— Это хорошо. Предыдущие девки, которых ты приводил, были совсем не годны. Их тела так быстро портились… Надеюсь, она справится.

— Она ведь прошла первый ритуал, так что справится. Она даже за этот год выносила какого-то ублюдка, ты представляешь? Так что ее тело вполне готово…

Они разговаривали так, будто меня в комнате не было. Или я была предметом меблировки. Или комнатной собачонкой.

Для чего я им на самом деле нужна?

— Я вообще-то не мебель, и если вы обсуждаете меня, то почему бы не спросить моего мнения? — высказалась я.

Пусть это было грубое наречие, а не дивная речь, но меня поняли. И Дахар, и Раузан.

— Она что, говорит? — приподняла тонкие брови дива.

— Прости, дорогая, я как-то запамятовал, — поморщился Дахар. С его пальцев слетел шарик магии и впился мне в горло. — Кто-то ей действительно снял печать молчания.

Он повернулся ко мне и, заставив приподняться как марионетку, заявил:

— В нашем присутствии ты должна молчать, Оленна. И если я разрешаю тебе говорить, то я желаю слышать только умные и важные слова. Никаких жалоб, никаких причитаний. Ни, тем более, разговоров с другими людьми. Поняла?

Я попыталась ответить, но губы бесполезно шевелились и никаких звуков я не смогла издать.

— Так гораздо лучше, — улыбнулась дива. — Ненавижу, когда они пищат.

А затем коснулась моей головы тонкими пальцами, и словно что-то зачерпнула. Я явственно видела серые ниточки, протянувшиеся из моего лба к вслед за пальцами дивы.

— Надо же, какой интересный эффект! Дахар, а ты точно уверен, что это Оленнара? Ее разум словно пустая чаша — в нем нет ничего!

— Да, дорогая. Это она. Сама посмотри, — он поднял руку и перехватил управлением моим телом.

Заставил повернуться спиной к диве. Я ощутила прохладное прикосновение, сначала слева, затем справа от позвоночника.

— Точно, милый. Твоя работа, такое не перепутаешь.

— И магический контур тоже совпадает, приглядись.

Прохладное прикосновение исчезло. А меня опять развернули лицом к диве. Ее глаза расширились, а зрачки затопили всю радужку.

Я попыталась дернуться, но Дахар опять удержал. Гады, скользкие противные змеюки. Разглядывают, как будто собираются сожрать и потом месяц переваривать.

Удовлетворившись осмотром, дива Раузан смахнула невидимую пылинку с рукава Дахара и потянула его за собой.

— Дорогой, обед уже подан. Составишь мне компанию, вместе с нашей будущей супругой?

Дахар только коротко поклонился и поволок меня за собой на невидимых ниточках.

И вскоре уже кормил, словно ручную собачку.

— Кушай, Оль-ля, кушай, — потребовал Дахар и взял с подноса слуги очередную порцию. Порция пролетела над столом и плавно опустилась передо мной. Мне никто не прислуживал, в отличие от хозяев дома.

И из-за этого мне и куска не лезло в горло. Обедали “семьей”. Как выяснилось, Раузан — главная и первая жена дива Дахара, была совершенно бесплодна, и никакая магия не могла ей помочь. Но она была сильной магичкой. И, похоже, неплохо подкована в науках, которые были развиты у дивов.

Дива много экспериментировала, и одним из таких экспериментов стал проект по выращиванию младенца в теле человеческой женщины. К сожалению, ни одна из первой партии подопытных не выжила.

Тогда дива разработала ритуал, который должен был поддерживать тело женщины в здоровом состоянии, но увы — почти все при этом лишались разума, становясь едва ли не животными.

— И тогда я попросила моего повелителя, — Раузан сладко улыбнулась Дахару, — поискать для меня женщин разных рас. Женщины пустыни оказались слишком изнежены — ведь их поколениям держат в гаремах, не позволяя столкнуться с опасностями. Северянки наоборот, слишком грубы, — они от природы не могут выносить слишком много детей. И только ай-нуурки показали себя очень хорошо. Жаль, что ты не помнишь наших с тобой экспериментов. А с другой стороны — это даже и хорошо, меньше знаешь, лучше сон. А тебе совсем скоро понадобится много сил…

Дива болтала, словно наконец-то нашла подходящего по уровню собеседника. Хотя я и не попыталась изобразить заинтересованность. Просто механически ела, напоминая себе, что где-то мой малыш ждет своей еды, и поглядывала по сторонам.

