— Василина Андреевна, врач-интерн. У меня распределение в эту лечебницу. А где все?

— Далеко же вы забрели, Василина Андреевна, — игнорируя мой вопрос, примирительным тоном сказал парень, как я поняла — лаборант. — Вам наверх, — неопределенно махнул он левой рукой. — Яна Игнатьевича сейчас нет, будет после обеда. Но он ждет нового сотрудника и выдал распоряжение все вам показать.

Я кивнула, усиленно соображая, кто мне будет все показывать и не бестактно ли об этом попросить. Но лаборант словно угадал мои мысли, предложил проводить в ординаторскую, а заодно все объяснить. И познакомить с первыми пациентами.

Выйдя в коридор, он запер свою «Лабораторию» и мы двинулись в обратном направлении. Через некоторое время оказалось, что за небольшими витражными стеклами, на которые я вначале не обратила внимания, скрывается лестница с впечатляющим декором.

Сомнений больше не оставалось: в прошлом это здание имело интересную судьбу.

Извиваясь, лестница повела нас на следующие два этажа. Второй этаж лаборант проигнорировал, продолжая подниматься, зато, остановившись на третьем, нажал на звонок у неприметной двери с надписью «Первое психиатрическое отделение (для мужчин)».

— Сходите к сестре-хозяйке, пусть она выдаст вам ключ. Только держите его при себе, пациенты могут украсть и сбежать. Потом шастай по лесу, ищи их.

Я кивнула, а лаборант продолжал:

— Уже давно предлагаю сделать электронную систему пропуска, но то денег нет у Минздрава, то комплектующих нет, ну и Ян Игнатьевич против. Это самое серьезное. Мы бы и спонсоров нашли, но консерватор он. Не хочет брать деньги у спонсоров. А как быть по-другому? Я бы здесь и видеокамеры поставил, и нормальную компьютерную сеть провел. Вместо вот этой рухляди! — лаборант презрительно помахал рукой в сторону стены, на которой сиротливо висела и мигала лампочками черная коробка с воткнутыми в нее разноцветными кабелями. Разумеется, тоже пыльная и грязная.

— Мне показалось, вы лаборант, а не компьютерщик.

— На все руки мастер я здесь. Ну, и лаборант тоже.

И спохватившись, добавил:

— Я не представился. Егор Игоревич… Просто Егор, — через мгновение уточнил он.

— Приятно познакомиться!

Тут дверь открылась, за ней стояла хмурая женщина. Мимоходом поздоровавшись, мы прошли в отделение. Проходя мимо обшарпанной таблички, предупреждавшей, что за дверью можно встретить заведующего отделением, Егор махнул рукой, озвучивая очевидное:

— Кабинет Яна Игнатьевича.

И продолжил:

— Но тут его редко можно застать. В начале рабочего дня, в обед. И ночью, если его очередь дежурить.

Я терпеливо ждала, что Егор скажет мне, где же искать заведующего, раз уж тот свой кабинет не жалует. Но лаборант и «на все руки мастер» упорно молчал. «Вот засада!» возмутилась я про себя. Ищи его не пойми где!

Только потом, подойдя к огороженному стеклом и решетками помещению, оказавшемуся медицинским постом, Егор, словно спохватившись, добавил:

— Чаще сидит в ординаторской. Или у меня в лаборатории. У него полставки лаборанта есть. Диссертацию, говорит, пишет по лабораторным методам исследования биоматериала.

В ответ я только подняла брови вверх. Какая неожиданность! Или заведующий понял бесперспективность и сомнительность диссертации на тему психиатрии?

Впрочем, заведующий, не достающий подчиненных, — это даже лучше, решила я. И работать можно спокойно, и никаких вопросов к тебе неудобных.

— Ординаторская в том конце коридора, найдете, — бодро сообщил Егор.

Мы еще свернули налево, и он остановился перед дверью:

— А здесь ваши пациенты. Пока шестеро, потом еще добавят. А пока привыкайте.

Поблагодарив Егора, я открыла дверь и устремилась в комнату, залитую от пола до потолка густой, тяжелой энергетикой…

Каждый день, из недели в неделю, из месяца в месяц встречались они ровно в полдень. В небольшой комнате с обшарпанной штукатуркой, скрипящим полом и потолком желто-серого цвета, на котором, казалось, оставили свои следы в виде затёков все более или менее серьёзные ливни.

