— И я буду представлен в парочке номинаций… Может, возьму что-нибудь, выйду на сцену и непременно поблагодарю мою жену, которая вдохновила меня на это…

Его пальцы, так долго и томительно кружившие на окраине всех самых интересных мест, будто не понимая моих намеков, хотя я тут уже извертелась вся, вдруг скользнули внутрь сразу на всю длину.

— Аххх!.. — я не сумела удержаться от стона и вцепилась в плечи Дэрила, чтобы не упасть от разом накатившей на меня волны возбуждения.

— Ты ведь пойдешь? — Дэрил толкнул меня, прижимая спиной к стене, подхватил мою ногу, закидывая себе на бедро и открывая себе еще больше доступа. — Пойдешь со мной, Лили?

Появиться публично, как жена порнозвезды. Вот самое время.

До сих пор новый статус Дэрила СМИ обходили туманным «жена не из индустрии»

А теперь…

Его пальцы жарко скользили внутри, сбивая меня с мысли.

— А что мне там делать? — выдохнула я, чувствуя, как он творит что-то совсем непотребное, но такое горячее…

— Будешь с гордостью смотреть на меня из зала и хлопать, а потом… — хрипло шепнул он на ухо, замирая. Двигался только его большой палец, ритмично кружа вокруг твердой завязи клитора. По коже бежали горячие мурашки. — …краснеть, когда на большом экране покажут ту сцену, за которую мне вручат бесполезную стеклянную хреновину.

— Нет… — выдохнула я, когда его рука вдруг начала покидать меня. Я удержала его запястье, заставляя остаться внутри.

— Не пойдешь? Или не хочешь хлопать? Краснеть? Что «нет», Лили? — в шепоте пряталась улыбка, а у меня кружилась голова.

— Не останавливайся…

— Так ты пойдеш-ш-шь?.. — шепот струился по моим венам, растягивался патокой, превращал все тело в сливочную карамель, томящуюся на медленном огне.

— Дэрил… тебе не кажется… ахххх… что это надо обсуждать… мамочки… в другом состоянии?

— Кажется. Но ты такая податливая…

И он ускорил такой невероятно правильный ритм, что у меня, у моего тела просто не осталось иного выбора, как только…

— …Дэрил…

— Обожаю, когда ты кончаешь с моим именем на губах.

— Ты чертов дьявол! — я царапала его плечи, чувствуя, как пальцы внутри снова начинают двигаться. Потихоньку, легко, пока еще не очень интенсивно… но явно целятся на второй заход.

В конце концов, я в первый раз слышала про эту премию. Сомневаюсь, что кто-нибудь из моих знакомых о ней знает. И сомневаюсь, что о ней расскажут в новостях на Первом канале.

Перед глазами уже снова все плыло, жесткие губы оставляли горячие отметины на шее, халатик давно распахнулся и готов уже был опасть к нашим ногам, отдавая меня в полную и безоговорочную власть Дэрила…

— Да, и еще, — почти небрежно сказал он, как будто совсем забыл о сущей мелочи. — Там будет Изабель.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Темно-синее струящееся платье.

Вот что мы купили. Всего одно.

Но зато какое…

Очень строгое, очень длинное, но с таким рискованным разрезом, что от белья пришлось отказаться. С закрытыми плечами и скромным декольте, но зато узкий вырез вел так глубоко, что Дэрил пару раз терялся в нем взглядом.

На темной, как вечернее небо, ткани вспыхивали холодные искры хрустальных капель, словно звезды в северных широтах.

К нему идеально подходил браслет, подаренный Дэрилом в Пензе. Я до сих пор испытывала к нему невероятную нежность и отказалась менять на сапфировый, который, по мнению Дэрила, подошел бы гораздо лучше.

Тогда он купил к платью еще и бриллиантовое колье — я зажмурилась, когда он расплачивался, чтобы случайно не увидеть, сколько оно стоит.

Такие подарки воспринимались совсем иначе — теперь, когда я воочию видела, чем они оплачены. Ну и то, что с некоторых пор это был не только его бюджет, а наш семейный, тоже играло свою роль!

