И в противовес страстной эмоциональной речи Кэннона Оливер изложил конкретные факты и планы экономического подъема, снова оставив оппонента на бобах.

Вечером Оливер, Джан и Дэвис ужинали в особняке сенатора в Джорджтауне.

— Мне только что принесли результаты последнего опроса, — улыбаясь, объявил Тодд. — Джан, думаю, тебе пора поговорить с дизайнерами и декораторами насчет новой обстановки для Белого дома.

Лицо Джан просияло.

— Ты в самом деле считаешь, что мы победим, папа?

— За всю жизнь, дорогая, я не раз ошибался, но не там, где речь идет о политике. Это у меня в крови. В ноябре Америка получит нового президента — того, кто сидит сейчас рядом с тобой.

— Пристегните ремни, пожалуйста.

«Началось!» — вне себя от волнения, думала Дейна, украдкой поглядывая на Бенна Албертсона и Уолли Ньюмена. Бенн Албертсон, режиссер Дейны, подвижный бородач лет сорока, считался одним из лучших профессионалов на телевидении. Уолли Ньюмен был намного старше. Талантливый оператор и хороший товарищ, он, как и Дейна, не мог дождаться, когда они наконец начнут работать.

Дейна с восторгом представляла будущие приключения. Самолет приземлится в Париже. Следующая остановка — Загреб, а потом Сараево.

Перед отъездом из Вашингтона Дейну подробно проинструктировала Шелли Макгайр, заведующая отделом зарубежной корреспонденции.

— В Сараево вам понадобится передвижная телестанция, чтобы передавать репортажи на спутник. Своей у нас нет, так что придется арендовать ее на месте и еще купить время у югославской компании, которой принадлежит спутник. Если все пойдет хорошо, мы приобретем собственную станцию. Будете работать в двух направлениях. Некоторые сообщения пойдут в прямом эфире, но большинство сюжетов будет сниматься. Советуйтесь с Бенном, как поступить в том или ином случае. Отснятый материал озвучите в местной студии. Я дала вам лучших режиссера и оператора во всей компании. Думаю, у вас не будет проблем.

Позже Дейна не раз вспоминала это оптимистическое напутствие.

За день до отъезда Дейны позвонил Мэтт Бейкер.

— Зайдите ко мне, — буркнул он и, не дожидаясь ответа, повесил трубку.

Дейна с тяжелым предчувствием поплелась к двери. Наверное, он передумал и не хочет ее отпускать. Как он может? Ничего, она так просто не сдастся! Решительно распахнув двери, она промаршировала к столу Мэтта.

— Я знаю, что вы хотите сказать, — начала она, — но ничего не выйдет! Я все равно поеду! С самого детства мечтала об этом! Неужели считаете меня ни на что не способной? Нужно же дать мне хотя бы шанс попытаться!

Наконец ее запал иссяк, и Дейна немного успокоилась.

— Ну ладно, — пробормотала она. — Что вы хотели сказать?

— Bon voyage, — улыбнувшись, ответил Мэтт.

— Ч-что? — охнула Дейна.

— Bon voyage. Это означает «доброго пути».

— Я знаю, что это означает. Я… вы посылали за мной не затем, чтобы…

— Я просил вас прийти, потому что успел поговорить с несколькими зарубежными корреспондентами. Они просили передать несколько советов.

Этот вечно мрачный, угрюмый медведь, должно быть, потратил немало времени и труда, чтобы связаться с зарубежными корреспондентами, и все ради того, чтобы помочь неопытной девчонке!

— Н-не знаю, как и…

— Раз не знаете, лучше не надо, — проворчал он. — Вы отправляетесь на войну. Настоящую войну. Там стреляют. И нет никаких гарантий, что вы останетесь в живых. Потому что пуля не разбирает, куда летит. Но когда вокруг идет бой, вас охватывает невероятное возбуждение, заставляющее забыть об осторожности. Помните это и старайтесь держать себя в руках. Не лезьте на рожон. Ни при каких обстоятельствах не ходите по улицам одна. Ни один, даже самый сенсационный репортаж не стоит вашей жизни. Далее…

Лекция продолжалась еще с час. Наконец Мэтт вздохнул.

— Вот, кажется, и все. Берегите себя. Знайте, если что-нибудь случится, я буду чертовски зол.

