Через несколько дней отдыха Танос окреп, мыслить стало легче. Ча позволил ему встать с больничной койки, а Демла предложил показать корабль. Вроде-как- птица (ее звали Блуко, и, строго говоря, это была морфоплазма, полуживое существо, каких иногда находили на территории Ригеля) гуляла с ними, повторяя каждое слово за Демлой. Танос не мог решить, что больше раздражает: вечные повторения Блуко или странная, нелинейная речь Демлы.

От одного из них голова разболелась сразу же. Та- носу выдали большую серую тунику и сапоги. Туника когда-то была белой – ее первоначальный цвет виднелся около швов. Сапоги протерлись насквозь: ступнями Танос чувствовал холод пола.

«Золотая каюта» в полете вращалась вокруг своей оси и представляла собой судно с замкнутым контуром, от изогнутого корпуса которого тянулись к центральной оси шестнадцать спиц. Судя по виду коридора, в который они с Демлой вышли из медотсека, палата и правда довольно точно отражала общее состояние корабля. Изогнутые укрепленные иллюминаторы из пульсопластика открывали вид на космос, но не меньше трети из них были залиты вязкой пастой: так латали трещины, чтобы воздух из корабля не высосало наружу. Таносу казалось, что с каждым шагом он рискует сломать что-то важное и убить всех на борту, включая и себя самого.

– ... оборачивается вокруг оси сколько-то с чем-то раз в день, – объяснял Демла, – и при помощи центральной силы...

– Центростремительной, – пробурчал Танос себе под нос.

– ... имитирует так называемую гравитацию.

– Гравитацию! – добавил Блуко. – Тянет вниз!

– Не знаю, что за штука, – признался Демла, – но об потолок не бьюсь, значит, хорошая.

– Еще бы! – пробубнил Блуко.

– Кто такой Его Светлость? – спросил Танос. – Про него говорил Ча Райгор. Это его корабль?

Демла пожал плечами.

– Сам его увидишь, наверное.

– Узри Его Светлость! На колени! – гаркнул Блуко.

Танос стиснул зубы и изобразил улыбку.

– А можно как-то ускорить встречу? – Он и так надолго затянул план призвать Халу на помощь. И не мог позволить себе соблюдать все формальности и правила приличия.

Демла снова пожал плечами.

– А почему бы и нет?

– На колени! – повторил Блуко.

Они прошли мимо одной из спиц огромного колеса-корабля, заодно минуя множество выходцев с других планет. Ни один из них (по крайней мере из тех, у кого были глаза) не смотрел на них дольше нескольких мгновений, а большинство, казалось, не проявляло к Таносу никакого интереса. Даже в тесных стенах корабля, где с его размером приходилось смотреть по сторонам еще внимательнее, чем в Вечном городе, Танос чувствовал себя...

Комфортно.

Здесь, среди разношерстной компании с разных планет, Танос наконец смешался с толпой. На каждом- был ошейник, такой же как у него.

В центре корабля находились покои Его Светлости. Демла привел Таноса в большую, просторную комнату, которая, по-видимому, служила тронным залом. Свет был тусклый, ничуть не лучше, чем в других частях корабля, и Танос понял, что, какая бы Светлость там ни была, с материальным достатком тут явно туго.

Его Светлость восседал на троне из хлама. Среди его частей Танос узнал ножку кресла с одной стороны, выгоревший инерционный глушитель привода для выхода на скорость света и другие искореженные куски мусора, которые сварили вместе в самый уродливый, самый ржавый трон, который только можно себе представить. На нем восседало само воплощение контрастов, облаченное в роскошный плащ из красного бархата поверх видавшего виды комбинезона и грязной спецовки. Это был высокий худой мужчина с оплывшим подбородком и свисавшей на шее кожей, будто внезапно ему пришлось сесть на строжайшую диету. Радужная оболочка одного глаза сияла голубым, второго – темнела карим.

Его окружала группа вооруженных существ, некоторые гуманоидные по виду, а другие – с лишними или недостающими конечностями.

– На колени встань, – буркнул Демла, уже успевший пасть ниц.

– На колени! – громко верещал Блуко.

