‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Значит, когда вы вошли в квартиру, жертва была ещё жива? Он пытался вам что-нибудь сказать?

— Да… Но только звуки. Набор звуков. "Хи… а" или "хе… а". Я не смогла разобрать.

— Зачем вы схватились за нож? — посмотрел укоризненно.

— Я не знаю, — пискнула, понимая, что совершила чудовищную ошибку. — Я растерялась… Ему было больно! — Ком ужаса вновь подкатил к горлу, вспоминая взгляд Саввы, переполненный страданием и агонией. — Я автоматически… Не сообразила. Боже, какая же я — дура!

— Кем вам приходилась жертва? — следователю явно не до моих сокрушений.

— Друг, коллега.

— Отношения более тесного плана были между вами? Интрижка?

— Я ему нравилась, но я замужем.

— Муж знал? — тут же уцепился Ярослав.

— Вся работа знала, и Гера — не исключение.

— Полное имя вашего супруга можно? — Назвала. — И ваш муж не против ваших походов к предполагаемому конкуренту домой?

— Мы на стадии бракоразводного процесса.

— Какова причина?

— Измена со стороны мужа, — отчеканила уверенно.

— Вы провоцировали супруга своей дружбой с убитым?

— Нет. Думаю, что нет.

— Между вашим супругом и жертвой были стычки? — Новый вопрос, и я начала понимать к чему следователь ведёт.

— Гера сам по себе довольно импульсивен.

— Вы знаете где был ваш муж на момент убийства?

— Он уехал выполнять моё поручение по работе, — возмущенно сдвинула брови. — К чему вы клоните?

— Ни к чему. Я ищу мотивы для убийства простого кондитера. Лично у вас мотива пока не нахожу…

— Зато есть у моего мужа, да? Бред! Гера был у заказчицы, и это всё вы можете проверить, — сердито посмотрела на мужчину.

— Безусловно, проверим, — следователь невозмутимо смотрел на меня. — Скажите, у Саввы были отношения с другими девушками? Я имею в виду продолжительные.

— Вроде того. Не уверена. Он многим девушкам нравился.

— Ясно. Что ж на этом пока, спасибо. В связи с Вашим положением, отправлю вас в одиночную камеру. Соседки-бандитки, думаю, не пойдут Вам на пользу.

— Спасибо, — проронила удручённо отчего мужчина удивленно улыбнулся.

— Меня впервые благодарят за камеру.

Я измученно смотрела на него. Улыбка с лица Ярослава виновато пропала и вдруг, изъяв из-за пазухи свой сотовый, протянул аппарат мне.

— Когда прокурор разрешит вам звонок, то он будет только один, — пояснил следователь.

Благодарно дрогнула уголком рта, словив на губах слезинки, которые вновь дорожками бежали по щекам…

В одиночке горели тусклые лампы. Пахло сыростью. Звуки шагов эхом распространялись по стенам. Холод гулял по телу, пробирая до кости. Голоса сокамерников невольно сжимали меня в комок.

— Глянь-ка, какая сладенькая, — гнусавый голос мужика.

— Аха-ха, давайте её ко мне! Иди, к папочке, цыпа, я тебя обогрею, — громила сбоку максимально высунул руку и едва не схватил меня за бедро.

Истерично вскрикнула, отскочив.

— Руки приструни, Хлебала! — рявкнул на него один из конвоиров. — Точно, блядь, узлом завяжу.

Второй конвойный открыл камеру и втолкнул внутрь. Ключи, закрывая замок, отгремели, как приговор, стуча о прутья решётки.

Судорожно вдыхая и выдыхая, взобралась на нары. Вжалась в самый угол, обняла себя руками, окончательно поняв, что это всё только начало моего кошмара.

Я не знаю, сколько прошло времени, потому что здесь оно просто замерло, материализуясь в вечную пустоту без смысла, надежды и веры. Уже не обращала внимания на голоса и смешки других заключенных, звуки замков, лязг решёток. Мне просто хотелось закрыть глаза и открыть их в другой реальности. Там, где буду я, мои родные и все друзья. Где Савва будет жив, снова будет смотреть на меня своими зелёными глазами и робко вздыхать, надеясь на взаимность. Если бы я сказала ему тогда "да"? Он бы был сейчас со мной?! Я бы не позволила ему открыть дверь и впустить убийцу. Господи, сколько этих "было бы"! Но теперь его нет! Я больше его никогда не увижу! Не услышу звук его голоса. А я столько ему не сказала…

— Вика? — другой голос вырвал из прострации и, зарыдав вслух, бросилась мужу в объятия, сквозь прутья решётки. — Боже… Как же? — Осыпал лицо поцелуями и прижимал к себе.

