Я и не заметила, как прижалась грудью к нему. Просто мне ужасно хотелось высказать все, что я думала касательно фразы: «Трудно поверить, что ты мое полное отражение».

— Ты так говоришь, как будто это я виноват в нашей помолвке, — Райнхарт поднял руку и коснулся указательным пальцем моего вздернутого носа.

— Конечно виноват, не надо было рождаться темным магом. Родился бы светлым или стихийником и никаких проблем.

Принц усмехнулся.

— Может я еще и виноват в том, что ты родилась светлой? — он картинно хлопнул ресницами.

— Да, — я кивнула.

Никакой логики в моем ответе не было, но мне очень хотелось, чтобы он проникся тем, как оскорбил меня своими сомнениями. Да, может физически, я слаба, но магия у меня сильная.

— Вот так участь у мужчины. Родился, побыл во всем виноватым, помер.

Какое-то время мы мерились взглядами. Я щурилась, он тоже. Но мы оба не моргали. Соревновались в гляделки, пока глаза не стали слезиться. У него, конечно же. У меня ведь была целительская магия.

Это была абсолютно бессмысленная борьба, но как же было приятно в ней победить.

Райнхарт моргнул первым и на его губах медленно расцвела улыбка.

— Поможешь с рунами?

— Да, я проверю как ты их начертил. Потому что мне трудно поверить, что у тебя получится правильно, — отзеркалила я его фразу.

— А я смотрю отсутствие нижнего белья делает тебя смелой.

Мои щеки вспыхнули.

— Одевайся так почаще. Мне нравится, когда ты дерзишь, — почти с невинным видом проговорил он. — Так и хочется чем-нибудь занять твой рот.

Я обомлела. Но прежде чем успела придумать достойный ответ, Райнхарт развернулся и пошел в сторону лаборатории за гримуаром.

Несмотря на звучавшие колкости, к ритуалу мы подготовились быстро. Действовали сообща, как единая команда.

При помощи темной магии Райнхарт перенес сложную печать на пол. Пока он занимался свечами, я перепроверила каждую руну. Не то, чтобы я сомневалась в способностях моего жениха. Скорее я сделала это для собственного успокоения.

Принц расставил белые, красные и черные свечи по всем поверхностям. Магический свет затушили, и по стенам комнаты заплясало лишь живое пламя. Я невольно залюбовалась игрой света и тени. Это завораживало меня с детства.

Райнхарт передвинул кровать на середину печати. Мое сердце пропустило удар, когда я посмотрела на белые простыни. В голову вдруг полезли нехорошие мысли. Вся та ерунда, что рассказывали уже замужние ученицы Школы.

Свадьбы частенько играли на последнем курсе. Мой случай тоже не станет исключением. Диплом я получу, будучи замужней. И вот они возвращались в Школу после замужества и рассказывали нехорошие вещи.

Я уж думала, что позабыла впечатления девиц о первой брачной ночи. Но, как оказалось, воспоминания лишь ждали своего часа и полезли наружу.

Вдох-выдох. «Райнхарт уже доставил мне удовольствие. Этот раз не может быть хуже. Да и он обещал быть нежным».

Я старалась дышать спокойно, но мои ладони потели. Лицо, видимо, тоже побледнело. Моя реакция не укрылась от жениха.

— Каролина, — он подошел ко мне и приобнял меня сзади, и я прижалась спиной к его груди. Я хотела привыкнуть ощущать его тело своим, до того, как мы сольемся в одно целое. — Ты какие цветы любишь?

Вопрос застал меня врасплох своей неожиданностью.

— Ну… Разные, — я не могла выбрать.

Но выбирать и не пришлось.

Райнхарт щелкнул пальцами, и в комнате из воздуха возникли цветы. Правда, разные. И пионы, и розы, и незабудки. Корзинки с букетами заполонили пустое пространство в комнате. А на постели возникли лепестки.

Я понимала, что цветы целиком сотканы из магии и исчезнут во время ритуала. Но это маленькая деталь вызвала у меня улыбку, а в груди наконец-то потеплело.

Обо мне позаботились.

Принц взялся за край моего шелкового пояса и потянул узелок. Я положила руки на его предплечья. Не останавливала. Мне нравилось ощущать пальцами его массивные руки.

