‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Хватит ныть! — не выдержал я. — Мог просто нормально поговорить об этом, без мокрухи. Бедненький обделёныш! Я не виноват, что ты такой мягкотелый и не сумел сказать своё "нет, не буду" на семейном кругу. Зато погубить столько человек для тебя проще. Мурло ты!

Под дых ткнулся кулак, выпустив из меня свист воздуха. В глазах завальсировали звёздочки.

— Захлопни пасть и полезай в петлю, — пихнул прямо на трухлявую табуретку. Включил камеру.

Я привстал и посмотрел в объектив.

"Родная, пожалуйста, не смотри", — шепнул одними губами.

— Я реально сейчас тебе башку разнесу, — пистолет уткнулся в подбородок, с силой поднимая меня вверх. — Живее!

Покорно встал и шагнул на стул. Петля покачивается на уровне лица.

— Отец правильно не доверял тебе, — надеюсь, эти слова будут свидетелями в обличении истинного убийцы и их не сотрут. — Он видел твоё истинное нутро. Убить собственного брата — самое мерзкое на что может пойти человек.

— Заливать папику будешь на небесах, — прорычал он. — Башку в петлю! Достал!

Просунул голову в удавку, уже просто ожидая конца. Марат приблизился и поставил ногу на табурет. Повернулся к камере.

— Следующая ты! — рявкнул он в видеокамеру.

Ах ты, сука! Поспешил вон из петли, но опора ушла из-под ног.

Широкий канат синхронно сдавил шею вокруг. Руки судорожно, пытались освободиться от смертельного захвата. В голове жуткая пульсация, импульсами туманящая взор, но сквозь эту какофонию сумел уловить звуки выстрелов. Следом чудовищный грохот и бой стекла.

— Лежать, сука! — громогласный рык. Снова выстрел.

Мои ноги обхватили и подняли вверх тело, но удавка по-прежнему душила.

— Жека, помогай! — узнал голос Яра.

Чьи-то руки ослабили петлю, и голова выскользнула из удушающего обхвата. Полетел на пол, но две пары рук смягчили удар падения. Кислород обжёг гортань. Кашель рвал горло до рвоты. Консоль вентиляционного мешка тут же закрыла мне рот.

— Давай, дыши, парень! — постучал по плечу незнакомец, видимо, Жека. — Сейчас станет легче.

На шею лёг холодный компресс, а в руку воткнули инъекцию.

Скосил взгляд, чтобы увидеть брата. Марат на полу, в крови, и вооруженная группа крутится вокруг него. Поднял вопросительный взор на Ярика.

— Жить будет по полной… На зоне, — прорычал в ответ следователь.

— Спасибо, Яр, — прохрипел еле слышно и облегченно опустил веки, отдавая свою спасенную жизнь всецело ему.

ЛИКА

Серо-голубые глаза буравили насквозь, но я упрямей, чем ты думаешь. Моя цель за этой дверью, ранена, но жива. Спасибо тебе, боже, что воскресил его!

— Посещение запрещено, — грозно рявкнул следователь.

— Даже мне?! — сверкнула взглядом. — Я помогла вам. Прошу. Мне необходимо его увидеть.

— Этот человек обвиняется в четырех убийствах. Любое посещение — запрещено, тем более в больнице. Без исключения.

— Выходит, вот как выглядит благодарность за содействие органам правопорядка? Только благодаря мне вы смогли поймать своего "преступника".

Калин скривился, сцепив руки на груди.

— В ином случае, Ваш отказ в помощи расценивался бы, как пособничество преступной деятельности…

— Чего Вы никогда бы не смогли доказать, — парировала я. — Ладно вам, детектив. Услуга за услугу. Уравняйте баланс во Вселенной. Прошу, он — мой друг, кроме меня у него никого нет сейчас. Представьте, какого это быть изгоем для всех.

Калин замер, погрузившись в свои мысли. Его скулы свело болезненное напряжение. Неужели, слова попали туда, куда нужно.

— Пять минут, — мужчина грубо подхватил под локоть и потащил по коридору больницы.

У входа в палату меня досмотрели, забрали сумочку и телефон. Не пропустила случая состроить офицеру глазки, заставив его покраснеть.

Моё появление шокировало Марата не на шутку. Мужчина, прикованный к постели наручниками, пораженно привстал.