Обеденная зала была совершенно типовой — такой, как в фильмах на исторические темы это представляют режиссеры. Длинный стол, три места, хозяин с хозяйкой напротив по разные концы стола, единственная гостья — я, — посередине. За столом при этом могло устроиться еще человек пятьдесят. Но никаких неудобств мы не испытывали — магия подхватывала голоса дивов, позволяя им слышать друг друга.

А меня и вовсе не спрашивали.

У меня даже возникло впечатление, что дива слишком увлечена своими проектами, и не подозревает, что я ее понимаю. Словно она видит меня этаким экспонатом зоопарка: “самка человека, одна штука, полуразумная, дрессуре поддается, в неволе размножается”.

Но даже если разум Оленны мертв, то я-то жива! И больше того, уровень земной цивилизации как минимум сопоставим с цивилизацией дивов. А то и превосходит.

Во всяком случае в моем мире уже научились делать искусственное оплодотворение, не слишком рискуя жизнью будущей матери. Даже если мать — суррогатная. А ведь именно это было сутью проекта дивы Раузан.

Только решала она поставленную задачу с деликатностью колхозного комбайна на уборке зерна — косим все, лишнее отсеется!

После обеда Дахар потащил меня обратно в комнаты.

И, едва втолкнув в двери, сразу же прижал меня к себе в объятиях. Запустил пальцы в волосы, потянул вниз. Моя голова откинулась, открывая шею.

Его холодные губы прочертили влажную линию по напрягшейся мышце, и чуть задержались на бьющейся жилке. Дахар слегка прикусил кожу, заставив меня опять трепетать от страха. Никакого вожделения я не испытывала, скорее уж меня передергивало от отвращения. Особенно когда он чуть коснулся своими острыми зубами нежной кожи. Словно вилкой укололи.

Противно.

— Жаль, Оль-ля, я не могу сейчас остаться. Но обещаю, я скоро приду, и мы с тобой поиграем… Хотя женой ты станешь завтра, приступить к своим обязанностям ты вполне способна и сегодня, не так ли?

— А пока отдыхай, сладенькая, — прошелестел мне в ухо Дахар.

Отдохнешь тут, как же.

Служанок в комнатах не было, так что я смогла свободно осмотреться.

Гардеробная и спальня неожиданностей не преподнесли — шкафы с одеждой по местной, видимо, моде, и огромный сексодром в качестве кровати. Там не то что трое поместятся — и десяток устроится, не задевая друг друга.

Совсем не то же самое, что крошечная палатка или еще более крошечное сиденье с навесом на верблюде. Но мне уже хотелось вернуться туда.

Хотя больше все же хотелось домой. Актаур ведь меня купил, фактически, с той же целью, и из-за того, что у меня уже есть ребенок. И хотя он вел себя куда лучше дива Дахара, кто знает, как все станет в будущем, если я действительно приму предложение этого жителя пустыни.

И Раузан сказала, что женщины пустыни живут в гаремах, а я разве смогу?

В жизни никогда не собиралась делить своего мужчину с другими. Но, признаться честно, много опыта у меня в этом не было — несколько не сложившихся отношений во время учебы, а потом — работа и карьера забирали себе много времени. И делить меня с работой не собрался пока никто.

Но здесь-то! Работы нет, доходов — тоже, да и сама себе, считай, не принадлежу. Ох, где бы найти местный аналог поисковика. Ввела запрос — и получи миллион ответов, как правильных, таки не очень.

Я бесцельно шалась по комнатам, заглядывая во все углы, шкафа и полочки.

В купальне обнаружился мой мешочек с камешками. пользы здесь от них, похоже, никакой. Но я все же прихватила его и держала в руках, не зная, куда пристроить.

Гостиная для своих размеров выглядела пустоватой — широченный диван, несколько ваз по углам и окно-стена, в котором виднелось чистое небо.