Поговорить с Фростом, объяснить, что в женихи он угодил случайно, возможность так и не возникла — пришибленная неожиданным заявлением брюнетка больше не оставляла нас наедине.

Приняв снаряжение и сухпаек, рассчитанный на три дня, я побежала в ньйорню. У большинства стражей есть личные звери, как у Фроста, я же обзавестись не успела, да и не по карману после покупки маминой половины дома.

Узнав, что вхожу в поисковый отряд, дядька Жил подобрал мне самого спокойного из отдохнувших ньйоров — черного с рыжеватыми подпалинами Тихоню. Хочется верить, он оправдает свое имя — за годы учебы в КУМ я подрастеряла навыки езды на капризных животных.

Смяв лохматую шапку в руках, взволнованный дядька Жил от души пожелал:

— Удачи, Изольдушка. Отыщите Добрика и поскорее возвращайтесь.

— Мы постараемся, дядь Жил.

— И приходи, наконец, смотреть на ньйорят. Вдруг себе присмотришь? — напоследок крикнул он вдогонку.

То, что Фрост слышал слова Рагны, по — настоящему терзало меня. Не хочу, чтобы он думал обо мне, как о легкомысленной вертихвостке, приписывающей несуществующие заслуги, ведь он понял, что своим якобы женихом я представляла его ещё до нашей случайной женитьбы.

Судьба предоставила шанс оказаться вблизи кромешника уже за воротами Вьюги — никто из стражей не стремился ехать рядом с несколько агрессивным Свином. Тому хватило пару раз щелкнуть зубами, чтобы Бур сделал вывод, что трехцветный ньйор сегодня не в духе. И вокруг Фроста сразу образовалась зона отчуждения. Я рискнула и направила в нее Тихоню.

— Иза, осторожнее с тварью. Она кусается, а ее хозяину на это, что совой об сосну, что сосной о сову, — обеспокоенно предупредил Бур.

— Ничего, я умею ладить с животными, — отмахнулась я от ненужного предупреждения.

А Свин, будто поняв, о чем речь, закинул свой хвост на поясницу Тихони — так ньйоры выказывали свое расположение к младшим родственникам.

Позади недовольно хмыкнули — я не стала оборачиваться, чтобы убедиться, что это Йохан.

— Фрост, — тихо позвала кромешника, — я хочу дать объяснения насчет слов Рагны.

Он отозвался равнодушно:

— Инцидент не стоит внимания.

Как это не стоит?.. И он продолжит думать, что я фантазерка? Или ещё хуже — влюбилась в него?

— Нет уж. Я скажу! — выпалила я неосмотрительно и тотчас понизила голос: — Моим женихом тебя назвала другая девушка в шутку, чтобы Рагна с кузиной отстали. И все. Никаких дурных целей я не преследовала, приписывая себе выдуманный статус.

— Мне все равно.

Прохладное заявление мужчины уязвило.

— Тогда почему вмешался, осадил Рагну?

Он даже не взглянул на меня, когда нехотя объяснил:

— Мы задерживали поисковую группу, следовало закругляться на складе.

Я вспыхнула, как костер из магической искры — быстро и сильно. А я уже себе придумала одни боги знают, что!

— И ты моя союзница, имеешь право на поддержку.

Не столь грубое объяснение, чем первое, и я улыбнулась. Союзница — это хорошо. Я тоже буду поддерживать его.

За нашими спинами начинающаяся метель скрыла град-крепость, и на меня снизошло стойкое ощущение: из гор я вернусь уже другой.

С неба сыпалась снежная морось. Дорога стелилась гладко, а Тихоня бежал резво, и поездка не вызывала сложностей, даже было весело: Янар пытался читать верхом на ньйоре, Йохан, отплевываясь от снежинок, лез с советами к Лонарду, опытному искателю заблудившихся путешественников и разведчику.

Да, было весело и немножко грустно. Я смотрела на Йохана и спрашивала, где были мои глаза? И как раньше терпела глупость, наглость и самодовольство младшего Свера?

Да никак, смирилась просто… Он был настойчив с того момента, как в шутку потребовав решить за него задачу по физическим щитам, дождался реальной помощи.

Хотел поиздеваться над девчонкой с младших курсов, выставив ее дурочкой, а выяснил, что у нее склонности к сложному разделу магии.

