Вся процессия остановилась. Лазарь спешился и похлопал своего могучего коня по крупу за хорошо проделанную работу.

За несколько минут установили палатки. Виоле и детям отдали самую большую… богиня настояла. Когда Камео попыталась присоединиться к ним, Лазарь схватил ее за руку и повел в себе.

В любое другое время она стала бы протестовать. Сегодня же прислонилась к нему, используя в качестве опоры. Ее ноги тащились по грязи, оставляя глубокие борозды.

— Подъем, солнышко.　

Лазарь поднял ее на руки и внес внутрь. Это действие не осталось незамеченным, и… ничего не значило.

Когда он поставил ее на ноги, Камео споткнулась о толстый коврик из мехов и рухнула. Уже закрывая глаза, она пробормотала:　

— О чем бы ты ни планировал спросить, мой ответ нет.

В следующее мгновение она уже провалилась в сон, а ее прекрасное тело расслабилось.

— А вот и мой вопрос, — пробормотал он, — следует ли мне держать руки при себе сегодня ночью?

Он лег рядом с ней, стараясь не прикасаться. Лазарь лично будет ее оберегать. Всю ночь.

Аромат бергамота, розы и апельсинового дерева окутал его. Он открыл разум, ища с ней связь. Камео никогда не была более уязвимой, и он ненавидел себя, но не мог отказаться от такой возможности.

«Нужно узнать о ней больше».

Увиденные картинки обеспокоили его. Несчастье мучил ее даже во снах, наполняя голову воспоминаниями, которые она, вероятно, презирала. Все разы, когда ей причиняли боль. Когда люди называли ее обидными прозвищами. Когда друзья умирали. Когда те, кому Камео доверяла, ее предавали.

Она ворочалась и металась, не в силах успокоиться. Бедная Камео.

Бедный Лазарь. Желание к ней терзало его. Всего несколько минут назад он обхватывал руками ее груди, а ее соски терлись об его кожу. Его палец был внутри Камео, а ее внутренние стенки почти опаляли. Издаваемые ею стоны казались порно для ушей.

Он бы многое отдал за то, чтобы раздеть Камео и погрузить в ее лоно свой ноющий член, чтобы ее ногти впились к его спину и ноги обхватили его талию…

«Уже пристрастился к ней».

По какой-то причине судьба решила, что она его одержимость. Или возможно, что-то простое, такое как химия тела, дало отмашку. В любом случае, выбор… порадовал Лазаря. Каким-то образом Камео смогла воззвать к его состраданию, которое он никогда раньше не испытывал. Ее острый язычок и смекалка забавляли. Любовь к семье и друзьям вызывали зависть.

Он хотел быть единственным, к кому она обратится за утешением.

«То, что ты хочешь, не всегда необходимо».

Лазарь переместился за пределы лагеря, не желая, чтобы кто-то знал о его уходе, и начал снова и снова колотить ствол дерева, проклиная луну. Лианы в страхе отпрянули. Вокруг бушевал прохладный ветер.

Когда кости на его руках раздробились, он переместился обратно в палатку. Камео спала, не подозревая о его кризисе.

Когда придет время, он ее отпустит. Как и планировал. Не имеет значения, что показало чертово зеркало. Потому что…

Кристаллы на его руках и ногах вновь уплотнились. Сейчас сотни сверкающих рек покрывали его вены.

Как слабак, он чуть не уронил ее, когда усаживал перед собой… чуть не уронил женщину, которая весила меньше его меча. Это смешно. Но Лазарь не удивился.

Камео была намного опаснее, чем он мог предположить. Поскольку нравилась ему. Поскольку воздействовала не только на его тело… она пошатнула его решимость.

Если Лазарь не будет осторожен, она сделает то, чего не смогли выполнить его враги. Полностью уничтожит.

— Просыпайся, солнышко. Завтрак.

Камео моргнула, прекращая плакать. Тело болело, будто она побывала в автокатастрофе. Обычное явление. Демон проник в её мечты, заставил страдать, крутиться, напрягаться час за часом.

