— Осторожнее! — воскликнул Властимир, когда кровля задрожала под тяжелой поступью жеребца.

Следующие шаги Облака, казалось, растянулись на вечность. Не видя, как медленно и осторожно двигается конь, Властимир слышал только шорох и дыхание. Он бы ахнул, если б смог видеть, что происходит рядом: Облак полз к нему на коленях, вытягивая шею к самому карнизу.

Князь, сколько мог, поднял руку, настороженный и готовый на все. Шорох замер совсем близко — умный конь опасался подбираться к обрыву. В раскрытую ладонь Властимира упала прядь гривы.

— Назад! — приказал князь.

Облак выпрямился, подтаскивая хозяина за собой. Тот до боли стискивал кулак, чувствуя, что грива выскальзывает из ладони. Рискнув, он ослабил хватку, чтобы обмотать ее вокруг кисти. Облак следил за ним горящими глазами и, выждав, сделал еще шаг, оттаскивая хозяина от края.

Почувствовав себя в безопасности, Властимир, не отпуская гривы, снял с себя тело бесчувственной Морины и осторожно поднялся. Верный конь тут же ткнулся ему носом в грудь. Оглаживая жеребца, князь прислушался еще раз.

До травы теперь было рукой подать. Князь чувствовал ее — из того места, где зацепилась она, исходило тепло. Он сделал шаг или два, пальцы протянутой руки наткнулись на черепицу. Пошарив по ней, князь нашел несколько стеблей.

Это было нечто, чего он ни разу не держал в руках. Властимир чувствовал, что у травы этой было кое-что общее с трын-травой — возможно, терпкий запах. Сжав Нечуй-траву в кулаке, Властимир обернулся и едва не сдержал вскрика.

Он видел!

Даже и без глаз он каким-то чудом в кромешном мраке слепоты различал шпиль крыши, подле которого стоял, край, где совсем недавно его жизнь висела на волоске лошадиной гривы. Светлым пятном подле казался Облак, расставивший ноги, чтобы сподручнее было устоять под порывами ветра. Чуть в стороне лежало тело Морины. Было даже жаль, что не удалось узнать, почему она набросилась на него. Далеко внизу виднелась башня и изгиб крепостной стены, а позади — озеро. Все предметы казались светлыми пятнами на фоне полной тьмы — он не видел только деталей. Но на кулак, в котором сжимал Нечуй-траву, Властимир смотреть боялся.

Ветер дул теперь направленно — он пытался сорвать с крыши человека, завладевшего его травой, и лошадь. Не решаясь испытывать судьбу, Властимир влез на спину жеребцу и ударил каблуками по бокам. Облак коротко заржал и в новом порыве ветра взвился в воздух.

От толчка содрогнулась вся крыша. Морина от грохота пришла в себя и пошевелилась. Подняв голову, девушка увидела, как взмыл в небо белый конь со всадником, который судорожно стискивал что-то в кулаке.

Люди и волки следили за всем происходящим на крыше затаив дыхание. Когда князь едва не сорвался вниз, Буян в отчаянии закрыл лицо руками и осмелился поднять голову только после того, как сверху раздался полный торжества ликующий крик резанца:

— Есть!

Белый конь, мягко перебирая ногами, по кругу спускался во двор. Ветер, злой оттого, что его лишили Нечуй-травы, толкал жеребца под брюхо, норовя оттащить к озеру. Но Облак уже попривык бороться с ветрами и ураганами. Властимир доверился ему, сжимая коленями тугие конские бока, и, крепко вцепившись в гриву, осматривался вокруг впервые за долгое время. Князь знал, что глаз, даже незрячих, нет у него, а действие любой травы заканчивается с ее увяданием. Скоро мир для него опять погрузится в мрак, но даже и сейчас ему не дано взглянуть в лица окружающих его людей, чтобы хотя бы мельком увидеть тех, кто прошел с ним этот путь.

Облак пронесся так низко над мостом, где ждали его спутники, что те вынуждены были присесть, спасаясь от лошадиных копыт. Пролетая над ними, Властимир встряхнул кулаком с зажатой травой и тут же услышал голос волшебника:

— Спусти коня во двор. Там есть вход в подвалы. Жди нас — мы скоро!

— Нет, — отозвался Властимир. — Я сам! Он был уверен, что сможет отыскать ларец и без совета друзей — все равно зрячему он не дастся в руки.