— Лика?!

Плечевой пояс в бинтах, одна рука в гипсе, на голове так же повязка. Ему больно и тяжело. Всё из-за Беспаловых… Из-за неё… Сколько ещё людей ты, тварь, погубишь, своей деланной невинностью? Я обязана тебя остановить! Любой ценой.

Расплылась в улыбке и, открыто смеясь, обняла его. Гладила по щекам, целовала в виски и щёки.

— Я люблю тебя, Лика. Это всё было ради нас, ради тебя. Но я не сумел закончить. Прости, прости….

Не скупилась на поцелуй в губы. Мой герой. Единственный, кто смог дать ответ той жестокой несправедливости.

— Тшшш, — нежно накрыла ладошкой его рот. — Не страшно. Правда. Теперь я попробую.

Я засмеялась ещё сильней, представляя в голове лицо Виктории, когда буду забирать у неё своего ребёнка.

Поцеловала Марата в губы и торжественно пообещала:

— Скоро и на нашей улице будет праздник. Просто подожди ещё чуть-чуть…

ВИКА

С трудом дожила до утра. Телефон Германа не отвечал, пока вовсе не отключился. Ярослав так же был недоступен, а Оля сообщила, что муж на выезде.

В груди теплилась мизерная надежда, что мужа снова понесло в какую-нибудь аля-Самару напару с Калиным. Почему-то становилось легче, когда думала, что эти двое вместе. Значит, всё будет хорошо. Вдвоём они сильнее.

Но в третьем часу ночи, Оля скинула сообщение, что Ярослав дома и Германа с ним всё это время не было.

О том, что супруг может быть с Ликой впервые даже мысли не возникло. Дотерпела до шести утра и помчалась к мужу на работу. Охрана противилась, но доказав, что являюсь супругой Беспалова-младшего, смогла попасть на этаж семейной фирмы. Пятен крови на стене было достаточно, чтобы понять — с Германом беда. В панической истерике вновь звонила жене следователя…

Теперь оставалось лишь ждать и молиться, вверив всё в руки Калина — заместителя начальника ГУВД.

Таня с Антоном насильно привезли меня домой. Мужчина рвался обратно в главк, желая помочь следствию. Не имела права его останавливать. Подруге так же настоятельно велела вернуться на работу, так как в кондитерской ожидалась проверка санитарной эпидемиологической службы.

Через пару часов пожаловала тяжёлая артиллерия в виде супруги следователя. Оля приехала со своей детворой, и поддержка стала самой суровой и мощной.

— Ярик отбил меня у сумасшедшего медика, — тихо проронила она в наступившей звенящей тишине. — Он трое суток разыскивал меня в лесах Урала, когда я сбежала от арабских террористов. Яр будет искать Германа до последнего. Верь ему.

Горький кивок. Подобных её мужу я ещё не встречала и поэтому всецело доверяла этим словам. Ждала, кусая пальцы. Считала каждую секунду. Время тянуло нервы, с каждым мигом натягивая их, как струну, больше и больше.

Боже, прошу, верни его! Он должен знать главное. Обязан знать, как я люблю его. И почему же, дура, не говорила ему этого раньше, когда могла, когда можно было?! Да, он сделал больно, но сейчас разве это так важно? Как быстро всё может стать несущественным, когда на пороге появляется опасность. Запах чего-то тёмного… Запах смерти. Почему так явно её ощущаю? Нет, умоляю, только не его!

Верни его! Верни! Верни!

Сцепила руки на животе и осела на диван. Жена Ярослава с подозрением оценивала меня. Холод в пальцах и стук зубов. Сколько ещё? Проще умереть, чем изводиться неизвестностью. Живот превращался в камень, и я не прекращала его поглаживать успокаивая.

— Викуль, я чай заварила, — Оля почти силой всучила мне чашку. — Ромашка. Галина Федоровна говорит, что ты часто её пьёшь при стрессах. Давай, тебе это нужно.

— Я постараюсь, — миролюбиво улыбнулась девушке, хотя абсолютно не хотела.

Мне казалось, что нужно быть начеку, так как Ярослав или Герман в любую минуту должны позвонить. Напряженно поглядывала на тёмный экран телефона, в надежде увидеть на дисплее имя мужа.