- У тебя Ромка есть, тебе не положено! Это мы с папой бирюками были! А теперь я одна осталась, самая стойкая в семье!

- Вот и бери пример со старших.

- Ну доживу до папиных лет – подумаю. Сейчас некогда, дел куча.

- Каких именно?

- Преклонных, - хрюкнула Юлька.

- Фу, мелочь! Я про дела спрашивала.

- Так ведь у меня учеба, работа, кредит, техосмотр, курсовая. Ты, племянница, отца женить, Моджеевского воспитывать. Некогда мне.

- Балда ты, Юлька, - негромко проговорила Женя.

- На умную и не претендую, - вздохнула она и замолчала. А потом еле слышно добавила: - Богдан нормально устроился?

- Балда и есть. Потому что единственный Моджеевский, которого тебе хочется воспитывать, – в Лондоне.

- Без толку, - упрямо, прям-таки по-ослиному упрямо мотнула Юлька головой. – У него Ульяна. А я в очередь становиться не собираюсь. И вообще – пошел он знаешь куда?!

- Нет у него никакой Ульяны.

- Плевать! Кого у него нет и кто есть. Плевать. Я вообще по-родственному спросила. Он мне теперь кем приходится? Типа... племянник? Родня. Значит, по-родственному.

- Угу. Тетка, - усмехнулась Женька. – Оно и видно.

Юлька расплылась улыбкой от уха до уха и откинулась на спинку дивана:

- Ага! Он же что-то вроде Лизки!

- Это ты что-то вроде Лизки!

- Нет уж! Это он там играется. Игрушки у него. Сейчас я тебе этих барби покажу. Не знаю, как Ульяна терпит! – вспыхнула младшая и потянулась за телефоном, валявшимся где-то под ногами.

- Не сходи с ума, - Женя наблюдала, как сестра, ухватив трубку, принялась что-то в ней искать с отчаянным энтузиазмом. – Ты тоже год назад игралась, помнишь?

- Это другое! – выдала свой самый главный аргумент Юлька и резко опустила шторку на экране смартфона, чтоб убрать бесючие уведомления. А потом палец ее, добравшись до одного из них, от сайта «Экономвестник», на который была подписана, замер, да так и не мазнул по сенсорной поверхности. Она нажала на предоставленную в уведомлении ссылку, и из динамика что-то забормотало. Юлькины губы медленно шевельнулись, и она тихо сказала:

- Генерального директора «ББ» звали Олег Панкратов? Ну этого... который, - она неопределенно махнула головой в сторону сада, где все еще пропадали Стефания с Лизой. С некоторых пор она была приблизительно в курсе событий. А теперь еще и знакома с одним из действующих лиц. И это тоже не на шутку ее волновало в свете папиного спокойствия.

- Да, - удивленно кивнула Женя, - а что?

- Тут брифинг транслируют... от безопасников... - промямлила она и протянула сестре телефон, - смотри... он... его... он живой!!!

- Да ладно… - опешила сестра и вгляделась в картинку на экране. Важные дядьки при погонах очень важно что-то вещали. За одним столом с дядьками сидел... Олег Панкратов собственной персоной. И пока помалкивал, хотя и с важным видом.

- Он все это время живой... Мать честная, как в кино! 

- Хорошенькое кино, - возмутилась Женя и вернула Юльке телефон. – Тут все на ушах, а он…

- А-а... а куда тогда поехал папа?

- Мне сообщили, что в Испанию…

- Бред какой-то... наверное, надо... ей сказать, да? – Малич-младшая как-то испуганно глянула в сторону все того же окна, которое никак не давало ей покоя. Сейчас там, среди астр и гортензий, в очередной раз мелькнула фигура молодой женщины, тягающей свою «внучку» и что-то весело ей рассказывающей.

- Наверное, надо, - кивнула Женя. – Ерунда какая-то. Ей полиция покоя не давала, а он живой. Вот как такое называется?

- Ну, зато теперь ее точно не посадят! – вдруг обрадовалась Юлька, снова повернувшись к сестре. Вообще ее особым талантом было умение отделять зерна от плевел. Потому вывод напрашивался сам собой: – Значит, папке ближайшее время инфаркт не грозит.

- И вот что ты такое городишь! Какой инфаркт, - возмутилась Женя. Впрочем, кое-кому грозило кое-что похуже инфаркта. Это уж точно!

