– Ты же сам велел нам уходить! – вскинулась Матильда.

– А я вас ни в чем и не упрекаю, это, скорее, моя вина! – отвечал Костя. – Судя по времени, он шел с работы.

– Да, но вчера-то мы его видели утром, в разгар рабочего дня, – заметил Митя.

– Ну, мало ли, может, у него сменная работа!

– Все возможно, но, мне кажется, он вообще не работает! – заявила Мотька.

– Почему?

– Во-первых, потому что он вор, а воры работать не любят, а во-вторых, он попадается нам на глаза в самое разное время, то утром, как вчера, то днем, как в первый раз, то вечером.

– Вот ты, Мотя, называешь его вором. А как же презумпция невиновности? – нерешительно проговорил Митя.

– Да какая, к черту, презумпция, если мы с тобой своими глазами видели, как он к Ненорминой двери прижимался, а назавтра ее ограбили?! – возмутилась я. – Ладно бы о Грише шла речь, тут есть сомнения, но с этим типом яснее ясного. Кстати, ты сам первый его заподозрил! Если бы не ты, мы бы вообще ничего о нем не знали! Тогда ты почему-то про эту самую презумпцию и не вспомнил!

– Видишь ли, подозрение – это одно, а называть его сразу вором…

– Ой, какой же ты, Митька, зануда! – воскликнула Матильда.

– Ничего, в нашем деле занудство очень даже пригождается, – пришел на выручку другу Костя. – Так какие будут соображения?

– Давайте попробуем дежурить под вечер, когда люди идут с работы, – предложила Матильда. – Во сколько мы его видели? Около семи, да?

– В половине седьмого!

– Вот и хорошо, и со школой проблем не будет!

– Но это при условии, что он работает. А если это все-таки чистой воды случайность, то наши шансы выследить его падают до нуля! – сказал Митя.

– Значит, по-твоему, надо продолжить сменные дежурства, как сегодня? – удивился Костя.

– По-моему, да! А то что же получается, день продежурили – и все? И ведь дежурили не зря, все-таки видели его. Сами подумайте, за два дня мы его два раза видели в одном и том же месте – это ведь грандиозный успех, иногда приходится неделями ждать появления преступника!

– Ага! Ты тоже называешь его преступником! – не выдержала я. – А как насчет презумпции?

– Я говорил в данном случае не о конкретном преступнике, я сказал: неделями приходится ждать преступника. А в нашем случае речь идет о подозреваемом.

– Мить, а у тебя есть какая-нибудь кликуха? – спросила вдруг Матильда.

– Да вроде нет.

– Тогда теперь ты будешь Митька Юрист!

– Что ж, это не обидно! – рассмеялся Митя.

Все-таки он очень милый!

– Значит, продолжаем дежурства? – подвел итог Костя.

– Да!

– Хорошо, тогда я приду первым, в час дня, в три – Митя, а в пять – вы, девочки. А как быть с уоки-токи?

– А что?

– Вы возьмете вторую трубку в школу?

– Возьмем!

– Тогда порядок! А то ведь нельзя дежурному остаться без связи.

– Ась, представляешь себе, сидим мы на уроке, и вдруг сигнал! В классе переполох – что такое, где, у кого! А мы с тобой хватаем сумки и деру! Вы куда? – вопят все, а мы так гордо отвечаем на бегу: у нас операция!

– Да, и все подумают, что нам срочно надо вырезать аппендицит!

– Аппендикс! – поправил Митя.

Мы чуть со смеху не лопнули.

По дороге домой Мотька вдруг огляделась по сторонам и пихнула меня в сугроб.

– Ты что, рехнулась?

– Нисколечко! Мы же с тобой собирались на горку, на заднице кататься, и теперь ты придешь совсем сухая и чистая?

– Ой, правда!

Я побарахталась в этом сугробе, умирая со смеху. Прохожие смотрели на меня как на полоумную.

Наконец я поднялась, отряхнулась, и мы с Мотькой простились до утра.

При виде меня тетя Липа только руками всплеснула:

– Господи, на кого ты похожа! Нет уж, не входи, отряхнись как следует! Вся мокрая! Еще простудишься, чего доброго! А ну, марш переодеваться! А потом приходи ужинать!

– Кто дома? – спросила я.

– Мама дома, но у нее Альбина, они там шушукаются чего-то.