Дейна наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Не смейте больше никогда этого делать! — огрызнулся он и встал. — Дейна, там опасно. Очень. И если, оказавшись в тупике, вы передумаете и захотите вернуться, дайте мне знать, и я все улажу.

— Ни за что не передумаю, — уверенно пообещала Дейна.

И, как выяснилось позже, ошиблась.

До Парижа они долетели благополучно, приземлились в аэропорту Шарля де Голля, и дружное трио направилось в аэровокзал, к стойкам хорватских авиалиний. Предстояло ждать три часа. Однако к десяти вечера им удалось добраться до сараевского аэропорта Бутмир. Пассажиров немедленно отвели в отдельное здание, где охранники в мундирах тщательно проверили документы и разрешили идти. Дейна уже направилась к выходу, но дорогу заступил уродливый коротышка в гражданской одежде.

— Паспорт.

— Я только что показала…

— Я полковник Гордан Дивьяк. Ваш паспорт.

Дейна вручила ему паспорт вместе с репортерским удостоверением. Полковник небрежно пролистал его.

— Журналистка? — резко бросил он. — На чьей вы стороне?

— Ни на чьей, — спокойно пожала плечами Дейна.

— Значит, будьте поосторожнее с тем, что вздумаете передавать, — предупредил полковник. — Нам здесь шпионы ни к чему.

Словом, добро пожаловать в Сараево. Гостеприимный народ, ничего не скажешь.

«Лендровер» с пуленепробиваемыми стеклами ждал их на улице. Водитель, смуглый коренастый парень лет двадцати, почтительно открыл дверцу.

— Я Йован Толи. Рад приветствовать вас в Сараево.

Йован вел машину так, словно за ними гнались, лихо огибал углы и летел на полной скорости.

— Простите, — нервно поинтересовалась Дейна, — у нас есть какие-то причины спешить?

— Да, если хотите остаться в живых.

— Но…

Где-то вдали слышались раскаты грома, с каждой минутой становившиеся громче. И внезапно Дейна поняла, что это не гром. В темноте она едва успевала различать силуэты полуразрушенных домов с обвалившимися фасадами и без крыш, разбитые магазинные витрины. Впереди высилось здание отеля «Холидей инн», в котором им предстояло жить. Стены изрыты пулевыми отметинами, посреди дороги зияет глубокая воронка. Йован ловко обогнул ее и промчался мимо гостиницы.

— Погодите! Куда вы? — вскрикнула Дейна. — Это наш отель!

— Парадный вход слишком опасен, — пояснил Йован, завернул за угол и, не сбавляя скорости, ворвался в переулок. — Все пользуются черным.

У Дейны внезапно пересохло во рту.

— Вот как?

В вестибюле было полно людей. Сигаретный дым висел синими клубами, кругом говорили сразу на десятках языков. К Дейне подошел симпатичный молодой француз:

— Мы вас ожидали. Вы ведь Дейна Эванс?

— Да.

— Жан-Поль Юбер. «Метрополь телевизьон», канал М-6.

— Очень приятно. А это Бенн Албертсон и Уолли Ньюмен.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

— Добро пожаловать в то, что осталось от быстро исчезающего города.

Вскоре новичков окружили собратья по профессии:

— Стефан Мюллер, «Кейбл нетуорк».

— Родерик Манн, Би-би-си, второй канал.

— Марко Бенелли, «Италия-1».

— Акихиро Ишихара, «ТВ-Токио».

— Хуан Сантос, «Гвадалахара», канал-6.

— Чун Кван, шанхайское телевидение.

Казалось, здесь собрались репортеры со всего света. Она уже потеряла счет лицам и именам. Последним представился русский — настоящий великан со сверкающим золотым передним зубом:

— Николай Петров, ОРТ.

— Сколько здесь репортеров? — шепотом осведомилась Дейна у Жан-Поля.

— Больше двухсот пятидесяти человек. На такой войне нам еще не приходилось бывать. Это ваша первая? — Он говорил так небрежно, словно речь шла о теннисном матче.

— Первая.

— Если нужна будет помощь, только позовите.

— Спасибо, — кивнула Дейна и нерешительно пробормотала: — Скажите, кто такой полковник Гордан Дивьяк?

— С ним лучше не связываться. Мы все считаем его чем-то вроде главы сербского гестапо, но в точности никто ничего не знает. Самое лучшее — держаться от него подальше.