Встретила меня мать семейства. Увидев, удостоверение, побледнела.
— Я могу сейчас пообщаться с вашей дочерью? Дело повышенной важности.
— Что она сделала? Она не будет говорить с вами без нашего адвоката, — типичный наезд от мамочек, которые проворонили своего птенца, а теперь изображают из себя мать-героиню.
— Он пока нам не понадобится, гражданочка. Мне, скорее, нужна помощь вашей дочери.
От слова "помощь" ей явно полегчало. Женщина устремилась наверх и через пару минут спустилась совместно с рыжеволосой красоткой.
Я люблю рыжих девушек, начиная с собственной супруги, но этот вариант мне не внушил боготворения. Возможно, в силу того, что наслышан про неё. Личная предвзятость не помощник сейчас, поэтому включил свой профессионализм.
— Добрый день, Анжелика, — полное её имя сломало отчего-то язык.
Смотрит затравлено и как-то дико, словно передо мной не богатая и зазнавшаяся особа, а зверёк готовый вцепиться зубами в глотку.
— Мой вопрос не терпит прелюдий, поэтому обязан спросить прямо. Вы знали о том, что Марат инсценировал свою смерть?
— Что?! — искреннее удивление и по её лицу поползла какая-то истерическая улыбочка. — Марат жив?! Это правда? Живой! — Смех смешался со слезами и девушка начала погружаться в себя.
— Лика, предположительно, Марат хочет навредить Герману, — заговорил чуть громче, пытаясь вернуть её внимание в нужное русло. — Вчера он похитил своего брата из офиса. Никто не знает где они сейчас.
— Марат жив, мамочка!
Девушка по-прежнему не слышала меня, но подняла на мать осознанный взгляд. Решил его перехватить. Резко повернул рыжую к себе и слегка тряхнул за плечи.
— Герман в опасности, Лика! И это не шутки! Если вам так дорог ваш бывший жених и вы любите его, как говорите, то спасите! Это только в ваших силах!
— Спасти?! — лицо Лики скривилось в болезненную гримасу и чёрный взор почти побелел.
Блядь!
ГЕРМАН
Хочется вернуться. Боль в голове наравне с тяжестью бьёт по вискам. Я в беде… Я помню… Знаю…
Духота, пыль и жара. Звуки птиц, стук ветра, запах затопленных бань. Это деревня? А может коллективные сады?
Сука! Как же плохо. Что мне вкололи?
Стараюсь продрать глаза. Полумрак. Не потому что ночь, а потому ставни окон забиты рейками и лишь крупицы дневного света просачиваются в помещение. Запах пыли вызывает чих от пересушенных слизистых.
Я на стуле, руки и ноги в крепкой связке, отчего уже не чувствую их.
— Эй! — позвал я, и звук собственного голоса дал по вискам. — Эй! — ещё один болезненный рявк.
В комнату вошли. Снова силуэт. Тёмный, скрытный и жуткий.
— Никакого гостеприимства, — прохрипел я с издевкой. — Чего тебе? Говори уже.
Силуэт прошёл к окну и замер. Фигура кажется знакомой.
— Хочешь убить? Давай! Только не вздумай тронуть мою семью. Они ни в чём не виноваты…
— Не виноваты?! — звук этого голоса чуть не выбил из меня дух. Нет, только не ты! — Твоя Вика убила папу. Довела Лику до суицида. Одурманила тебя! Не виновата?! Она — проклятье для нашей семьи!
— Марат? — не знал радоваться этому или нет. Жив и здоров, но зол и опасен.
— Лика давно уже не в себе, а ты кроме своей тортоделки никого и ничего не способен видеть. Как ты можешь? Эта тварь позволила папе умереть! Просто ждала и смотрела!
— Марат, ты не понял… Всё не так…
— Я всё давно понял! Ты — марионетка для любой бабы, будь то Лика или Вика. Что они тебе говорят, то ты и делаешь. Тряпка для бабских каблуков!
— Марат, ты зол. Я тоже злился и много глупостей наворотил…
— Трахаться с бывшей и послать на хуй жену было не так глупо. Разве, что Лика. Её я пытался удержать от новой боли. Только вот баба втрескалась в тебя по уши, а эта кондитерша ей только всё портила. Каждый раз видеть её слёзы и истерики меня задолбало.
— Поэтому и решил убрать с дороги мою жену, грохнув Майорова?
— Если ей убийство отца сошло с рук, как-то нужно было исправить положение? Плюс, хотел и тебе досадить за то, что избил меня тогда. Сымитировать секс Вики с тем бедолагой перед смертью помог Илюха. Только хренов волос Риты всю подставу сломал. Надо было обрить, суку! Тогда-то все подельники и начали брыкаться и кипятком ссать.
— Тебе самому не тошно оттого сколько человек ты погубил? — не мог поверить в то, что родная кровь и плоть способна на такие зверства.
