Поблагодарив приветливую женщину за помощь, я вышла на улицу и убедилась, что окна действительно закрыты ролетами. Для этого пришлось влезть в чужой палисадник, так как буйно разросшиеся деревья перекрывали весь обзор. Мне стало совсем тоскливо. А вдруг он в самом деле уехал надолго?..

Домой я вернулась расстроенная, с одним-единственным желанием — напиться вдребезги и напополам. Однако намерение это вмиг улетучилось, едва я переступила порог.

Навстречу мне выбежала бледная Ольга с дрожащими губами.

«Началось!» — холодея от страха, подумала я и закричала:

— Что? Что случилось?! Говори немедленно!

И Оля, почему-то от моего крика перестав дрожать, рассказала, что Андрей, охваченный идеей ремонта, зачем-то самостоятельно полез снимать люстру в библиотеке, упал со стремянки и получил сотрясение мозга. К счастью, со слов врачей, неопасное, но кто знает — всё-таки это голова! Лика увезла его в больницу, предварительно позвонив какому-то местному светиле, чтобы он лично осмотрел Андрея.

— Господи, ты меня до смерти напугала! — я выдохнула и, догадываясь о каком светиле речь, набрала Ликин номер.

Она ответила сразу.

— Ты почему не позвонила?! — накинулась я. — Я тут чуть с ума не сошла, увидев трясущуюся Ольгу! Андрей как, в порядке? Сейчас приеду к вам.

— Да нормально всё, Ритуль, не надо никуда ехать. Мы здесь почти закончили, Георгий Ильич скоро уже нас отпустит.

— Ну я всё равно приеду. Заодно о Настиной маме с ним поговорю. Я тебе рассказывала, помнишь? Ты же денег дашь, если эта женщина существует?

Она на секунду замялась.

— Лика!

— Да здесь я.

— Я тебе вопрос задала! Между прочим, ещё неизвестно, почему мне это всё приснилось! Или тебе напомнить, кто там первая жертва была?!

— А я, что, отказываюсь?! — возмутилась тётя и шёпотом добавила: — Я в шоке просто. Рита, она существует, я уже спросила… Мистика какая-то…

Я познакомилась с доктором, вернее, он со мной — я-то его уже «знала». Рассказала ему о зарубежном коллеге и попросила устроить лечение Настиной мамы за границей. За наш, естественно, счёт.

Георгий Ильич вспомнил, что тоже что-то такое читал, и обещал помочь.

Вернувшись домой, мы уложили Андрея в постель, а сами уселись на балконе выпить чаю.

Я передала Лике то, что удалось узнать от соседей.

— И что ты собираешься делать дальше? — спросила она, разливая чай.

— Буду ездить, пока он не появится. Не будет же он вечно отсутствовать…

— А вдруг? Люди иногда надолго уезжают. Ты же не знаешь, кто он и чем занимается. Может, у него командировки длительные… за границу, например. Да и вообще, он ли это? Я бы на твоём месте к Черновому присмотрелась… может, это всё-таки он тебе снился?

— Вот сама и присматривайся! — вспылила я. — А мне и так ясно, что нет!

— Ну ладно, нет так нет, — примирительно сказала Лика.

Пару минут мы молча пили чай, но я особо не обольщалась. Надо знать мою тётю. Не оставит она меня так просто. Если уж ей в голову что-то втемяшилось… А сейчас я ясно видела, что она не готова отказаться от идеи продолжить знакомство с Черновым.

— А давай тогда просто ему всё расскажем, — в подтверждение моих мыслей произнесла она. — По-моему, он будет рад нам помочь.

— А давай ты будешь Андреем манипулировать, — съязвила я, поскольку чего-то подобного и ожидала. — Вообще, интересно получается. Рассказать прокурору — давнему знакомому — ты не можешь, а совершенно постороннему человеку — с дорогой душой! Что-то это подозрительно… — я иезуитски ухмыльнулась, намекая, что её неуместный интерес к объекту не остался незамеченным.

