Как же отказаться от предложения Марко?

На экране высветилось приглашение системы: «Введите пароль».

Однажды он слышал, как колдун его набирает. Человек не в силах различить, но у каждой клавиши свой звук. Калеб закрыл глаза, положил пальцы на клавиатуру и с расстановкой, вслушиваясь в каждую клавишу, набрал слово, которое когда-то услышал.

Семь букв.

Открыл глаза.

Abyssus abyssum invocate[34]. Ввод.

Проектор замерцал, выбросил луч, и на настенном экране высветился рабочий стол операционной системы. Мальчик защелкал мышью.

Дверь закрылась. Туман растворился, осел на полу и стенах капельками воды, и не осталось и следа от проникновения в кабинет. Нужно было только немного подчистить. Калеб подошел к охраннику и попросил:

– Вы не могли бы показать, как переписать последние полчаса с камер видеонаблюдения?

Охранник вскинул удивленные глаза, искра сверкнула у виска, взгляд его затуманился.

– Да, разумеется, – заторможенно пробормотал он и защелкал клавишами. – Вот так. Понятно?

– Вполне, – мальчик взмахнул рукой, нить принуждения лопнула, и охранник подскочил, выпучив глаза. Калеб сдунул с ладони горсть порошка, и жемчужное облако овеяло его.

Окутанный пыльцой фей[35], охранник упал в кресло. Калеб быстро склонился над клавиатурой, отбарабанил комбинацию, поставив на перезапись прошедшие полчаса, и вышел. Охранник заворочался на стуле, приходя в себя. Последний час был начисто стерт из его памяти.

Калеб мог бы проникнуть в кабинет Фреймуса силой, не таясь – все равно после того, как его шпионская операция будет закончена, обратной дороги не будет. Колдун обо всем догадается. Но действовать скрытно намного легче – никто не гонится, не палит во все стороны.

«Дженни бы вломилась в кабинет не раздумывая, – усмехнулся Калеб. – Она такая. Что с ней теперь?»

Было время, когда он ее боялся, было время – люто ненавидел ту, что может шутя убить его Ллиюр, было время – жалел, когда она находилась в заключении у Фреймуса. А теперь?

Легкий, как осенняя паутина, интерес, сочувствие, тишина. Они были с ней как кометы, встретившиеся и расходящиеся по своим небесным путям.

Калеб нахмурился. Дело еще не закончено.

Подарки Марко очень полезны, но помогут ли они проникнуть туда, где находятся Печати Фейри? По правде сказать, Калебу совсем не хотелось туда.

Операция «Чертог», курганы под городком Венсброу… Что за чудище колдун сооружает глубоко под землей?

Калеб лишь мельком проглядел файлы, многие из них были запаролены, и мальчик побоялся лезть глубже – в базах данных и хакерских взломах он был не силен. Одно он понял: Синяя печать Магуса, которая до сих пор была при нем, в ларце темного дерева, не первая в коллекции Фреймуса. Колдун уже собрал несколько Печатей Фейри. Подробности можно было узнать в «Чертоге», это огромный подземный комплекс под курганами Венсброу.

Но для этого надо выбраться из Садстоуна. Калеб вышел на лифтовую площадку, нажал «вызов» и задумался. Куда ехать? Наверх, за разрешением Эмилио Санчеса… или вниз, в экзопарк, попрощаться с крокотами и мантикорой?

«Я ведь больше не вернусь к ним, – понял с печалью Калеб. – Как только закончу операцию, ходу назад не будет».

Лифт распахнулся, Калеб шагнул в кабину и решительно ткнул в самую нижнюю кнопку.

«Санчес вообще не знает о «Чертоге», что толку спрашивать этого дурака?»

Шеф безопасности Эмилио Санчес как раз сворачивал голову бутылке текилы, собираясь запить обильный обед, который ему сервировали в личной столовой Фреймуса. В отсутствии хозяина есть определенные плюсы: бесконтрольный доступ к бару, кухне, текущим расходным счетам, на которых собирались весьма существенные суммы. Под его началом сотни вооруженных и подготовленных людей и несколько хорошо укрепленных резиденций – общую стоимость недвижимости он даже не брался прикинуть, счет шел на сотни миллионов фунтов. Без учета реактивов, химического и электронного оборудования, которым нашпигованы все замки Фреймуса.

