— Василий?! — вырвалось у меня.

Но тут же меня дёрнуло, как следует, приподняло на полметра. Это Вася просто согнулся, упираясь в лбом и носками в землю, и легко поднял меня.

— Кого ты держишь, дрищ безлунный, а?! — прохрипел Пёсин, — Мы — легион! Нас не удержишь!

Он оттолкнулся лбом, выпрямляясь. Мне пришлось встать на ноги, но отпускать его руку я не собирался. Приходилось упираться — ещё чуть-чуть, и локоть Пёсина затрещит, вылезая из сустава.

Только меня никто не спрашивал, у Васи были другие планы. Непреодолимая сила, будто пытаешься справиться с механизмом, потянула меня в сторону… Невозможно так выйти из этого залома!

Через миг чужие пальцы сомкнулись уже на моей шее. Я беспомощно схватился за руку, стал бить по ней локтем. но это было всё равно, что попытаться сломать рельсу.

— Что, Иной, не ожидал?!

Красные, чуть ли не горящие пламенем, зрачки уставились на меня. Ох, как он хорош-то стал…

Пылающие глаза, шрам на щеке, дьявольская улыбка. Жжёный пёс собственной персоной.

Пальцы на моей шее стали раскаляться, но тут Вася поморщился:

— Грёбанное вето!

Я сразу почуял, что сила хватки снижается. Кряхтя, потянул руку в карман за пистолетом, хотя и не представлял, что смогу выстрелить в Пёсина.

Но тут он сам дёрнулся в сторону, потом шлёпнул себя по щеке, и пальцы на моей шее ослабли ещё.

— Тим, давай…

Рванувшись в сторону, я вырвался, упал на спину и выкатился из кустов. Сразу же поднял пистолет, попытался вставить патрон, но тот вылетел, откатился.

Василий, недолго думая, вымахнул с другой стороны, и его сапоги застучали недалеко в подворотне под аркой.

— Грёбаный рак! Чтоб тебя Вертун сожрал! — донеслось сверху от жительницы двухэтажки, выглянувшей в окошко.

— Сама дура, — огрызнулся я, пускаясь следом за Пёсиным.

Ругань жильцов ещё долго разлеталась эхом по проулку, через который я выскочил из дворика. Кажется, жителям Межедара ещё невдомёк, что очень скоро Стражи Душ заставят их тут уважать.

Спина Василия мелькнула за одним из углов, и я притопил ещё сильнее. Кажется, на моё тело теперь целая очередь…

***

Я пробежал несколько дворов-колодцев, петляя под резными арками. В одном месте под ногами заплескала лужа, и я, повинуясь интуиции, присел.

Что-то красное поблёскивало в воде, будто мелкие-мелкие блёстки. Впереди была ещё такая лужица, чернеющая в тени арки, и там тоже расходились кругами частицы порошка.

Счастливый, я вскочил, но тут же потерял равновесие, и меня толкнуло в сторону.

Разум оракула наконец-то осознал, что его тело подверглось не атаке сумасшедшего Пульсара, а самой обычной магии мысли. Точнее, в него просто вселился Иной.

Поэтому сначала последовала попытка перехватить управление телом, чему я, конечно же, помешал. Следом где-то в разуме развернулась хищная огромная тень — разум оракула собирался атаковать меня, как его учили.

Я мигом ощутил точку сборки и в последний момент ускользнул от смертельного пике.

Со стороны казалось, что бедный Страж Душ просто налакался где-то креплёного, а теперь нагнулся в тёмной подворотне и покачивается, пытаясь выплеснуть содержимое желудка.

Внутри же происходила серьёзная битва — нападение, уворот, нападение, уворот… Всё это время я пытался просветить все доступные чакры и подключиться к энергии.

Наконец, подловив настырного оракула на очередном пике, я вдруг резко выбросил собранный пучок псионики, и попал прямо в его точку сборки.

Меня качнуло, я завалился, понимая, что хозяин тела потерял сознание. Атака была несмертельная, но теперь на некоторое время я мог действовать без оглядки.

Тряхнув головой, я выпрямился, расправил плечи. Шаг, другой, привыкание к полному управлению, и вот я снова несусь через кирпичные джунгли.

В следующем ухоженном садике сбоку вдруг почудились тени полицейских.

— Стой, стрелять буду! — донеслось оттуда.

