Ларош-Эмон высказал мнение, что во всей Франции не найдется и 20000 лошадей в возрасте от 4 до 7 лет, пригодных для кавалерийской службы[298]. Хотя депо и заводы в последнее время значительно улучшены, они все же еще не в состоянии полностью удовлетворить потребности армии. Алжир поставляет прекрасную породу кавалерийских лошадей, и лучшие полки французской кавалерии — chasseurs d'Afrique — укомплектованы исключительно ими, но другие полки почти не получают лошадей этой породы. Таким образом, в случае мобилизации французы вынуждены покупать лошадей за границей, иногда в Англии, но большей частью в Северной Германии, где им достаются не самые лучшие лошади, хотя каждая обходится примерно в 100 долларов. Многие бракованные лошади германских кавалерийских полков оказываются в рядах французской армии, и вообще французская кавалерия, за исключением chasseurs d'Afrique, имеет наихудший конский состав в Европе.

Существует два основных вида кавалерии: тяжелая и легкая. Действительное различие между ними определяется различием в лошадях. Крупные и сильные лошади не могут хорошо действовать вместе с небольшими, подвижными и быстрыми лошадьми. Первые во время атаки действуют менее быстро, но с большей силой натиска; легкие же кони отличаются большей быстротой и стремительностью атаки, и сверх того, они более приспособлены для одиночного боя и боя в рассыпном строю, для чего тяжелые или крупные кони не являются ни достаточно поворотливыми, ни достаточно смышлеными. Именно поэтому такое разделение кавалерии является действительно необходимым, но мода, фантазия и подражание определенной национальной одежде создали многочисленные подвиды и разновидности, подробно останавливаться на которых не представило бы интереса. Тяжелая кавалерия, по крайней мере частично, снабжена в большинстве стран кирасами, которые, однако, далеко не являются непроницаемыми для пуль; в Сардинии ее первая шеренга вооружена пиками. Легкая кавалерия вооружена частично саблями и карабинами, частично пиками. Карабины либо гладкоствольные, либо нарезные. В большинстве случаев к вооружению кавалериста добавляются пистолеты; только кавалерия Соединенных Штатов снабжена револьверами. Сабля бывает или прямой или в большей или меньшей степени изогнутой; первая предпочтительнее для того, чтобы колоть, вторая — чтобы рубить. Вопрос о преимуществах пики перед саблей все еще является спорным. Для рукопашных схваток сабля несомненно более подходит; во время атаки вообще едва ли можно действовать пикой, разве только когда она не слишком для этого длинна и тяжела, но при преследовании разбитой кавалерии она показала себя в высшей степени эффективным оружием. Почти все народы-наездники полагаются на саблю; даже казаки оставляют свою пику, когда им приходится сражаться с искусными бойцами на саблях — черкесами. Пистолеты бесполезны, если не считать их использования для сигнальных выстрелов; карабин не очень эффективен, даже если он нарезной, и он никогда не будет приносить большой реальной пользы, пока не будет введено заряжание с казенной части; револьвер в искусных руках — грозное оружие в ближнем бою; все же царицей кавалерийского оружия является хорошая, острая, удобная сабля.