Я впервые шла по настоящей красной дорожке. Изо всех сил уверяя себя, что она ничем не хуже красной дорожки какого-нибудь кинофестиваля, где награждают фильмы не столь откровенные. Тем более, что во многих «настоящих» фильмах подчас эротические сцены куда круче, чем в реальной порнухе.

Памятуя о пристрастиях Дика Монро в вопросах декорирования помещений, я немного опасалась увидеть, как выглядит главная награда Torn Awards. Вдруг он, когда дарил мне гигантский золотой член, не издевался, а изящно намекал на будущие победы Дэрила?

Но оказалось ничего страшного — просто какой-то стеклянный мужик что-то там пытается разорвать двумя руками. Лучше, наверное, не присматриваться, что именно. На всякий случай.

— И приз за лучшую оральную сцену получают… Дэрил Дриллер и его партнерша Эми Стар!

Поймав себя на том, что с интересом рассматриваю на экране сбоку от сцены, как именно эта Эми отсасывает Дэрилу — что ж там можно придумать-то такого, что аж лучшая сцена! — и думаю, не попробовать ли мне повторить на досуге, я, как и обещал мой муж, дико смутилась.

Все, Лиля. Дожила. Докатилась.

Смирилась, влилась, справилась… Правда, что ли?

— И лучший порноактер… Дэрил Дриллер! Иди сюда, мой хороший, дай я тебя поцелую! — набросилась на Дэрила какая-то очень заслуженная порноактриса лет семидесяти на вид, вручавшая ему самую главную награду.

Странновато было смотреть, как такая почтенная темнокожая леди — с роскошными седыми волосами, уложенными волнами в духе двадцатых годов — прилюдно лапает моего мужа за ширинку, пока он вежливо чмокает ее в морщинистую щечку.

Дэрил вернулся ко мне и, пока объявляли лучших режиссеров и сценаристов, — серьезно, сценаристов порно?! — всучил мне обе статуэтки, шепнув на ухо:

— Все же зря Дик не сделал их в виде членов, я бы сегодня с тобой поиграл…

Я зашипела ему на ухо что-то матом и по-русски, но он только рассмеялся. Мат он уже понимал, дурное дело нехитрое, особенно когда я объяснила ему, почему русскоязычные ролики с «грязными разговорчиками» куда более пикантная штука, чем англоязычные.

«Ты посмотри, у них даже лица другие! Ваше самое страшное слово «cunt» по-сравнению с нашими можно в детском саду на утреннике произносить»

«Ну… можно, в принципе…» — согласился тогда Дэрил.

Все шло хорошо, даже слишком хорошо. Порно-премия не была похожа на большую оргию, наоборот — сдается мне, здесь люди вели себя куда приличнее, чем на вечеринках «большого Голливуда».

Я-то все гадала, как выглядит такое награждение. Предполагала, что, как и у Дика дома, все будет шокирующе эротично. Дресс-код как на балу у Воланда — только помимо обнаженных женщин, еще и мужчины в боевом режиме пенисами наружу. И оргия, конечно, оргия!

Но гости были одеты строго: вечерние платья и смокинги. Татуировки прикрыты, грудные импланты упрятаны в декольте, эксцентричность стреножена — пожалуй, на любой церемонии «Оскара» можно увидеть куда больше обнаженного тела, чем здесь.

Я расслабилась и не думала ни о чем плохом, искренне получая удовольствие от вечера, чего сама от себя не ожидала.

Пока в проходе между рядами не возникло волнение, и за спинами охранников с плечами в два метра шириной не показалась… ну кто еще, как не Изабель!

Вся в сияющем изумрудном, змея…

Тем временем на сцене скороговоркой заканчивали объявлять лучших звукорежиссеров и операторов, монтажеров и мастеров спецэффектов — это никому уже не было интересно, кроме них самих.

Постепенно подтягивались основные гости, которым не грозило получить стеклянную статуэтку на сцене, поэтому официальную часть они решили не высиживать, сразу явившись на афтепати.

Центр тусовки перемещался в соседний зал, где уже были накрыты фуршетные столы, сновали официанты, играла ненавязчивая музыка. Экраны были и там — их было даже больше, чем в зрительном зале. И на них крутились все номинированные сцены.

Но кроме видео на экранах, все остальное выглядело как фуршет после симпозиума академии наук. Только мужчины в три раза моложе, а женщины в три раза красивее.