Она дотронулась до покрытой лишайником головы льва из серого камня и провела пальцем по чаше с прозрачной водой.

– Он был полностью скрыт под вьюнами. Я и сам планировал установить фонтан, так что его обнаружение стало для меня большой удачей. Сливная труба и чаши нуждались в чистке, в остальном он остался прежним.

Мария прогуливалась по саду, рассматривая и трогая все подряд.

– Ты сделал нечто непостижимое. Даже воздух здесь оказывает расслабляющее действие.

– Я рад, что тебе понравилось. – Адам с удовлетворением оглядел сад. – Здесь еще предстоит много работы, но уже сейчас я доволен, все получается так, как задумывалось.

– Настало время отпраздновать твою победу.

Мария приподняла крышку корзины и достала что-то напоминающее старый шерстяной коврик, свернутый в трубку. После того, как они растянули его на траве, она поставила в центр корзину и изящно присела рядом. Во всяком случае, она надеялась, что сделала это изящно.

– Ты удивил меня. Теперь настала моя очередь, я тоже приготовила тебе сюрприз, – сказала Мария, озорно улыбнувшись. – У нас будет "ленч втемную".

После слов Марии Адам взглянул на солнечное небо: лишь несколько белых пушистых облачков нарушали его синеву.

– Надеюсь, это не означает, что, чтобы поесть, нужно будет дожидаться наступления вечера.

– Мы поедим прямо сейчас, но с завязанными глазами, – объяснила Мария. – Как-то мой отец посетил в Париже один игорный дом, который славился своими "souper noir"[39]. Обеденный зал был погружен в темноту, а обслуживали всех специально обученные слепые мужчины, которые не нуждались в свете для их работы. Было подано много разнообразных блюд. По словам отца, это было интересно, точнее, приводило в некое замешательство. – Мария усмехнулась. – Он также упомянул, что ужин был, по своей сути, прелюдией к оргии.

– Твой отец рассказывал о подобных вещах своей юной дочери? – Адам был явно шокирован.

– Он выразился более деликатно, но да, отец намекнул на это.

На мгновение Мария снова почувствовала душераздирающую боль потери. Но теперь, когда в ее жизни появился Адам, ей уже не было так тяжело. Она почти перестала надеяться на получение в ближайшее время письма от отца, как всегда жизнерадостного и полного новостей и извинений за то, что так долго ничего не писал.

Заставив себя продолжить, Мария произнесла:

– Он считал, что мне необходимо знать нравы светского общества, и я стала сопровождать его на приемы в поместьях. Рассказ об "ужине втемную" был всего лишь забавной историей, которая случилась с ним очень много лет назад. Я полагаю, еще в ту пору, когда отец, будучи юношей, совершил гран-тур[40] по Европе.

– Он совершил гран-тур? Ему очень повезло, – Адам опустился на коврик. – После французской революции молодые английские джентльмены лишились возможности изображать из себя глупцов, путешествующих по великим столицам Европы. Твой отец из богатой семьи?

Мария поморщилась.

– Папа никогда не говорил об этом. У меня сложилось впечатление, что он сопровождал наследника какого-то важного лорда. Странно думать, что кто-то мог посчитать моего отца ответственным человеком.

Адам рассмеялся.

– Несмотря на все его недостатки, он воспитал замечательную дочь.

Девушка развязала второй бант на ручке корзины.

– Так же, как и ты, я не подозреваю о том, что здесь находится. Я рассказала миссис Беккет о задумке устроить "ужин втемную" и предоставила ей возможность приготовить все на свое усмотрение. Она очень вдохновилась этой идеей, так что будь готов к неожиданностям!

Мария встала на колени и обернула ленту вокруг головы Адама.

– Ты что-нибудь видишь?

– Лишь слабый намек на свет, ничего больше. Очень странное ощущение, – задумчиво произнес он. – Совершенно не похоже на ночную тьму. Чувствуешь себя более... уязвимым. Теперь твоя очередь. Ты сможешь сама завязать себе глаза? Только, чур, без обмана!