Изучая обстановку, она выгнула спину и протянула руки над головой. Первое, что она заметила — палатка сделана из шкуры незнакомого животного. Мебели не было. Под ней лежал мягкий белый мех. В нескольких шагах был разведён небольшой костёр, дым от которого уходил через отверстие в крыше.

Аромат жареных яиц витал в воздухе, и её рот наполнился слюной.

Полностью одетый Лазарь подхватил Камео и поставил на ноги. И почти мгновенно отпустил ее, будто она его обожгла. Хмурый взгляд омрачил его резкие черты, великолепный альфа-самец был чем-то обеспокоен.

Могло ли Несчастье запустить свои когти в воина?

Лазарь подал ей льняную салфетку и тарелку с яичницей. С зелёной яичницей.

— Никакой ветчины? — спросила она.

— У нас нет свиней. Дай мне полчаса, и я принесу тебе замечательный стейк грифона.

Грифон. Животное Древней Греции. Наполовину лев, наполовину орёл.

— Нет уж, спасибо, — она попробовала кусочек и застонала от удовольствия. — Думаю, мне не стоит считать тебя фанатом доктора Сьюза[1].

— Кто такой доктор Сьюз? Бывший дружок? — резко спросил он.

Уголки её рта приподнялись. «Ой-ой, как резко его настроение изменилось».

— Возможно. У него особое отношение к словам.

Лазарь заскрежетал зубами.

— Чьи это яйца? — спросила она.

— Небесных змей.

Вау! У самого отвратительного создания в мире были самые вкусные сочные яйца? Разве это справедливо?

Она проглотила ещё кусочек и спросила:　

— Это может привести к взрыву в моем кишечнике?

— Только к взрыву в твоем лоне. Это афродизиак.

— Ну, за взрыв! — Камео начала есть, будто не питалась годами. Она даже вылизала тарелку, после чего вытерла рот салфеткой.

Лазарь всё это время смотрел на нее, не отрываясь, отчего она вздрогнула.

— Спроси меня о чём угодно, — он присел напротив неё. — Я честно отвечу, без обмана.

Ему нужно отвлечься от собственного возбуждения?

Что он сделает, если она взберется к нему на колени?

«Борись с желанием!» Во-первых, он предложил ей ценный подарок. Узнать о нем больше? Да, да, пожалуйста! Во-вторых, ей просто необходима зубная щётка. Не стоит отпугивать его утренним дыханием.

О чём же спросить? О, да!

— Почему ты так решительно настроен мстить Джульетте? Были времена, когда, кажется, она тебе нравилась. Даже несмотря на то, что она тебя поработила.

Его глаза сверкнули.

— Джульетта сделала больше, чем поработила, — каждое слово звучало как удар кнута, — до тебя она владела Жезлом Разделения. Он может намного больше, чем открывать порталы в другие реальности, в его власти разделить дух и душу. Она использовала его, чтобы отнять мою свободу воли, заставила меня думать, что я ее хочу. Но эффект был непостоянен. Я мог прочитать её мысли и прийти в себя… она же останавливала мои руки, когда я пытался ее убить, и выигрывала достаточно времени, чтобы снова подавить мою волю.

Волна ужаса прошла сквозь Камео, и Несчастье обрушил на нее новые страдания. Он мгновенно атаковал её вспышкой скорби. Слёзы наполнили её глаза, ослепив.

Напрягшись, Лазарь подхватил одну слезинку и пропустил её между кончиками пальцев.

— Это твои слёзы или демона?

— Обоих, — она вытерла нос льняной салфеткой.

— Ты слишком милая и нежная.

— Нет, я не такая, — она шмыгнула носом, — просто… ты страдал. Неудивительно, что позволит Страйдеру тебя обезглавить.

Быть обманутым, верить в то, что любишь ненавистного человека… кого-то, кто поступал с тобой так ужасно…

Камео взобралась на Лазаря, заключила его в свои объятия и уткнулась головой ему в шею. Когда она расслабилась, он её обнял.

— Прости, — сказала Камео. Когда она вернётся в мир смертных, то найдёт Джульетту. И накажет гарпию за все страдания Лазаря.