Вопрос второй — расценки на товары. Быстрый просмотр прайс-листов показал, что оружие стоит вдвое дороже, чем на Орисабе, одежда и снаряжение — втрое, машины и сменные аккумуляторные картриджи для них — вчетверо, а продовольствие, медикаменты и алкоголь — вшестеро. Короче говоря, за исключением наркотиков, которые здесь продаются открыто, а иногда даже раздаются, все дорого. Но пока я могу прожить на своих запасах, благо они имеются.

Вопрос третий — где обитают наемники из «Центуриона» и кто они? Вбил в сетевой поисковик название отряда и получил список из сорока фамилий. Про большинство этих людей я никогда не слышал. Все-таки в бригаде полковника Ромуальда Харриса служило свыше пяти тысяч человек. Но троих я знал. Сержант Юрий Валеев, инструктор по рукопашному бою из разведроты, который в свое время давал мне основы кулачного боя. Капрал Гельмут Планк, кажется, минер из 2-го мотострелкового батальона. И капитан Генри Риордан, бригадный инженер, чистюля, аристократ и немного позер. Эта тройка числилась бойцами группы «Белая гора» и проживала в «Приюте бродяги», а раз так, то и я там пока остановлюсь.

Ну и вопрос четвертый — задачи по программе «Вольный стрелок». Выбор пока невелик, всего полтора десятка предложений. Шесть — это разведка местности, и цена колеблется от ста до четырехсот реалов. Пять — поиск человека в конкретном квадрате, и это двести — триста монет плюс бонус в случае нахождения «потеряшки». Три — задания по поиску банды, на которую необходимо навести штурмовой отряд. Расценки небольшие, по триста монет, а если найдешь бандитов, то премия в тысячу реалов. И еще одно предложение на глубинную разведку, которое оплачивается весьма хорошо — три тысячи реалов, из которых треть как задаток. Ладно, с этим разберусь, когда с наемниками пообщаюсь.

Я оторвался от коммуникатора. Вокруг лес. Автобус практически бесшумно едет по широкой грунтовой дороге. Спокойно. Светло. Обычный летний день и никаких тревожных мыслей. Мимо проносятся военные автомашины, в основном тяжелые грузовики, которые сопровождаются броневиками. Вдали виднеются горы, а впереди мелькают разноцветные крыши находящегося в низине городка без названия. Черт побери, начинается новая жизнь…

Вскоре автобус промчался по пыльной сухой улочке и остановился. Я покинул его последним, торопиться все равно некуда, и осмотрелся.

Вот что я ожидал здесь увидеть? Наверное, реальный городок с ровными улочками, вывесками и асфальтовыми дорогами. Ну а на деле я оказался в каком-то гетто. По крайней мере впечатления именно такие. Куча неухоженных построек. С одной стороны огромный ангар, на котором накарябано слово «скала», видимо, это одна из лучших местных гостиниц. Рядом с ангаром около полусотни контейнеров, которые сварены один с другим, и если верить вывеске, то это «Улей». Ну а прямо передо мной «Приют бродяги», еще один ангар, только в дополнение ко всему обложенный саманным кирпичом, который порос густым мхом, красиво, прям как в нору барсука или в дом хоббита входишь, опять же температурный режим поддерживается легко, и это дополнительная маскировка. Однако в целом все как-то хреново.

«Да-а-а… — мысленно протянул я. — Попал ты, Виктор, ногами в жир. Ехал на фронтир — и приехал. Вокруг нечто непонятное и улицы пустые. Впрочем, плевать! Пока не стреляют, и то хорошо».

Я вошел в гостиницу и оказался в прохладном холле, который был перегорожен широкой стойкой, и за ней находились два светловолосых крепыша в бронежилетах и с пистолетами. Нормально, а под стойкой наверняка автомат или пулемет. Впрочем, несмотря на суровую обстановку, встретили меня доброжелательно. Перво-наперво охранники посоветовали сразу же вооружиться, ношение пистолета в городе обязательно для каждого вольного гражданина. Во-вторых, следовало встать на учет у местного шерифа Джона Маринеро, оказывается, есть здесь такой, целый полковник в отставке, которого назначили с базы «Дуранго». Ну и в-третьих, я снял одноместный номер и узнал, где находятся мои знакомые из «Центуриона», один из которых был совсем рядом.

