Настоящее время.
Я лежала с закрытыми глазами, пытаясь успокоиться. Воспоминания взволновали меня. Нет. Взбудоражили. Я вдруг поняла, что есть прошлое, в котором была прекрасная девочка Лорианна, ее друг детства Джейсон, в которого она была влюблена, ее родители. То есть, мои родители. Только осознать, что та Лорианна, шестнадцати лет, и эта Лорианна, изувеченная и обездвиженная на больничной койке, одна и та же девушка, было очень тяжело.
Что же случилось со мной? Нет, не тогда у озера. Что случилось со мной за прошедшие годы? С того момента явно прошло много лет. Я не чувствовала себя молоденькой наивной девчушкой. Я ощущала себя взрослой женщиной, изрядно побитой жизнью.
Империя Тангрия. Лето. 3196 год.
Подруга детства? Я? И все? А как же наши клятвы? Как же наша любовь?
Джейсон повернулся и пошел к озеру, серьезный, недовольный и хмурый. С опущенными плечами. Разбежавшись, нырнул в холодную воду. Наше Ледяное озеро: сколько счастливых улыбок Джейсона я здесь видела, сколько радостных моментов мы здесь пережили.
Возможно, он влюбился в другую девушку в академии магии и поэтому не хочет помолвки. От неожиданной догадки я пошатнулась, а в глазах потемнело от горя. На какое-то время я просто оглохла и ослепла.
Не знаю, сколько я так простояла, ничего не замечая вокруг, но через некоторое время стала понемногу приходить в себя и увидела, как Джейсон с остервенением делает злые махи руками и быстро плывет вдоль берега озера.
— Джейсон! — крикнула я тонко и звеняще. — Выходи — можешь замерзнуть, вода ледяная.
Вода в озере всегда была очень холодная: летом не выше шестнадцати градусов, зимой — замерзала.
Джейсон дернул головой, давая понять, что услышал, а я поняла, что плачу и почти не вижу его из-за слез. Я запаниковала: сейчас он выйдет и увидит мои слёзы. Я не хотела жалости, поэтому побежала к озеру, тоже нырнула и поплыла в противоположную от Джейса сторону.
Настоящее время.
— Пресветлая Богиня! Что случилось, лера Тубертон? Почему вы плачете?! — услышала я рядом встревоженный голос сестры Таисии, вырвавший меня из воспоминаний. — Где у вас болит? Что тревожит?
Я с трудом разлепила веки, посмотрела на доброе и взволнованное лицо сестры милосердия, которая подошла и теперь с беспокойством осматривала меня.
— Ни что не тревожит, — с трудом прошептала я, — не волнуйтесь. Вспомнила немного из прошлого.
— Как я рада! — сначала искренне обрадовалась она, всплеснув руками, а потом сразу нахмурилась: — Это грустные воспоминания? Поэтому вы плачете? — она аккуратно присела на стоящий рядом стул.
— Я плачу? — искренне удивилась я, а сердце болезненно сжалось, как тогда у той молоденькой наивной девочки, которая верила в детскую любовь и была ошеломлена предательством друга детства.
— У вас слезы, и я испугалась, — тихо произнесла сестра Таисия. — Вам лучше пока не волноваться, а я дам успокоительных капель.
Она ловко встала, накапала капель в стакан у столика, затем помогла выпить их, бережно придержав мою голову.
— Спасибо, — благодарно прошептала я, в сотый раз подумав, как мне повезло с сиделкой.
Сестра Таисия заботливо укутала меня одеялом и мягко улыбнулась.
— Вам лучше поспать и больше ничего не вспоминать, нужно понемногу после вашего сотрясения, — прошептала она с участием. — Много новой информации будет во вред. Теперь, когда воспоминания стали приходить, поверьте, постепенно вы всё вспомните.
— Хорошо, спасибо, сестра, — пробормотала я в ответ, уже засыпая. Вероятно, сестра накапала не только успокоительных капель, но и снотворных.