Через несколько минут эти мускулистые руки будут ласкать мое обнаженное тело. Мысль об этом сводила с ума.

Я упиралась затылком в его плечо и чувствовала спиной, как вздымается его грудь. Я дышала с ним в унисон.

Пояс упал, вслед за ним скользнул халат. Я осталась в одной сорочке. Через тонкую полупрозрачную ткань я ощущала его сильное теплое тело. Его руки ласково касались меня.

Райнхарт перекинул мои волосы вперед и поцеловал в шею. А его ладонь накрыла мою грудь. Я охнула. Принц нежно поглаживал пальцами затвердевший сосок.

От близости, от поцелуев и жаркого дыхания на коже ноги задрожали, и я полностью оперлась на мужчину. Стоять не было сил. Мое тело ныло, предвкушало любовную ласку.

Между ног стало влажно. И мне безумно хотелось, чтобы он прикоснулся ко мне.

Райнхарт словно прочитал мои мысли. Его вторая рука легла мне на бедро, скользнула в разрез и стала медленно двигаться к промежности.

Пальцы коснулись самого сокровенного, и я издала наполненный удовольствием стон. В ответ я услышала хриплый рык. Райнхарт прижал меня к себе.

— Ты запомнила слова клятвы? — прошептал он на самое ухо.

Да при таких откровенных ласках не забыть бы как разговаривать!

— Да, — выдохнула я, надеясь, что ничего не напутаю.

Райнхарт рывком развернул меня и прижал к себе. Мои ладони легли на его обнаженную грудь. Кончики наших носом соприкоснулись. Его горячее дыхание обожгло мои губы, и я невольно приоткрыла рот.

И когда это принц успел раздеться до нижнего белья? Видимо, я так зациклилась на белых простынях, что совершенно не обратила внимание.

— Александрия, Селеста, Бриара, Вивия… — он начал перечислять святых Вистальской единой церкви.

Так странно было слышать имена, которые когда-то принадлежали языческим богам. Когда наше Королевство стало независимым от Борнийской империи, правящая династия Торгорн, чей потомок сейчас стоял передо мной, придумали свою религию. Они смешали язычество и религию Единого бога. Вот только вырвать у народа имена старых богов не получилось. Пришлось сделать их святыми в новой религии.

Для меня, подданной Висталии, Селеста Святая, а в Борнийской импери Селестой называли богиню луны.

Райнхарт назвал последнюю святую и настала моя очередь перечислять святых.

— Архенис, Лотар, Ротамор… — продолжила я произносить.

На последнем имени мы сделали паузу. Я чувствовала, как внутри меня заплясала магия, а печать на полу слабо засветилась в полумраке.

— Ты и я, — принц сжал меня в объятиях. Его пальцы коснулись моего подбородка, требуя посмотреть ему в лицо.

Я заглянула ему в глаза. Ни намека на изумрудный оттенок. Чистейшее золото с примесью темного всполоха. Удивительно и завораживающе одновременно.

— Я и ты, — повторила, и мое сердце забилось быстрее.

— Сегодня мы обращаемся к вам с прошением соединить нас нерушимой связью.

— Прошу услышьте нашу клятву.

Печать под ногами грелась и мерцала все сильнее. Это был знак того, что мы все делаем правильно.

— Я, Райнхарт Торгорн, темный чародей по рождению, умеющий заклинать тени, соединяю свое сердце, душу, плоть, кровь и магию с Каролиной Меренберг. Отныне и навсегда.

Принц поднес руку к моему лицу. Его пальцы слегка коснулись моей щеки. Я невольно улыбнулась от той нежности, что заключалась в этом обычном прикосновении.

— Я, Каролина Меренберг, светлая чародейка по рождению, умеющая плести лунные нити, соединяю свое сердце, душу, плоть, кровь и магию с Райнхартом Торгорном. Отныне и навсегда.

Едва я договорила слова клятвы, как принц провел своими губами по моим. Прикосновение было таким невесомым и воздушным, словно меня тронул белоснежный зонтик одуванчика.

Я привстала на цыпочки, чтобы быть выше и прижалась к его сильному телу. Мой рот приоткрылся, и его язык скользнул внутрь. Поцелуй получился неспешным. Райнхарт ласкал меня, касаясь нёба и умело обводя мой собственный язык.