Санчес намеревался выкурить пару сигар и наедине с текилой обмозговать непростую ситуацию, в которой оказался.

Все чаще колумбийцу приходила в голову крамольная мысль: а если хозяин не вернется?

Перспективы такого развития событий настолько же головокружительны, насколько велики опасности, грозящие его шкуре. Готов ли он играть действительно по-крупному?

Санчес покатал во рту маслянистый глоток текилы.

Хорошо…

Гарнитура щелкнула, шеф безопасности поперхнулся.

– Шеф, у нас проблема.

– В чем дело?! – рявкнул Санчес. – Я обедаю, идиоты!

– Шеф, к нам приближается вертолет. Они утверждают, что являются представителями Темной ложи[36] и требуют передать контроль над «Гнездом».

Санчес нервно сглотнул, отодвинул бутылку.

Вот оно, началось.

– Поднимай всех ребят, – хрипло сказал он. – Открывай оружейку. А этим, на вертушке, передай – мы подчиняемся только мистеру Альберту Фреймусу и никакой Темной ложи знать не знаем. Попробуют сесть – собьем к чертовой матери. Сейчас подойду на центральный.

Он надел пиджак и, поправляя наплечную кобуру, двинулся к центру управления.

Рассуждения Эмилио Санчеса были просты, как правила арифметики, – если колдун жив и вернется, то он наградит его за преданность. Если же, увы, они осиротели, то это хороший повод, чтобы кое-что держать подальше от его коллег, слетевшихся растаскивать наследство темника.

Калеб ускользнул с Садстоуна легче, чем ожидал. Поднялась суматоха, охрана носилась с перекошенными от осознания важности момента рожами и винтовками наперевес, а над островом кружил изящный, как стрекоза, черный вертолет. На верхней смотровой площадке юлой вертелись зенитные установки, недвусмысленно намекая, что визит нежелателен.

Калеб лишь мазнул взглядом по вертолету и тут же ушел в тень, скрылся из виду. Злая холодная игла чужой воли билась в стены «Гнезда», искала лазейку, чтобы проникнуть в чей-то разум, и раскрытое для всякого колдуна сознание химеры было идеальной мишенью.

На остров пытался высадиться кто-то из высокопоставленных темников.

«Улететь бы, – с тоской подумал мальчик. – Но ведь день! Ллиюр не выдержит, а до берега десять миль».

Калеб окольными путями, минуя или временно выводя из строя камеры, вышел к одной из нижних пристаней. Обычно здесь дежурили два человека, но сейчас всех услали наверх. У выхода из кабинки поста наблюдения топтался молоденький парнишка в обычной униформе охранной фирмы «Балор»: черная военизированная форма с нашивкой-лейблом – стилизованным багровым оком – на рукаве, в лихо заломленном берете и армейских ботинках с высокой шнуровкой. Парень курил, поплевывая в волну и поглядывая в небо.

У причала покачивались три резиновые лодки с подвесными моторами.

«Везет, – в который раз подумал Калеб. – Как кто-то дорогу под ноги кладет».

Он постучал.

– Кого еще там несет? – охранник открыл дверь и выпучил глаза, увидев под потолком кусок льда вместо камеры наблюдения.

Пыльца фей овеяла его, и охранник сполз по стене. Калеб аккуратно затащил его внутрь, закрыл дверь. Хотел заморозить две наружные камеры, наблюдающие за пирсом, но передумал. Улыбнулся. Он совсем недавно научился этому фокусу, и тот не переставал его радовать.

Мальчик развел ладони, выпуская туман, и от воды поднялась молочная стена, затопила пирс так, что в двух шагах не разглядеть человека.

Туман уплотнился, простучали по доскам шаги, негромко загремел мотор, и туман двинулся прочь от Садстоуна, унося с собой лодку.

Дорога домой оказалась не такой уж и быстрой, во многом из-за Дженни. Она все думала о том фокусе Марко с бокалом.