Мысленно я представила лицо Джейсона Тубертона, невероятно красивого юноши с чеканными чертами лица, волнистыми каштановыми волосами, с кривой снисходительной улыбкой на лице. Почему воспоминания, связанные с ним, стали первыми? Из них, конечно, ясно, что я знаю его с детства, но, всё же, почему?
Ответ пришел, когда я почти заснула.
Потому что именно тогда, в тот теплый летний день, я впервые в жизни испытала ужасное и горькое разочарование в до этого безоблачной жизни.
Лето 3196 год. Империя Тангрия.
Холодная вода Ледяного озера обожгла холодом, дыхание перехватило, в голове стало проясняться.
Все поведение Джейсона говорило о том, что он серьезен и не хочет помолвки. Только глупое влюбленное сердце не хотело в это верить.
Никто и никогда не обижал меня вот так по-серьезному. Родители безумно любили и баловали, слуги обожали, Джейсон раньше боготворил. Все ласково называли меня Светлячком.
Я успокоилась и оглянулась. Джейсон уже лежал на берегу, закинув руки за голову, греясь на солнце. Надо было выходить, я очень замерзла, но было страшно. Я с детства любила его всем сердцем. Как увидела в первый раз, так и полюбила. Всегда хотела стать его женой. Сначала это было игрой, потом переросло в настоящее чувство, и я никогда не могла подумать, что Джейсон сможет разлюбить меня.
Я вышла из озера и постаралась как можно спокойнее подойти к лежащему Джейсону, который внимательно и настороженно смотрел, пытаясь, видимо, понять, разобралась ли я в себе и чего ему ждать. С тяжелым сердцем я улеглась рядом с ним и прикрыла глаза.
— Какой план действий? Помолвка не должна состояться? — ровным голосом поинтересовалась я.
Услышала его облегченный выдох и поняла, что всё время, пока я шла и устраивалась рядом, он задерживал дыхание.
— Не знаю, — немного растерянно ответил Джейс. — Все это… немного неожиданно.
Я распахнула глаза.
Неожиданно? Да мы с детства знали, что, когда мне исполнится шестнадцать лет, будет помолвка.
— Надо убедить родителей, что идея с помолвкой — плохая идея, — деловым, будничным тоном продолжил Джейс. — Они хотят сыграть в этом году помолвку, а через два года, когда тебе станет восемнадцать, свадьбу. Какая свадьба? Мы — маги, у нас вся жизнь впереди!
Я прямо посмотрела в глаза Джейсона.
— Я никогда не врала тебе и не притворялась, — сказала твердо. — Не собираюсь делать этого и сейчас. Ты самый дорогой для меня человек, и я не хочу лжи между нами, — я тяжело вздохнула. — Я хочу помолвку и свадьбу, потому что я люблю тебя. Но, если ты не хочешь видеть меня невестой, а потом женой, я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы ни помолвки, ни свадьбы не состоялось. А что касается учебы, то отец сказал, что я не буду поступать в Академию магии ни в столице, ни в Зардане, потому что долг женщины выйти замуж, родить детей и следить за домашним очагом. Так что, Джейс, я не стану магом, и у меня не такая уж длинная жизнь впереди.
По мере того, как я говорила, взгляд Джейсона из напряженного становился хмурым, а лицо вытягивалось. Я была смущена, волновалась, но не отводила взгляда. Мне нечего было стыдиться.
— Лори, — сдавленно выдохнул он, недоверчиво вглядываясь в мои глаза, нежно проводя по щеке костяшками пальцев. — Мы были детьми и играли, а сейчас ты ещё не повзрослела и не понимаешь, что нам рано жениться.
— А ты, значит, повзрослел? — тихо спросила я звенящим голосом. — Повзрослел и понял, что я не та девушка, кого бы ты хотел видеть женой?
Но я и так видела, что он повзрослел. Как вытянулся, как раздался в плечах, как изменились черты лица, и как изменился ранее нежный и влюбленный взгляд.
— Всё не так, — раздражённо ответил Джейс. — Я не хочу жениться не конкретно на тебе, а вообще! Даже Кристоф пока не помолвлен, а он старше меня на три года! Что за блажь нашла на родителей?!