- Миокарда, - прозвучало совершенно невозмутимо. – Ну чего? Ты к ней пойдешь? Или я? Или что делать? Может, папе позвонить?

- Не трогай отца! Отоспятся, в себя придут – и сами объявятся, - велела Женя. – И объяснят. Бэтмены солнечногорские!

- Нормальные Бэтмены по ночам не спят. Тем более, когда бабы на стреме. О! Это они точно зависли в столице на ночь, потому что твой хваленый Моджеевский Лизкиных воплей испугался.

- На его долю останется.

- Да может, пробьется уже этот чертов зуб, - вздохнула Юлька, проявляя сочувствие, как вдруг дверь раскрылась и в комнате показалась Адамова собственной персоной со спящей девочкой на руках. Она широко улыбалась и буквально сияла, пока тащила драгоценный пакован матери. А потом одними губами произнесла:

- У меня получилось!

- Ура! – так же беззвучно кивнула Женя и, поднявшись, взяла Лизу. Если поспит хоть пару часов – всем будет счастье. Более значительное, чем воскресший Панкратов. – Юль, покажи Стеше запись. А я Лизку уложу.

И с этими словами она ретировалась из гостиной, не обращая ни малейшего внимания на отчаянную жестикуляцию, испуганно подлетевшие бровки и опешивший вид младшей сестры. Дверь, что характерно, за собой прикрыла. Мало ли, как Адамова отреагирует, а у Жени ребенок спит. Но судя по горячности, проявленной в Айя-Напе, Стефания способна перекричать и иерихонские трубы. И фиг папа «на фиалки» повелся – темперамент наше все.

Юлька, между тем, оставшись один на один с ничего не понимающей Стешей, которую она совсем не знала, но которая уверенно претендовала на звание мачехи, медленно отвела взгляд от двери и пробормотала:

- Предательница...

- Что, простите? – отозвалась Стефания, которая очень глупо, наверное, даже нелепо ей выкала. И это тоже Юльку настораживало.

- Да нет, ничего, - брякнула младшая Малич и повертела в руках многострадальный телефон, а потом велела: - Вы садитесь. Наверное, намотали кругов, а Лизон – увесистая.

- Ничего, мне не тяжело, - отмахнулась Стеша, но все-таки села. Спину и впрямь ломило, но сейчас она поймала себя на мысли, что отдала бы немало за то, чтобы ломило почаще. По той же самой причине – носить на руках ребенка. Своего ребенка. Того, о котором она раньше даже не смела мечтать. Она до этого дня не отдавала себе отчета в том, что начинает мечтать. Снова начинает – будто бы это равноценно дыханию, и по-другому просто не выживешь. Пришедшая мысль так захватила ее, что она не сразу услышала Юльку, которая подсела поближе к ней и принялась, бекая и мекая, что-то вещать, а когда прислушалась, та уже совала ей в руки свой телефон, неуверенно говоря:

- В общем, вот... посмотрите... тут вас касается.

- Опять чепуху какую-то пишут, - нахмурилась Стеша, поднося к глазам экран и неловко улыбаясь – не хватало еще и «падчерице» объяснять все сначала. А потом поняла – не придется ничего объяснять. Ей бы кто объяснил.

- Видео запустите, - пробормотала Юлька.

Впрочем, и без видео на картинке предпросмотра она отчетливо различила физию Олега. И прочитала заголовок, от которого по спине пробежал холодок.

- Запусти́те, - с нажимом проговорила младшая Малич.

Стефания, все еще ничего не понимала, когда нажимала на кнопочку, заставившую картинку прийти в движение. Еще меньше она понимала из текста. Там только говорили все время какими-то невразумительными фразами, которыми общаются высшие чины, и которые слишком мудрены для обычных людей. Птичий язык. Птичий язык, который совсем не надо разбирать, чтобы осознать главное – Олег сидит у микрофона в костюме и галстуке. Несколько похудел. Стрижка новая, свежая. Руки сложены домиком. Молчит. Молчит, но совершенно очевидно, что он все же скорее жив, чем мертв. И его ошметки вовсе не разбросало в водах Средиземного моря.

Стеша сглотнула, пытаясь совладать с собой, но горло ее издало неприятный булькающий звук. Ей не понравилось.

«В результате специальной операции, проведенной совместно с...»

«... нам удалось предотвратить убийство одного из самых влиятельных ...»