– Пичуга права, – произнес Его Светлость ленивым, но вежливым тоном. – На колени, – повторил он, будто уже устал от этой картины, но смирился с тем, что приходится ее наблюдать. Танос быстро оценил ситуацию. Он знал: сильнее него в помещении никого нет, но вот оружие... и ошейник у него на шее. Все же лучше сначала присмотреться к Его Светлости, решил он. У Та- носа больше не будет в запасе элемента неожиданности. Побороть Его Светлость он не сможет, но нужно показать, что безропотно подчиняться – это не про него.

Будь осторожен, – сказал он себе. – Не сдавайся, но и не враждуй.

– Я не привык стоять на коленях, – проговорил он ровным тоном.

Глаза Его Светлости округлились. Голубой покраснел, карий на секунду вспыхнул белым.

– О? Не привык? Ясно. Что ж, понимаю. Вполне. – Он склонил голову к существу, которое стояло рядом. – Роббо, научи-ка его.

Белое существо с седеющими волосами и стрижкой, похожей на монашескую, оно же Роббо, подошло к Та- носу и оглядело его сверху вниз. Одетый в грязный халат без одного кармана, Роббо был на две головы ниже Та- носа, а весил, вероятно, вдвое меньше. И в тот момент, когда Танос думал, как забавна сама мысль о том, чтобы этот малыш заставил его опуститься на колени, в голове, прямо за глазами, вспышкой взорвалась боль. Мир превратился в белое полотно, затем потемнел и разгорелся снова.

Танос вскрикнул, качнулся на пятках и схватился руками за голову. Он всеми силами пытался не застонать и все же услышал, как воет, будто ребенок, которого только что отстегали.

Ошейник... Боль передалась по блуждающему нерву. Ничего подобного он никогда не испытывал.

– Силен, шельмец! – проговорил Его Светлость.

Боль снова пронзила голову, Танос против воли закричал и упал на колени.

– Так-то лучше! – заключил Его Светлость. – Ну, видишь, не так уж страшно.

Когда Роббо отошел от него, Танос потер виски, прогоняя боль. Слезы лились из глаз и стекали по щекам.

– Ай, – поджал губы Его Светлость. – Психический всплеск. Больно, как мне говорили. Как боль в голове от мороженого, только в сотни раз сильнее.

Он встал с импровизированного трона и откашлялся – сочно и флегматично, –- а затем покатал во рту и выплюнул комок серой мокроты. Маленький, похожий на тролля инопланетянин подскочил к нему, поймал руками плевок, пока он не упал на пол, и умчался за дверь.

– Ну что, – снова заговорил Его Светлость, подойдя к Таносу. – Теперь привыкнешь становиться на колени? Понравилось? Мне так гораздо удобнее, признаюсь. – Его глаза снова начали вспыхивать разными цветами: голубой мелькнул зеленым, коричневый на мгновение почернел.

Танос помассировал голову, прогоняя отголоски боли, и посмотрел на Его Светлость. Снизу ему открывался восхитительный вид на ноздри этого странного персонажа: две скалистые, волосатые пещеры со сталактитами зеленоватых соплей.

– Если вас стесняет мое присутствие, – сказал Танос, – прошу прощения. Я могу покинуть корабль и облегчить вам жизнь.

Его Светлость поднял брови и радостно захлопал в ладоши.

– Покинуть корабль? Вы это слышали? – Он обернулся кругом, вытянув руки, чтобы привлечь внимание всей своей свиты. – Он желает нас покинуть!

Вокруг раздался смех и откровенный хохот толпы. Танос стиснул зубы, сморщив изрезанный бороздами подбородок.

– И куда ты направишься? – спросил Его Светлость. – Мы в Вороньем углу, ближайшая система – Келдимова скорбь, да и до нее отсюда несколько парсеков, а там ни единой формы жизни, ни одного обитаемого угла. Но можно просто взять и выкинуть тебя из шлюза... – Он сдвинул брови и сверху вниз посмотрел на Таноса. – Ну что, выкинуть?

Это был простой вопрос, но Танос не знал, как отреагирует на ответ Его Светлость. Может, ответ «нет» он воспримет как вызов и выбросит Таноса в космос, просто чтобы показать свою власть.

– Для меня это был бы не совсем подходящий поворот событий, – наконец произнес он, наполнив голос раскаянием настолько, насколько позволяла его растерянность.