Но он сказал:

— Я и забыл, как это здорово — предвкушать, соблазнять, ждать. Не получать сразу все, что хочется. За столько лет забыл. «Так сладок мед, что, наконец, он горек: избыток вкуса убивает вкус». Мне иногда кажется, что до тебя у меня и настоящего секса не было. Что-то вроде продвинутой дрочки, не больше.

Шекспир — это последствия экспериментов Дэрила в настоящем классическом театре. Мне кажется, он все еще не мог поверить, что у него есть настоящий талант. Поэтому захотел проверить себя в самых суровых условиях, на глазах у настоящей публики.

— Может это просто старость пришла? Наконец-то твое дикое либидо поутихло. Вовремя закончил карьеру…

— Вовремя? Ну, что же, миссис Уайт, вы нарвались…

Он не выпускал меня из постели примерно пару месяцев после того, как пришел последний отрицательный тест на ВИЧ и можно было больше не пользоваться презервативами.

Секс с бывшей порнозвездой на второй год брака оказался еще лучше, чем в первый месяц. Мы узнавали друг друга лучше, глубже, полнее… и я тоже научилась доводить его до безумия и полной потери реальности.

Когда родилась Элли, я в последний раз сравнила своего бывшего мужа с настоящим перед тем, как навсегда отпустить свой прошлый брак.

Валера, помню, через неделю после выписки из роддома где-то секунд десять подержал Сеньку на руках — и тут же отдал мне: «А то напортачу. Лучше я его потом в хоккей буду учить играть», а от Дашки устранился совсем — мол, зачем мужчине лезть в наши девчоночьи штуки.

Дэрил проводил с Элькой все свободное время. Когда он возвращался домой, первый поцелуй доставался мне, а все остальное — ей. Маленькая зараза украла у меня душу моего собственного мужа. Она спала у него на руках, прижавшись к груди, кожа к коже, улыбалась только ему и первое ее слово тоже было «папа».

Хвост скорпиона, что всю жизнь целился ему в сердце, теперь заворачивался игривым колечком, внутри которого пряталась лилия, обвивающая имя «Элли».

Наша малышка вырастет самой любимой. У нее будет столько внутренней силы, что никто никогда не сможет ее сломать. Никакой Дик не найдет слабости в ее обороне, построенной на нашей любви. Но я верю в то, что, когда она вырастет — мир уже изменится, и ей никогда не придется проверять эту оборону на прочность.

А еще у меня скоро должен был появиться первый внук.

Слишком рано?

Не знаю.

Моя новая жизнь началась так недавно, что я точно не чувствовала приближение старости. Все только начинается.

Вчера я впервые оседлала волну на серфинге.

А потом сделала свою первую татуировку. В пару Hic et nunc — "Здесь и сейчас", что у Дэрила.

In aeternum.

Навсегда.