Интересно! Надо будет разведать, что там еще стряслось!

Быстренько переодевшись, я явилась на кухню.

– Садись, гулена!

– Тетя Липа, а мама ужинала?

– Да.

– А дедушка где?

– Кто его знает, твоего дедушку! – проворчала тетя Липа. Странно, обычно она всегда говорит о нем с придыханием. Но мне сейчас не до этого. Надо скорее поужинать и попытаться выяснить, что там происходит у Ненормы.

– Да ты что, на пожар, что ли? Ешь нормально, не спеши! А то глотаешь, даже не жуя! – приговаривала тетя Липа. – Куда? А чай?

– Спасибо, не хочу!

Я выскочила из-за стола и для отвода глаз пошла в свою комнату, выждала минуты две и на цыпочках направилась в кладовку, оттуда слышно все, что происходит в маминой комнате. Я знаю, подслушивать нехорошо, но ведь это в целях следствия, более того, в интересах самой Ненормы.

– …а может, тебе лучше уехать куда-нибудь? – услышала я мамин голос.

– Нет, что ты, Тата, как я могу уехать… я не в состоянии с ним расстаться! Он такой…

Интересно, с кем она не может расстаться, с Гришей или с духом?

– Такой ласковый, внимательный…

Ага, значит, речь идет о Грише. Удачно, что она не видела девицу в жакетке!

– Ну, это вполне нормально – ты влюбилась. И слава богу, а то с этим своим духом ты была уже близка к помешательству. Да, кстати, дух-то все играет?

– Вообрази, нет!

– Ты это с Гришей связываешь?

– О нет! С кражей и только с кражей!

– Почему?

– Наверное, он чувствует, что квартира осквернена!

– Вообще-то я бы на месте духа скорее возмутилась твоим поведением, а не кражей. Согласись, нормальнее, если дух покойного мужа не желает посещать квартиру, где ночует его преемник. Ты не находишь?

– Вероятно, но…

– А до кражи, он при Грише играл?

– Кажется, нет… Не играл.

– Вот видишь, а ты говоришь…

– И как это я не подумала! Понимаешь, тут есть еще один момент, я как раз хотела с тобой посоветоваться, я попала в довольно глупое положение…

– Ты о чем?

– О телевидении. Они мне звонят, хотят сделать вторую передачу, у них масса откликов, а духа больше нет… Как мне быть?

– А ты им сказала, что его больше нет?

– Пока не сказала. Татуша, посоветуй, как мне себя вести?

– Да что тут думать – скажи все как есть.

– Но тогда они потеряют ко мне интерес.

– Господи, зачем тебе этот их интерес?

– Ах, Тата, ты актриса, дочь знаменитого певца, вокруг тебя столько людей, а я… Это так заполнило мою жизнь…

– Что? Что заполнило твою жизнь? Трехминутное интервью?

– Ты не понимаешь…

– Это верно, не понимаю, дичь какая-то…

– Ты же знаешь, Тата, я – не норма!

Я чуть не разоржалась в полный голос. Дальше можно было не слушать. Одно ясно – дух больше не посещает Альбину. Зато ее посещает Гриша.

Я вылезла из кладовки. В этот момент дверь открылась и вошел дедушка.

– Ася, мне никто не звонил? – спросил он, даже не поздоровавшись.

– Не знаю, дед. Спроси тетю Липу, меня дома не было. А кстати, здравствуй!

– Ох, прости, солнышко, у меня нынче голова совсем дурная. Липа! – крикнул он. – Мне никто не звонил?

– Да обзвонились все! Олег Игнатьевич звонил, Антон Давидович, какой-то Куржатский, потом еще Максименко и Фролова.

Тетя Липа всегда аккуратно записывала, кто звонит.

– И все?

– Ах да, еще из Парижа звонили.

– И что?

– Да ничего. Я сказала, что вы вечером будете.

– А кто звонил, женщина или мужчина?

– Мужчина. Но он не назвался.

– Понятно, спасибо, Липочка.

– Ужинать будете, Игорь Васильевич?

– Да нет, что-то не хочется.

– А вы часом не заболели? Может, хоть чаю выпьете?

– Чаю, пожалуй, выпью. Аська, а ты не хочешь за компанию чаю со мной выпить? – предложил дед. Он был какой-то пришибленный.

– За компанию выпью. Дед, ты правда здоров?