Видя, куда он правит конем, волшебник схватился за голову.

— Он смерти своей ищет! — простонал старик. — Куда, неразумный!

Буян встряхнул старца за плечо:

— Что там?

— Есть и другие входы в подвалы те, — объяснил старик. — Они и короче и спокойнее. А дорога, что он выбрал, только к погибели его приведет. Нам спешить надобно, коли хотим спасти его. Там и зрячему несподручно станет…

И волшебник побежал обратно в башню.

Властимир остановил Облака, Ветра почти не было. Он бушевал только наверху, над крышей башни. Здесь же было тихо — опомнившиеся абу-зьяны успели запереть ворота. Несколько из них подскочили было принять коня, но Властимир, приметив благодаря Нечуй-траве низкие лохматые силуэты, остановил их строгим жестом.

Двери в подвалы были совсем рядом — Облак словно чуял, что именно нужно хозяину. Не выпуская гривы Облака, Властимир пошел вперед.

Нос жеребца уперся в стену, и только тут князь расстался с верным товарищем. Рука нашарила тяжелые запоры и огромный, явно заговоренный замок. Но никакой заговор не смог бы устоять перед Разрыв-даром — это князь уже знал. От единого касания замок натужно заскрипел, покачнулся и, разломившись пополам, упал наземь.

Давно не открывавшиеся створки заело. Грязь въелась в петли, мешая им пошевелиться. Властимиру пришлось налечь плечом, прежде чем она подалась.

Под его силой створки не просто распахнулись — они разломились надвое. Не ждавший такого князь потерял равновесие и покатился по крутым ступеням вниз.

Морина с усилием встала. Непривычно знобило — видимо, холод крыши и урагана отнял у нее слишком много сил, больше, чем сама борьба. Ей следовало остановить князя, а он ушел далеко вперед. Только бы успеть к тому моменту, когда Властимир отыщет ларец! Тогда только чудо защитит его, а чудеса случаются слишком редко.

Она осторожно доползла до края крыши и глянула вниз. Голова ее закружилась, она чуть не сползла вниз, но все-таки ей удалось удержаться. Девушка заметила белого коня, что смирно стоял во дворе. Людей на галерее перекрытия уже не было — они, видимо, сейчас бегут по внутренним лестницам к подвалам. Значит, у нее оставался всего один путь — по стене.

Больше Морина не колебалась — она встала и, чуть покачиваясь под порывами урагана, направилась к каменным ступеням. Ей нужно было добраться до первого окна-бойницы, а там она воспользуется потайными ходами и проникнет в подвалы.

Властимир поднял голову, прислушиваясь. Тело ныло от ударов о камни. Но в кулаке по-прежнему была зажата НечуЙ-трава, а это давало резанцу возможность осторожно осматриваться даже во тьме.

Лестница, с которой он скатился, кончалась в огромном зале, уходящем так далеко вниз, что лишь при свете дня можно было оценить его размеры. Оставалось тайной, как под башней мог разместиться такой зал — слишком все это напоминало пещеры дэвсов, где пять с лишком лет назад Властимир поразил своего первого Змея.

Он встал и крепче сжал траву, словно желая выдавить из нее сок. Та отозвалась на это особо — в ту же секунду князь откуда-то узнал, что идти надо прямо, прочь от входа. Не раздумывая, он пошел наугад.

Нечуй-трава давала возможность «видеть» лишь на небольшом расстоянии. Каблуки князя гулко стучали по каменным плитам пола, эхо многократно отдавалось от сводов, и казалось, что идет несколько человек. Впереди что-то вставало — Властимир еще не видел что, но был на всякий случай готов. Что-то подсказывало ему, что это нечто, охраняющее входы в кладовые. Он замедлил шаг — у него не было никакого оружия, даже ножа за сапогом, и кинжал Морины он тоже оставил на крыше. Надежда была только на свои руки да на подсказку Нечуй-травы.

Впереди что-то дышало громко и тяжело. Из мрака слепоты в сознание проник силуэт огромного существа, похожего на вытащенную из воды рыбу. Его огромное туловище полностью скрывало вход — если вход вообще был в той стороне. Но, судя по всему, оно спало или же было так старо, что уже не замечало ничего. Его не потревожили ни грохот сломанной двери, ни многогласное эхо Князевых шагов. Оно вело себя так, словно в мире вообще ничего не случалось ни разу за всю его жизнь.