Поднялся в номер на втором этаже. Тесная комнатушка, койка у стены, столик, стул и санузел. Бедно и скудно, и за все это надо было отдавать десять реалов ежедневно. Цены грабительские, а если еще и столоваться в гостинице, то полное разорение. Однако мне гарантировали, что мои вещи никто не украдет и спать можно спокойно. Это само по себе уже многого стоило, так что я не возмущался. Выбор-то невелик, в других гостиницах все то же самое и расценки такие же.

Вещи упали на пол, и я вооружился. Пистолет готов, загнал патрон в ствол, поставил на предохранитель, спрятал в кобуру. Автомат брать не стал — моветон и признак напуганного новичка. Теперь можно прогуляться. Закрыв дверь номера на ключ (никакой электроники), я опять спустился вниз и направился в гостиничный бар, рядом с которым находился магазин.

В полутемном помещении плавали клубы табачного дыма. Несколько посетителей распивали какое-то отвратительно пахнущее пойло, бармен у стойки тихо дремал, а из колонки еле слышно звучала песенка на испанском, смысл которой я перевел для себя: еще одна секунда жизни, чтобы подарить тебе мое сердце, чтобы предложить тебе навсегда остаться со мной. Всего одну секунду жизни я прошу у Бога…

«Хорошая песенка», — подумал я, оглядываясь.

Однако песни песнями, а мне нужен сержант Валеев, который, по словам охранников, должен находиться здесь. Да вот только что-то его не видно. Хотя нет, он где-то рядом. Слышу русскую речь, родной язык инструктора-«рукопашника», который утверждал, что я тоже русский. Может быть, что и так. Но мне это не важно, по крайней мере пока.

Поворот. Я свернул в темный угол и увидел прелюбопытную картину. За столиком в одиночестве сидел плотный и давно небритый мужик. Это был Валеев, и его глаза казались стеклянными. В руках он держал большую бурую гусеницу и на меня не обратил никакого внимания. Видимо, он пил давно, а возможно, еще и укололся и потому был на своей волне.

Стою. Молчу. Наблюдаю. Сержант положил гусеницу на стол и стал подталкивать ее указательным пальцем. Волосатое лесное существо, изгибаясь, медленно поползло к краю, а Валеев радостно воскликнул:

— Шире шаг! Шире шаг! Мух шершавый! Живее!

— Ты чего, сержант? — спросил я его.

Валеев посмотрел на меня и, не узнавая, прорычал по-испански:

— Que carajo quieres?

Короче говоря, он в грубой, оскорбительной форме поинтересовался, хрена ли бы мне надо. Отвечать было бесполезно, Валеев не в адеквате, и я решил уйти. Развернулся и уже в спину услышал:

— Пива мне. Еще два.

Бар остался за спиной. Магазин, в котором я хотел прикупить ручных гранат, был закрыт и открывался только утром и вечером. Идти было особо некуда, и я направился к шерифу. Людей на улицах, по-прежнему, нет, солнце нещадно припекает, а я хмур и невесел. И причиной этого, конечно же, был сержант. Жаль. Я на него сильно рассчитывал, а он бухает и допился до белочки, хотя раньше себе этого не позволял. Ну да ничего. День в самом разгаре, сейчас полдень, и основные события еще впереди. До вечера пока далеко, прогуляюсь по городу (хотя никакой это не город, а сплошное недоразумение). Ну а потом, глядишь, Планк и Риордан появятся, а там и дельце какое-никакое подвернется.

Мимо меня, пыля, проехал колесный бронетранспортер с надписью «Маэстро» на серой броне. Наверху сидел скуластый мужик в бронекомбинезоне, который непонятно почему, может быть, оттого, что у него хорошее настроение, поприветствовал меня поднятой вверх раскрытой ладонью. Я ответил, а когда броневик скрылся за поворотом, продолжил свой путь и подумал, что не все так плохо. Люди — они везде живут.