— Хорошо, — верно истолковав мой намёк, тут же уступила она, — будем искать твоего Азарова. Завтра постараюсь пробить, живёт ли вообще такой человек в нашем городе, а заодно попробую узнать, кому принадлежит квартира. Надеюсь, отыщется твой герой. — Это она произнесла с едва заметным сарказмом — всё-таки обиделась на моё нежелание обеспечить ей ещё одну встречу с Черновым. — Только если окажется, что он в органах не работает, толку с него? Всё равно тогда придётся кого-то напрягать… — Лика вздохнула. — Или Андрею рассказать? Он умный, что-нибудь придумает… Ладно, пойдём спать, поздно уже.

Назавтра Ликины изыскания привели к следующему. Азаров Виктор Андреевич проживал в нашем городе в единственном экземпляре, и на момент поисков ему исполнилось семьдесят четыре года. Возникло огромное искушение взглянуть на него — с учётом обстоятельств я бы не удивилась, окажись Виктор каким-нибудь бессмертным горцем, но всё же здравый смысл возобладал.

Указанная квартира принадлежала Александрову Виктору Сергеевичу. Это было уже теплее! Совпало имя, а перепутать фамилии я могла запросто. Одна беда, ни в каких известных структурах человек с таким именем не значился…

Следующие несколько дней я исправно, как на работу, ездила к дому Виктора в попытке «отловить» неведомый объект. Но тщетно. Окна по-прежнему были наглухо закрыты.

За это время я крепко сдружилась с собакой с первого этажа, завязала приятельские отношения с её пятнадцатилетней хозяйкой, несколько раз была приглашена на чашку кофе мамой девочки и даже пару раз попала на папу. Соседей с третьего этажа за эти дни никто так и не видел.

Сидя под подъездом до глубокой ночи, я в отчаянии думала: «Ну где же ты? Неужели ты не чувствуешь, что я тебя жду?!»

На меня обрушился целый сонм фантомных воспоминаний, память подкидывала столько подробностей, что временами казалось, будто всё, что мне приснилось, действительно происходило наяву… вот только Виктор… словно попал в них из другой реальности… Периодически от этого «эффекта Манделы» я начинала натурально сходить с ума, и меня охватывала настоящая паника: «В нашей реальности его нет и никогда не было!» В такие моменты приходилось до боли стискивать зубы, чтобы не закричать от безысходности.

Кирилл предпринял попытку вытянуть куда-нибудь Лику, но она, прикрывшись ремонтом, отказалась.

Ремонт, разумеется, никто и не думал начинать, он был придуман с единственной целью — усадить Андрея дома. Но получилось даже лучше, мы его в буквальном смысле уложили, так как Лика, ссылаясь на распоряжение врача, категорически запретила мужу покидать постель.

Все рабочие моменты в основном решались по телефону, и Лика тоже практически из дома не выходила.

Свободно разгуливала только я. Пока никто не знал, что я — богатая наследница, опасаться мне было нечего.

Всё выглядело вполне естественно. С Андреем произошёл несчастный случай, жена ухаживает за ним, попутно делая ремонт, племянница просто приехала в гости. Но долго эта идиллия продолжаться не могла — если преступники уже составили план действий, вряд ли они захотят отказаться от своего замысла. Скорее, начнут искать другие пути.

Утром в понедельник, чудного тринадцатого числа, Лика вошла ко мне в спальню и, тяжко вздохнув, сказала:

— Рит, мы твоего Азарова-Александрова можем сто лет дожидаться, собирайся, поедем «сдаваться» прокурору.

— Поедем, — уныло согласилась я, тоже устав от ожидания.

Мы с ней уже подходили к кабинету, когда дверь прокурорской приёмной распахнулась, и из неё вышел парень с дивными зелёными глазами… Думая о чём-то своём, он скользнул по нам невидящим взглядом, улыбнулся каким-то своим мыслям и, не обращая ни на кого внимания, зашагал по коридору в противоположную сторону.

Я мгновенно превратилась в «соляной столб» и даже, кажется, оглохла. По крайней мере, кроме ударов собственного сердца, я не слышала ничего. Ни того, что говорила Лика, а она точно что-то говорила, тряся меня за руку, ни снующих мимо нас людей.

Так я и стояла бы истуканом, если бы коридор был метров на двести длиннее. Но парень быстро скрылся за поворотом, я очнулась и бросилась вдогонку.

Сейчас! Его и след простыл.

Несколько минут я безуспешно металась по лабиринтам здания, пока меня не отловила Лика и силой не затолкала в кабинет к прокурору.