— Вряд ли, — заметил Дик. — Любительницы молодняка известны в кругу таких парнишек, лезть к другим — только время терять. Ты ему просто понравилась.

Я, не сдержавшись, фыркнула.

— Мне сорок два, Дик. Ему раза в два меньше.

— И что?

— Старовата я для «просто понравилась».

— Хм…

Он склонил голову и приподнял брови, рассматривая меня как причудливую зверюшку, со сдержанным любопытством и удивлением.

Вот, мол, и такое водится в этой страшной России. Спасибо, что привезли показать.

— Что? — нервно спросила я, когда пауза затянулась.

— В твоем возрасте с такой очевидной привлекательностью очень странно иметь такую низкую самооценку.

— Это слишком грубая лесть, — покачала я головой.

— У нас не принято отказываться от комплиментов, и тем более так явно демонстрировать свои комплексы, Лили, — Дик расслабился, отводя наконец от меня пронизывающий неприятный взгляд. — От этого всем всегда неловко. Никому не захочется снова приглашать тебя в компанию, если в твоем присутствии неловко будет слишком часто.

Он мне не нравился. И с каждым словом нравился все меньше. Но харизмой его бог точно не обделил, иначе почему я продолжала сидеть напротив и, как завороженная, слушать и запоминать правила поведения, о которых не имела ни малейшего представления до этого момента.

У нас принято себя принижать, быть скромнее. Все успехи случайны, все достижения — удача. А уж внешность точно не твоя заслуга и, конечно, не совершенна, а значит, на все комплименты надо реагировать отрицанием и смущением.

— Так что, еще кого-нибудь посоветовать из юных и умелых? — Дик неприятно улыбнулся и кинул взгляд на гостей, высматривая, кого мне подсунуть.

— Нет, спасибо, — быстро ответила я. — Меня воспитывали иначе, я предпочитаю верность в браке.

— Но он-то нет, — вскользь заметил Дик.

Я не стала переспрашивать, кто — «он».

Показать себ мало того, чтоо закомплексованной, да еще и дурой — нет, спасибо.

— Это просто работа, — пожала я плечами.

Так, словно уже смирилась с тем, что делает Дэрил.

«Fake it till you make it» — как сами американцы и говорят. Притворяйся, пока это не станет правдой. Делиться с посторонними, особенно с боссом Дэрила своими сомнениями не хотелось. Кайла уже казалась практически родной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не совсем… — скучающим голосом сказал Дик. — Ты же понимаешь, что мы знаем об актерах больше, чем хотелось бы? Например, если они подхватили что-то из ЗППП, приходится разматывать цепочки их связей, чтобы они не переросли в эпидемию. Скрывать любовников — себе дороже.

— Я знаю. Но то, что происходит на съемках — остается на съемках. — твердо сказала я.

Привычку всегда защищать семью из меня не вытравит никакая Америка и никакая свободная мораль.

— Ты ведь общалась с Кайлой… — полуутвердительно сказал он.

— И поэтому знаю, что Дэрил против открытых отношений. Что было на работе — остается на работе. Остальное традиционно.

— Да, он предпочитает старую добрую моногамию. Красивый фасад, а за ним — ложь. Он изменяет своим женщинам, Лили. И не только на съемках. Думаешь, с тобой будет иначе?

Темный цепкий взгляд уперся в меня, ловя малейшие оттенки эмоций.

Словно он питался ими, и я сейчас была богато накрытым фуршетным столом.

Властелин порока, хозяин разврата, дьявол, которому мало денег, получаемых от своих рабов на контрактах.

Дику нужно было больше.

Ему нужна была та тьма, в которую сейчас рухнуло мое сердце.

— Хорошие мальчики не идут в порно, Лили, — едва расслышала я сквозь шум в ушах. — Они женятся, заводят детей и собак, таскают в слинге одного младенца за другим, которых рожает им счастливая жена. По молодости у всех бывают слабости, и немало карманных денег я заработал на том, что убирал из открытого доступа ролики остепенившихся грешников. Но у того, кто пришел в порно в сорок должно быть немало скелетов в шкафу.