— Ну, я убил только Широкова. Всех остальных положил наш новоиспеченный родственник. Дядя Витя. Тот за дозу многое делал. Гладко, профессионально и без лишних вопросов. Идеальная машина для убийств. Жаль, что твой бывший мафиози его порешил.
— Зачем заставил всех думать, что ты погиб? Ведь ты был вне подозрений.
— Следак меня бы всё равно нашёл. Это лишь вопрос времени. Только я не этого опасался. Я опасался не доиграть до конца спектакля. Ведь в конце ожидалось всё самое интересное. Ты!
— Что… Убьёшь меня?! — просипел с ненавистью.
— Не просто убью, а сделаю это на видео и отошлю твоей распрекрасной женушке. Она явно это не переживет и ваш отпрыск тем более. Одним махом кокну двух зайцев, точнее трёх, — брат мерзко захихикал.
— Я впервые рад, что папа не дожил до этого дня и не видит, какая мразь его старший сын.
В эту же секунду в лицо влетел жестокий удар. И два других в придачу. Картинку повело, изо рта засочилась кровь, жуткая боль пульсировала гулом в голове. Слышу движение мебели. С трудом поднял голову. Брат на хлипком стуле пытается привязать громоздкую петлю на перекладину. Отлично, отдам концы через повешение. Синюшная морда, вывалившийся откусанный язык и море мочи подо мной — вот та романтичная смерть, о которой только мечтать.
Невольно дёрнул руками. Крепко так, что даже не сдвинуть, и нож в манжете, как Яр, увы, не ношу. Но, чтобы меня поставить на табурет, ему нужно сначала снять эти путы. И вот тогда будет одна-единственная попытка.
— Веревку специально выбирал самую толстую, чтобы шея не сломалась. Надо же насладиться тем, как ты будешь отчаянно брыкаться и хрипеть от недостатка кислорода.
— И правда, в семье не без урода, — буркнул я.
Марат усмехнулся и вышел из комнаты, пропав до самых сумерек.
Дёргаться в оковах бесполезно — это понял в первые же минуты. Молится о мозговитости Ярослава можно, но он даже не в курсе откуда ветер дует.
Глаза привыкли к темноте, поэтому, когда вспыхнул свет, скривился от режущей боли.
— Уже надеялся, что ты сдох там где-то, — фыркнул я, восстанавливая зрение.
Смешок. Марат принялся за установку видеокамеры. Ёбанный режиссёр!
Снова рванул связанные запястья — хрен. Брат настроил видеозапись и, надев на голову капюшон, а на лицо медицинскую маску, приблизился ко мне. В его руке заметил пистолет.
— Если ты этим хочешь сунуть меня в петлю, то ошибаешься. Я лучше сдохну от пули, чем в удавке.
— Если умрешь от пули, то твоей женушке она тоже достанется, обещаю. А если пойдёшь по моему плану, то у Викули ещё есть шанс продолжать жить дальше, правда с тяжёлой психологической травмой. Но заметь — ЖИТЬ.
Вот этого расклада я не ждал. Сдохнуть так позорно, надеясь лишь на его слово, что жену он не тронет?! Стоит ли?!
Марат перерезал путы на ногах. Обошёл. Ствол пистолета ткнулся в затылок и, ощутил сталь ножа, который лишил веревок на руках и груди.
— Ты знаешь, что делать, — давление на затылок стало сильнее.
— Пошёл на хер, — успел сказать только это перед грубым толчком к стулу.
— Выбирай — сдохнешь, как герой и твоя краля останется жить с этим, либо пулю в башку, а удавка достанется Викусе.
— Какая же ты сука, Марат. Тебе не сойдёт это с рук.
— Думаешь, я боюсь тюрьмы? Меня всё равно вычислят и посадят, но за зря не хочется. Знаешь, ты порядком достал меня за всю мою жизнь. Гера там, Герочка тут. Чтобы не сделал Герман, всё является гвоздём программы. А то, что я горбачусь уже почти десять лет на отцовской фирме — это ерунда. Вся семья жировала на деньгах, что я зарабатывал. Даже кондитерская твоей чёртовой тортоделки приобретена на эти же бабки. Вы все хавали зелёные как само собой разумеющееся, а за спиной обливали меня грязью. Никто из вас ни разу не поинтересовался, "Каково тебе, Марат?" Нужна ли мне ваша помощь? Я отдал всего себя ради вас, посвятил все силы и годы излюбленной фирме отца, пока вы строили свою личную жизнь. И никто из вас даже сраное "спасибо" не сказал. Зато ты… Герман стал шеф-поварёшкой — отпразднуем. Герман помолвлен — молодчина. Герман в депрессии — его надо поддержать. Герман снова жениться, покупает дом, кондитерскую, нанимает дорогостоящих адвокатов для ёбарей своей женушки… Задолбал!