Сейчас грустно и противно, а тогда его внимание льстило, и я отвечала щенячьей привязанностью, решая задачи Йохана и, бывало, для его друзей.

Ох, как же стыдно, что я была наивной до глупости. И неизвестно, закончила бы я КУМ с золотым дипломом, если бы не ректор, который случайно наткнулся на нас, целующихся в нише возле библиотеки, — Йохан осмелел и при каждой возможности распускал руки. Лорд Йохенссельский устроил ему выволочку, пригрозил, что лично поведет нас в храм богини Матери жениться.

То, что Йохан испугался, развеяло розовый туман перед глазами. Если любят, хотят рассказать о своих чувствах всему миру, жаждут представить свою половинку окружающим на законных основаниях, а не прячутся в укромных уголках.

И как же я рада, что до меня это дошло ещё тогда, и Йохан не сумел настоять на близости. Потом два года редких встреч — и остатки симпатии растаяли росой на солнце. Противно, что бесстыжий блондин все еще хотел поставить зарубку на спинке кровати, хотя сам готовился к свадьбе с хорошей девушкой. Мне сейчас даже жаль ее — если он не изменится, жизнь предстоит ей беспокойная.

— Заходим на тропу! — сообщил Йохан очевидное.

В ответ где-то закаркали потревоженные вороны.

Снегопад прекратился. Еще пару часов мы ехали к горам цепочкой по хорошо заметной стежке охотников и старателей. Световой день резко пошел на убыль, когда вышли к Хрустальному озеру.

Большое, в форме подковы, оно обычно не замерзало. Сейчас же вместо прозрачной воды перед нами раскинулась светло-голубая твердь, ближе к берегу припорошенная снегом. Обходить озеро — терять время, тогда как скоро начнет темнеть, и шансы дойти без приключений к Костяному перевалу снизятся. Чем ближе ночь, тем смелее хищные звери и наглее нечисть.

— Бур говорит, лед крепкий, — сообщил лидер отряда. — Есть желающие пойти первыми?

Фрост молча направил ньйора вниз.

— Если наш тяжеловес проедет, то там и волоты смогут танцевать вприсядку, — съязвил Йохан.

И чего прицепился к крепкому телосложению Фроста? Ведь тот же Бур не легче. Мне стало обидно. Мой кромешник — не тяжеловес. В его теле ни грамма жира, сплошные мускулы.

А ещё неприятно, что проверял лед Фрост, а не тот, кто возглавлял поисковой отряд. Нет, я понимала, что Лонард должен был предложить выбор, и только если бы не было желающих, пошел бы сам. Но меня почему-то это коробило: на практике привыкла, что тот, кто главный, рискует больше. Кромешники всегда первыми лезли в опасные места, не предлагая другим. Вот как Фрост сейчас.

Он проехал треть озера, прежде чем остальные решились последовать чужому примеру.

Не обходя половинку озера-подковы, мы существенно сэкономили время, преодолев его по льду.

Оставив змеившуюся тропу далеко позади, поехали через хвойный лес по плотному, слежавшемуся снегу, неоднократно покрытому ледяной коркой. На склонах гор он еще рыхлый, и опасность лавин высока, а здесь уже можно продвигаться относительно спокойно. Но если бы не ньйоры, довелось бы идти на лыжах — зачарованные сапоги долго не выдерживали подобной нагрузки.

Ехавший позади Бур внезапно со смешком окликнул:

— Иза. Глянь, орехи!

Справа действительно тянулась широкая полоса густого кустарника. Твердые плоды красного цвета притягивали взгляд. Заманчиво нарвать полные карманы, но смысл?

Без щипцов или молотка до вкусных ядрышек не добраться. Нарвать, чтобы до возвращения в город таскать в карманах? Не люблю, когда они забиты всякой мелочевкой.

Хоть слова Фроста заставили задуматься, на Бура-предателя я все ещё обижалась и ответила равнодушно:

— Вижу. И что?

Сколько себя помню, тут всегда росли орехи и резвились белки. Я даже сейчас парочку заметила — юркие рыжие зверьки прыгали в густом переплетении ветвей, будто провожая нас. Странно, обычно они пугливые, а эти слишком любопытны.

Невольно вспомнились схроны белок в сломанных сторожках, расставленных вокруг Вьюги. Какой-то аномальный зимний сезон нынче — холод собачий и белки слишком странные.