Пришлось дать спринт по клумбе с нежными гиацинтами, спихнуть с ограды красивый розовый горшок с не менее красивым цветком, и нырком уходить в следующий двор.

Раздался выстрел, и на ограде рядом разлетелся ещё один такой горшок. Ты-ка смотри, какие меткие… И не скажешь, что из кривых магострелов стреляют.

Выполнять приказ лисов я не собирался, поэтому уже через секунду бежал в следующем проулке.

***

Скорость и пот, застилающий глаза — плохие напарники. Поэтому я не сразу понял, что на кого-то налетел.

— А, долболунь сраный! — заорал этот кто-то, отлетев на землю.

Меня самого накренило, и я пробежал несколько шагов, размахивая руками и пытаясь поймать равновесие. Тут же меня поймали заботливые руки и выпрямили.

— Спокойно, лейтенант, — послышался ободряющий голос.

Я выпрямился, тряхнув головой, и осмотрел экспозицию вокруг.

На земле лежит оглушённый Василий, над ним полицейский, поставил на Пёсина ногу.

Ещё один прижимает штыком магострела к стене избитого Сивого, моего старого знакомого.

Третий коп с руганью копошится рядом, у моих ног — на него-то я и налетел.

А передо мной стоит Страж Душ. Именно он и поймал меня, не дал упасть.

— Всё нормально? — участливо спросил оракул.

Серебрянная кокарда на фуражке намекала, что передо мной довольно сильный маг. Он как раз похлопал меня по плечу, с усмешкой отряхивая от рыжего порошка.

— Лейтенант, это просто чудесно, что вы загнали эту чушку сюда. Но по плану он должен был притащить этот порошок в Церковь.

Пытаясь отдышаться, я растерянно кивнул.

— Нам надо накрыть Афанасия, помните? И эту девку, которая у него прячется…

Я кивнул ещё. Мой разум уже построил будущий сценарий драки, ведь вокруг было полно магострелов. Особенно мне нравился тот, со штыком — я мог многое наворотить с таким оружием.

— А, ещё один рак? — прохрипел Сивый, подняв голову и попытался плюнуть мне под ноги.

Выглядел он, мягко сказать, неважно… Тягучая слюна, смешанная с кровью разбитых губ, не вылетела, а повисла.

Страж Душ зловеще улыбнулся, снимая перчатки:

— Для меня особое удовольствие проверять межедарских солдат на Иных. Царскую Армию ещё чистить и чистить…

Я приготовился к бою, понимая, что время уходит. Василий заворочался, полицейский сразу наставил на него магострел.

Застучали шаги под той аркой, откуда я вылетел. В тени ещё не было видно лица того, кто подходил, но вот его силуэт мне показался неприятно знакомым.

Голос неизвестного ещё не прозвучал, но я уже знал, кто стоит в арке. Ну, было бы странно, если бы этот не предпринял попытки ещё раз поймать меня здесь, в Межедаре.

— Я не хочу отвлекать, — сказал он, так и оставшись в тени, — Но… — и замолчал.

Мне с трудом удалось не сделать лишних движений. Вячеслав Ключевец, тот самый диверсант, который легко подставил свой собственный род ради службы великолунцам — казалось, что он видит в этом переулке каждого одновременно.

Я кожей почуял, как опасность пропитала всё вокруг — тугая, словно паутина, она дрожала и дёргала мои нервы. Этот агент очень, очень силён, и сюда он пришёл убивать.

И самое странное, мне почему-то казалось, что оставаться неподвижным сейчас — это самая здравая вещь. Будто бы у диверсанта есть козыри против Стражей Душ, и, находясь в этом теле, я был очень уязвим.

Он едва излучал псионику, но я чувствовал её напряжение, сдерживаемое им. Её вихри чувствовались вокруг его фигуры, показывая предельную готовность к бою. Блестящие в темноте зрачки диверсанта с нетерпением смотрели на лежащего Василия — шпиону явно надоело носиться за проворным дрищом.

Повисло молчание. Полицейские, которые в силу своей безлунности ничего не чуяли, растерянно косились на Стража Душ с серебрянной кокардой на фуражке, выделяя в нём главного. Тот со свойственным для Царской Гвардии высокомерием усмехнулся и заговорщицки переглянулся со мной, словно на него аура Вячеслава особого впечатления не произвела.