- Привет! – довольно быстро раздался в трубке голос Андрея.

- Что это? – сходу спросила она. – Свинина?

- Вепрь!

- Вепрь – это тоже свинья! 

- Вепрь звучит брутальнее, - рассмеялся Малич.

- Ах, вот оно что! С пивом – куда уж брутальнее. Особенно на ночь. Тебя там... гастрит не мучает? Или давление? Или хотя бы изжога?

- Не завидуй, - продолжал смеяться он. – В следующий раз вместе поедем.

- Жрать свинину и запивать пивом в чешской пивнушке?

- Именно!

- Псих! – она немного помолчала, а потом задумчиво проговорила: - Из нас получилась бы интересная пара. Псих и ведьма.

- Это почему это я псих? – поинтересовался Малич.

- А кто в своем уме с ведьмой свяжется? 

- Почему нет? Ведьмы – тоже люди.

- Спорное утверждение, но я с тобой все же соглашусь... я домой приехала.

- Не скучай там сильно, - ласково проговорил Андрей. – Я скоро вернусь. И не мори себя голодом. Вот что у тебя на ужин?

От этой ласки в его голосе что-то в ней едва заметно дернулось в ответ. Будто потянулось к нему еще сильнее, чем раньше, увлекая за собой. Господи боже, да в эту его ласку укутаться можно, одеться и так и жить, наверное. Как хорошо, что позвонила... ничего не заменит голоса и интонаций. И это именно то, в чем она, оказывается, сегодня нуждалась – просто чтобы вспомнить, что ночь в городе корабелов ей не приснилась и, может быть, она более реальна, чем вся ее обыденность.

Стеша улыбнулась. Посмотрела в окно, за которым прожекторы начинали отбрасывать свои лучи в небо, и весело сообщила:

- Фотография твоей свинины у меня на ужин. Я, кажется, объелась от одного вида!

- Вот! Я так и знал! – деланно возмутился он. – Я сейчас самолично тебе еду закажу, поняла?

- И что ты мне закажешь?

- Суп с галушками, голубцы и яблочный пирог!

- Ты всерьез решил за меня взяться? – восхитилась Стефания.

- Серьезнее некуда.

- Ужас. А ты заметил, как постепенно захватываешь пространство вокруг меня? От твоего согласия просто выпить кофе вместо ужина мы перешли к тому, что ты пытаешься взвалить на себя мои кормежки. Даже из своей Чехии.

- Ты против?

- Нет. Мне это нравится. И я скучаю – уже без «кажется».

- Тогда тебе придется меня слушаться, - весело заявил Малич.

- Резонно. Потому я приняла очень взрослое решение. Может быть, оно тебе даже понравится. Сейчас соберусь и пойду в какое-нибудь кафе. И буду есть. Как план?

- Одобряю. С тебя – фотоотчет.

- Контролируешь? Или просто интересно?

- И то, и другое. И я тоже скучаю.

Между ними витало какое-то еще слово. Какое-то очень важное слово, которого, наверное, ни один из них не осознавал. И, должно быть, осознает еще не скоро. Но то, что было, было естественным, как дыхание и как улыбка, которая преображала черты обоих людей, находившихся друг от друга в двух с лишним тысячах километров.

- Что ты скучаешь, меня определенно радует, - хмыкнула Стеша. – Не мне же одной мучиться. Какие планы на завтра?  

- Будем бороться с обжорством – займемся покорением Прадеда.

- Это что? Это гора? Или крепость какая-то? Кажется, я уже говорила, что у меня с географией все плохо.

- А должна бы знать, - рассмеялся Андрей. – Это гора, а рядом с ее вершиной находятся Петровы камни, где ведьмы устраивали шабаши.

- То-то, чую, меня так в Чехию тянет! И это точно не из-за бабушки-чешки! – «а может, потому что там ты...»

- На шабаш тянет, да?

- Возможно. Осталось только метлу купить. Слушай, а ведьмы голыми шабаши устраивают, да? 

- Тебе виднее.

- Тогда определенно голыми. Так веселее... тебе есть пора – остынет твой вепрь. 

- И тебе тоже, а то ночь скоро.

- Завтра выходной. Можно отоспаться. А кафе летом долго работают... Андрей?

- Что?

- Давай правда когда-нибудь поедем куда-то вместе? – «можно даже без яхты».