— Вытащи меня! — взмолила я, судорожно цепляясь в его руки и одежду. — Забери меня отсюда! Умоляю, Гера… Это не я, не я его…

— Конечно не ты… Я верю тебе, верю… Всё, родная, успокойся! — гладил по лицу, вытирая дорожки слёз. — Тоха, говорит сейчас со следователем и прокурором. Он всё сделает… Ты здесь не останешься. Деньги не проблема. Потерпи, моя хорошая. Я заберу тебя отсюда, — вновь целовал. — Мы найдём ублюдка. Вадим нам поможет. Не переживай, главное. Думай о малыше, — тёплая успокаивающая ладонь легла на живот. — Я люблю тебя… Люблю. Всё будет хорошо. Обещаю…

Я уже не помнила обид. Мне просто было очень страшно, а появление мужа вселило вновь надежду. По части решения юридических и финансовых проблем он был профи и имел хороший оплот в виде друзей и знакомых.

Я обняла его и тихонько заскулила, принимая заботу и молясь, чтобы мужчина остался прав и сейчас, в этом жутком деле.

ЯРОСЛАВ

Рука который день ныла. Опять непогода! Я привык игнорировать её из-за давней травмы, но когда, она начинала изводить болью был не против отсечь с корнем. Вот и сегодня, стоя в квартире неизвестного бедолаги с ножевым ранением в грудь, постоянно потирал предплечье.

— Бытовуха? — посмотрел на судмедэксперта Жеку Сазонова, который аккуратно упаковал орудие убийства в прозрачный пакет.

— С виду — да. Соседка открыла подозреваемой подъезд.

— Потому что жертва не пожелала открыть дверь? Или просто девушке открыла соседка, выходя из подъезда? Случайность?! Допросите ещё раз соседку, — посмотрел на одного из оперативников. — Сколько времени прошло между приходом подозреваемой и приездом ППС?

— Минут пять, — ответил опер. — В коридоре брошена сумочка задержанной и пакет из местной аптеки.

— Прикрепите к делу. Уважаемые понятые пусть поприсутствуют при досмотре. От кого поступил вызов?

— Аноним. Сообщил о трупе и адрес.

— Отследили звонок?

— Да. Звонили с телефона жертвы, — Женька оскалился.

— То есть наша подозреваемая убила его, потом позвонила в ментовку, а после решила остаться? Бредово. Где сам аппарат?

— Пока ищем, но у задержанной его не было. Либо девчонка его быстро уничтожила, либо звонила не она.

— Ясно, третий фигурант наклевывается, — потёр затылок и присел на корточки возле трупа. — Жека, тебе не кажется, что лицо у парня слишком заострённое?

— Не кажется. Он умирал несколько минут, если судить по этим точечным кровоизлияниям на слизистых глаз, — Женя оттянул мертвецу нижнее веко вниз. — А так же никаких следов рефлекторных испражнений перед смертью. Даже не обмочился.

— Возьми кровь на токсикологию, — велел я, поднимаясь. — Ещё есть биоматериал?

— Длинный тёмный волос в постели убитого. Схож по структуре с волосами подозреваемой. Откатаем все найденные пальчики и сверим с пальчиками на ноже.

Взял пакет с вещдоком в руку. Осмотрел кухню. В красивой подставке для ножей, как раз отсутствовал один из них.

— Ладно, я пока в отделение. Потолкую с подозреваемой. Будут ещё новости, звони.

И, сняв перчатки, направился прочь с места преступления.

Следователем стал лишь год назад, и не по своему желанию. Мой друг и наставник — Вячеслав Ильин — ушёл на заслуженный отпуск и осел на бумажной должности. Я же, подобно дерьму в проруби, болтался между больницами, реабилитационными центрами и главком.

После травмы и пережитой комы уже несколько лет пытаюсь встать в строй, чтобы ловить отморозков, но медики и начальство закрыли мне туда дорогу.

— Прости, Яр, но ты своё отбегал. Да и зачем тебе? Тебя ждёт дома красавица-жена и свора детишек.