Дик наблюдал за мной, не скрывая любопытства. Словно потыкал палочкой в червячка и смотрит — что тот будет делать?

То, что он решил сыграть на острой теме верности, здорово меня разозлило. Разумеется, это больная точка. Он не мог не знать, что она больная даже для порноактеров.

Но я вышла замуж за Дэрила не только ради грин-карты и алиментов. Если я решила попробовать быть с ним, быть его женой, то я буду на его стороне до конца — пока он не докажет, что доверяю я зря. Пока он был честен со мной — и я выполняла свою часть сделки.

— Дик Монро… человек, который владеет одной из самых крупных порностудий, да? Наверняка считаешь себя знатоком душ и ловцом грешников, — я тоже закинула ногу за ногу и отложила сумочку, принимая расслабленную позу. Эх, где мой бокал шампанского? — Ты ведь не подумал о том, какие скелеты могут храниться в шкафу у женщины из очень патриархальной страны, которая в свои сорок выходит замуж за актера из порно?

Я больше двадцати лет была замужем. Двадцать лет сражений с детсадами, поликлиниками, школами, пенсионным фондом и управляющей компанией. Я могла орать на своих детей так, что стекла звенели, но в кабинете завуча я всегда была на их стороне. Могла стесняться зайти в секс-шоп, но когда мне понадобилось в реанимацию к Валере, я открыла дверь к главврачу с ноги и вышла оттуда только с его собственноручно подписанным разрешением.

Может быть, моя семейная жизнь разлетелась на осколки, но за это время я отлично научилась не только готовить четыре разных ужина и одновременно убираться за полтора часа. Я научилась сражаться за своих близких.

Дик сощурился, саркастическая улыбка тронула губы. Запрокинул голову, разглядывая меня как картину в музее — издалека и под разными углами.

— Знаешь, — задумчиво сказал он. — Что самое смешное? Мужчины порно-актеры не так уж редко женятся на женщинах из индустрии. Коллегам проще объяснить, что секс на камеру ничего не значит. Но почти сразу их жены уходят из порно. Объяснений много — дети, хозяйство, муж достаточно зарабатывает, но причина всегда одна. Догадываешься?

— Что позволено Юпитеру, то не позволено быку…

Я поджала губы. Тень сомнений скользнула по сердцу.

— Кстати, после развода почти все эти женщины пусть ненадолго, но возвращались в порно, — заметил Дик. — Понимаешь, к чему я клоню?

— Предлагаешь мне пойти в порно? — фыркнула я.

— Не думаю, что это твое… — качнул он головой, но я заметила, как крепко сжались пальцы на подлокотнике кресла.

— Почему нет? — я оглядела себя.

Выгляжу уж получше, чем Меган. Нет, разумеется, не мое. Но раз у нас тут война, почему бы не побесить противника неожиданным ходом?

Дик сухо рассмеялся. Не обидно, но так, как смеются над малышом, который обещает вырасти и жениться на маме, когда папа умрет. Он поднялся с жалобно скрипнувшего плетеного кресла и неожиданно пересел ко мне на скамейку. Та была достаточно широкой, чтобы это не смотрелось неприлично, но будем честны — человек, у которого запонки в виде членов, даже молоко в чашку будет наливать очень-очень двусмысленно!

— Лили Уайт, русская красавица, новая жена порнозвезды Дэрила Дриллера… — задумчиво произнес он так, словно зачитывал новость из газеты.

Ох, я не подумала, что моя национальность может стать новостным поводом! Когда парень из России взял порно-Оскар, об этом написали даже самые пристойные новостные порталы.

Но тут же беспокойство об этом вылетело у меня из головы, потому что Дик неожиданно склонился ко мне и очень медленно провел кончиками пальцев по моему обнаженному предплечью.

— Руки! — прошипела я, отшатываясь. — Убрал!