– Это лишило бы нашу затею всякого удовольствия. Я оберну ленту вокруг головы, а ты поможешь ее завязать, – Мария приложила полоску ткани к своим глазам. – Сейчас я наклонюсь над корзиной, и ты сможешь закрепить повязку.

Мария услышала, как Адам слегка переместился, а затем его пальцы в поисках ленты коснулись ее шеи чуть ниже затылка. Она задохнулась от чувственных ощущений, которые вихрем пронеслись через все тело. Ее голос слегка дрожал, когда Мария произнесла:

– Это моя шея, повязка находится ближе к тебе.

– Извини.

Его руки переместились туда, где она придерживала концы импровизированной повязки. Адам ловко завязал бант, и Мария поразилась возросшей чувственности прикосновений теперь, когда они были лишены возможности видеть. Даже легкое касание кончиков пальцев Адама к ее волосам стало удивительно волнующим.

Как только ее лента была завязана, Мария откинула крышку корзины.

– Пора проверить, что тут у нас есть. Ага, замечательно, у нас имеются четыре салфетки: одну пару мы можем расстелить на коленях, а две другие использовать, когда испачкаем руки. Твою пару салфеток я положила на край корзины.

– Миссис Беккет – предусмотрительная женщина. В нашей ситуации невозможно не испачкаться. Но, я думаю, это будет очень забавно. – Адам пошарил рукой в поисках салфеток.

– Полагаю, мы поступим разумно, если будем сначала съедать одно блюдо, а затем другое, тогда мы не запутаемся и ничего не растеряем. – Мария разложила салфетку у себя коленях и вновь склонилась над корзиной. – Первым делом, давай разберемся с напитками. Миссис Беккет сказала, что положила нам две бутылки чего-то подходящего, но чего именно не уточнила. Вот держи, эта твоя.

Лишь спустя некоторое время Адам сумел нащупать нижнюю часть бутылки и скользнул рукой вверх по ее поверхности, затем ласково накрыл ладонью пальчики Марии. Она облизала губы, отчаянно желая наклониться вперед и впиться в Адама поцелуем.

Она поразительно остро ощущала его близость, еще в большей степени, чем если бы могла его видеть. Жар его тела. Легкое движение воздуха, когда он придвигался к ней. Чуть слышные звуки, которые раздавались рядом, даже когда Адам сидел, не двигаясь. Его неповторимый аромат... Очень интригующий аромат... Аромат мужчины. Марии захотелось прильнуть своей щекой к его лицу.

Она покраснела, поняв, что ее восприятие не могло бы быть более глубоким и чувственным, сиди они на коврике обнаженными. Слава Богу, Адам не мог видеть ее реакцию!

Его пальцы сомкнулись на горлышке бутылки, слегка касаясь ее руки.

– Я держу ее, ты можешь отпустить. Пробка, как мне кажется, закрыта не очень плотно.

Раздался негромкий хлопок, сопровождаемый какими-то шипящими звуками.

– Шампанское! Миссис Беккет на удивление точно оценила сегодняшнее событие. Давай проверим, находится ли во второй бутылке то же самое или нет.

Адам открыл еще одну бутылку, и снова раздалось шипение.

– Каждому по бутылке шампанского! Вот, держи, это твое.

Мария взяла свою бутылку и сделала большой глоток. Напиток легкими игристыми пузырьками обжег горло, заставляя и саму Марию почувствовать легкость и игривость.

– Восхитительно! Полагаю, это шампанское – гордость винного погреба Берков.

– Замечательный напиток, – согласился Адам. – Что там у нас следующее?

Мария услышала булькающий звук, это Адам отпил из своей бутылки. Мария представила себе его губы, сомкнувшиеся на стеклянном горлышке, и затрепетала от столь возбуждающей картины. Чтобы случайно не опрокинуть свою бутылку и легко отыскать ее с завязанными глазами, Мария поставила шампанское между коленей, в который раз радуясь, что Адам не видит ее неподобающего леди поведения.