- Обязательно поедем, - согласился он и тут же велел: – Но сейчас иди ужинать. И метлу без меня не покупать!

- Что ты! Даже в мыслях не имела! А ты тоже ешь. Твой Вадим, наверное, уже заснул.

- Он не может спать, пока перед ним есть пиво и мясо.

- А мне плохо спится без тебя, - выпалила она и зажмурилась, быстро затараторив: – Все, пока. С меня фотоотчет!

- Мне тоже, - проговорил он на прощанье.

А потом Стефания отключилась и застыла на месте, глядя в одну точку перед собой и чувствуя себя... умиротворенной. Слово «счастливая» Адамова не произносила даже в мыслях. «Влюбленная» - тоже. И это так глупо и бессмысленно – мечтать о совместном отпуске, когда в ее мечтах давно пустошь, выжженная на солнце.

И тем не менее, в эту минуту, когда в ушах еще звучал его голос, она видела себя дующей пиво в какой-нибудь пражской пивнушке с Андреем. Это казалось возможным. Какая, к черту, яхта. Откуда у сапожника яхта? Наверняка же на отпуск год копил... И все же именно так она себя и видела – с ним.

Следующие полчаса ушли на то, чтобы одеться и причесаться. Яркий штрих – темно-красная губная помада. Глаза красить не стала. К джинсам – балетки на плоской подошве. К белой майке – хлопковый шарф и большая текстильная сумка.

Мини... Клопер ждал ее внизу.

Ужинать Стефания уехала на набережную, где среди многочисленных кафешек нашелся маленький французский ресторанчик, там было относительно тихо и туда она иногда приходила в одиночестве.

Заказала баранью ногу в рататуе – в противовес вепрю где-то в Праге. И бокал сира́ – прямиком из Прованса. Сделала снимок и, сопроводив этот натюрморт кратким, но ёмким: «Ем!!!» - отправила Андрею.

И полетели дни – один за другим, заполненные работой, солнцем и чем-то еще, что не имело значения. Ей везло: Олег почти не объявлялся. Пару раз звонил, уверяя, что готовит сюрприз и напоминая про планируемый яхтный отдых где-то в Средиземном море. Но в квартиру в «Золотом береге» пока не наведывался, что Стефанию более чем устраивало. Ей не везло: она чувствовала себя в странно подвешенном состоянии, когда нужно собирать чемодан и уходить, но не хватало смелости, потому что не знала, зачем это на самом деле нужно.

Всерьез думать о том, чтобы оставить банкира ради сапожника? Ну разве так бывает? Кто в своем уме до такого додумается, и псих тут не Андрей, а она сама. Впрочем, он ей ничего подобного и не предлагал, а все остальное – лишь ее фантазии, к тому же, наверное, нелепые. Они провели вместе две ночи, которые вряд ли что-то кардинально для них обоих меняют.

Но именно эти две ночи беспощадно обнажили перед ней невыносимость ее нынешнего положения, и за одно это она определенно была благодарна своему сапожнику. Оставалось набраться смелости, и ей было бы куда проще, если бы Андрей и правда был где-то в зоне досягаемости, а не в другой стране. Наверное, для уверенности, которой Стефании не хватало. Потому что это чушь какая-то – уходить от банкира!

Так прошла неделя. Началась следующая. Она репетировала Бланш, постепенно становясь ею и не понимая, кто над кем властен больше. Потерянные мечты, говорят, разрушают человека, и потому она запретила себе мечтать.

Но их вечерние телефонные разговоры с Маличем вошли в привычку из разряда тех, с которыми совсем не хочется расставаться. Иногда она пересматривала его фотографии. Те, на которых был он сам – сохраняла на компьютер, не задумываясь особенно, что случится, если до них доберется Олег.

В сущности, дело оставалось за малым – и правда найти жилье, как бы сильно это ни ударило по ее бюджету. Ну а что? У Ритки зарплата меньше, а как-то живет! Правда на ней нет финансовых обязательств за квартиру, которая еще только строится... Но зато на Стешке нет двоих детей, которых надо кормить и учить. Конечно, пара туфель от Маноло Бланик аргумент в пользу Панкратова серьезный, но даже не особенно практичная Стефания Адамова подозревала, что как-нибудь без них обойдется. Без детей же обошлась... И это вовсе не та тема, в которую она собиралась углубляться. Куда проще рассуждать о туфлях, чем о... не сложившемся.