Их было немного. Всего шестеро. Вот и сегодня приближалось время их традиционной встречи.

Первым в комнате появился Волшебник. Высокомерно глядя на окружающие его предметы интерьера, он степенно прошагал по скрипящим половицам и занял место как раз напротив засиженного мухами окна и задумчиво, размышляя о чём-то своём, уставился в одну точку по ту сторону стекла…

Через минут пять появился Священник. Увидев, что он не первый и что Волшебник уже пришёл и его любимое место занято, досадуя про себя, он суетливо засеменил ему навстречу.

Затем на собрание явились братья-близнецы — Петя и Вася.

Петя и Вася — это отдельная история. У них была масса недостатков. Кроме того, что они были близнецами, они ещё были очень неусидчивы. Непослушны. Им не было никакого дела до разговоров, ведущихся за столом.

Чаще собрания посещал один из братьев. Где в это время был другой — никто не знал. А поскольку они были близнецами, никто их не различал. И если приходил кто-то один, то собравшиеся могли лишь догадываться, кого они сейчас видят — Васю или Петю.

Сами близнецы не представлялись и в разговор никогда не вступали. Слушая горячие споры, они просто ерзали на месте в ожидании, когда собрание подойдет к концу.

Если же всем хотелось знать, кого же они сегодня видят, то выручал Волшебник. Он по известным только ему приметам выявлял, кто из братьев почтил на этот раз своим присутствием их скромное собрание.

У Пети и Васи было очень много друзей, которые часто забегали на огонек, но Волшебник безжалостно изгонял их прочь из комнаты. После таких стычек братья бывали крайне недовольны, но нарушить протокол собрания все равно не решались.

Сегодня, что бывало весьма редко, они явились оба и, остановившись недалеко от Священника, заняли свои места.

Спустя ещё минуту-другую дверь отворилась и к ним присоединился, как он сам себя называл, Родственник Христа. Никто на самом деле и не знал, вправду он был родственником столь значимой фигуры или просто мошенником. Священник полагал, что он еретик. И родственник он вовсе не Христу, а лидеру какой-нибудь новопровозглашенной секты или того хуже — это замаскировавшийся собрат из вездесущего сообщества Свидетелей.

Но спрашивать напрямую никто не решался. До сих пор ходили слухи о погроме, который он учинил однажды, сильно осерчав на Священника, который, увидев его в первый раз, попытался выяснить, по какой он линии приходится родственником пресловутому Христу. С тех самых пор никому больше в голову не приходило поднимать этот вопрос.

Прошло ещё минут десять. Волшебник по-прежнему степенно, чуть высокомерно смотрел в окно. Священник нетерпеливо заёрзал на стуле, а Родственник Христа уже открыл было рот, чтобы предложить не ждать их шестого компаньона, как дверь отворилась и тихонько, почти крадучись, в комнату прошаркал Одуванчик.

— Одуванчик, мы тебя уже месяц просим — не опаздывай! — возмущённо пробормотал Волшебник. На что Одуванчик лишь легонько пожал плечами, взял грубо сколоченную табуретку и, поставив её чуть в стороне от остальной группы, неторопливо сел.

Был еще седьмой участник на этом собрании, но никто, кроме Родственника Христа его не видел и, соответственно, никаких действий предпринять не мог. А сам Родственник Христа не хотел спешить с обнародованием столь важной информации, не продумав как следует, не упустит ли он неведомую ему сейчас выгоду, открывая секрет остальным.

Первым слово взял Волшебник. В его компетенции было объявлять повестку дня и подводить итог заседания.

— Итак, сегодня, уважаемые коллеги, мы поговорим о проблеме уже давно висящей у нас над головой. О проблеме, за повседневностью дел, забываемой нами. Откладываемой на потом. Вы все привыкли, что я за вас решаю все ваши вопросы. Хотите фруктов, и я заказываю их в Зелёной стране, хотите ветер и дождь, и я выписываю по накладной тучи и воду. Ищу подрядчиков, чтобы разбрызгать ее мелкими порциями у вас над головой. Со стороны выглядит очень легко и просто, не правда ли? А я устал все делать в одиночку, и сегодня мне нужна ваша помощь.