— Что?.. Кто?.. — пробормотал Билли, с трудом открывая глаза. Домой он вернулся только в пять утра (Винес он наврал, что у него с утра съемки) и рухнул на кровать, чувствуя себя так, словно от него осталась лишь хрупкая телесная оболочка. И вот теперь его разбудили. Сколько раз он говорил своей экономке, чтобы она не беспокоила его без особого распоряжения? Неужели она не понимает, что ему необходим отдых?

— Господи! — пробормотал он. — Который час?

— Пора вставать, лентяй ты эдакий! — весело объявил Кевин — водитель, помощник, секретарь и хороший приятель Билли. Невысокий, с короткими и жесткими, как проволока, волосами, он, казалось, никогда не унывал и всегда был полон энергии. Билли познакомился с ним в детском саду, когда обоим было по четыре года. Они вместе росли и были близки, как братья. Кевин отправился в Голливуд на полгода раньше Билли с твердым намерением любым путем добиться славы в кино, но ему не повезло. Счастливый билет достался Билли, но он не забыл своего друга и взял его к себе на роль доверенного секретаря и вообще мальчика на побегушках.

— Исчезни! — проворчал Билли и, сунув руку под одеяло, яростно почесал промежность.

— Уже начало первого, — сказал Кев, включая автоматические жалюзи, и в спальню ворвался яркий солнечный свет. — На сегодня у тебя назначена встреча с корреспондентом этого модного журнальчика «Манхэттен стайл». Журналюга приедет сюда к часу, так что Джейни уже в пути. Она велела меня разбудить тебя — пинками, если потребуется, — и напомнить, что это очень важное интервью. Оно должно стать заглавным материалом номера с твоим портретом на обложке, так что упрямиться не в твоих интересах.

— Черт! — воскликнул Билли, отбрасывая одеяло, под которым обнаружилось обнаженное тело и мощный утренний стояк.

Рамона, казалось, не обратила никакого внимания на наготу хозяина; вручив ему стакан с соком, она величественно выплыла из комнаты.

— А зачем здесь нужна Джейни? — спросил Билли.

— Потому что она твой агент по рекламе, это ее работа, — объяснил Кев.

— Работать приходится мне, а она только берет деньги, и немалые, — проворчал Билли.

— Что-то у тебя сегодня настроение неважное, — заметил Кевин. — Ты что, не радуешься жизни, Билли?

— Угадал! На протяжении нескольких часов я вынужден был снова и снова повторять один и тот же трюк, словно я какая-нибудь дрессированная собачка! — пожаловался Билли. — А все этот гребаный гений современного кино Алекс Вудс!.. Кстати, почему ты вчера не был на площадке?

— Ты не говорил, что я тебе нужен.

— С каких это пор я должен говорить тебе подобные вещи? — Билли снова почесал низ живота и, выбравшись из постели, направился в ванную.

— Обычно ты говоришь, — оправдывался Кевин, следуя за ним по пятам. — Вот я и подумал, что, если бы ты хотел, чтобы я приехал, ты бы так и сказал, а раз ты не говорил…

— Как ты думаешь, во что мне одеться? — спросил Билли, спуская воду в унитазе и включая душ.

— Джейни сказала, что ты должен выглядеть как можно соблазнительнее.

— Что она в этом понимает! — усмехнулся Билли.

Кевин подобострастно осклабился. Билли уже занес ногу, собираясь шагнуть в душевую кабинку, когда в ванной комнате снова появилась Рамона.

— Мисус Джейни велела надеть это, — заявила она непререкаемым тоном, протягивая Кевину вешалку с упакованной в пластиковые мешки одеждой.

— Что я должен сделать, чтобы меня оставили в покое?! — в сердцах завопил Билли. — Моя ванная комната не парк аттракционов, где показывают бесплатное шоу, так что вон отсюда! Оба!

В ответ на этот крик души Рамона и Кевин не спеша удалились, оставив Билли одного. Он задвинул прозрачную дверцу и, встав под тугие струи массажного душа, подумал о Винес. Билли казалось — он должен позвонить ей и сказать, что провел с ней прекрасную, незабываемую ночь. Проблема была только в том, что ничего подобного он не думал. Кроме того, Винес наверняка еще спала или отправилась куда-то со своим персональным тренером — прекрасно сложенным чернокожим парнем с обаятельной улыбкой. Винес поклялась, что Коул был геем, но у Билли оставались на сей счет кое-какие сомнения. Этот черный пижон держался совсем не как все гомосексуалисты. Он даже не был похож на гея!

Черт! Что, если она трахается со своим тренером и они оба смеются над ним за его спиной?!

Этой мысли оказалось достаточно, чтобы Билли почти перестал чувствовать себя виноватым перед Винес за свой промах с мисс Разбитой-Задней-Габариткой. В конце концов, если Винес можно, почему ему нельзя?

И все же… Все же он никак не мог избавиться от ощущения, что сделал что-то не то. Винес не стала бы его обманывать. Это было просто невозможно. По складу характера она была однолюбкой, и у Билли не было оснований в этом сомневаться. Да и ее рассказ о том, какую горечь и разочарование она испытала, когда узнала об изменах Купера, звучал достаточно искренне. Чего Билли совершенно не понимал, так это того, почему Винес так расстроилась. Мужчинам свойственна полигамия, это заложено в них природой. Эту фразу Билли случайно прочел в каком-то псевдонаучном журнальчике и после того, как знакомый врач растолковал ему, что это значит, взял на вооружение. Впрочем, он и сам знал, что все мужчины изменяют своим подругам, в особенности — мужчины-знаменитости.

Выбравшись из душа, Билли насухо вытерся полотенцем и вскрыл пакеты с одеждой. Внутри оказались брюки из плотного черного шелка и накрахмаленная сорочка от Армани.

Ну уж нет! Билли чувствовал себя гораздо комфортнее в джинсах и старой армейской рубашке, которую прихватил в костюмерной во время съемок одного из своих фильмов. Джейни придется либо примириться с его личными вкусами, либо он выгонит ее к чертовой матери и наймет другого рекламного агента.

Одним из основных уроков, который Билли усвоил еще в начале своей голливудской карьеры, заключался в том, что уволить можно было любого. Многие, очень многие считали себя единственными в своем роде, но печальная истина гласила, что незаменимых людей нет. Это закон любого бизнеса, в том числе киноиндустрии, и он в полной мере относился даже к нему — знаменитому Билли Мелине.

— Хочу в «Старбакс»! — выпалила Винес, когда они с Коулом вернулись в «Ягуар» после утомительной ходьбы по крутым тропкам на склонах ущелья.

— Ты, кажется, хочешь одним махом свести на нет результаты своего — да и моего — труда? — неодобрительно покачал головой Коул.

— Ну пожалуйста! — взмолилась Винес. — Я не часто тебя прошу, но сейчас я готова просто убить за чашечку низкокалорийного фраппучино с карамелью.

— Ты можешь попасться на глаза папарацци, — предупредил Коул.

— Наплевать!

— О’кей, — коротко кивнул Коул, включая двигатель «Ягуара». С помощью откровенной лести, на которую он, как большинство геев, был весьма падок, Винес все же удалось выпытать, что машину ему подарил знаменитый рок-певец из легендарного поколения «Роллингов», пытавшийся уговорить Коула стать только его личным тренером (остальное подразумевалось). «Ягуар» же был своего рода взяткой, и Коул принял подарок, только убедившись, что это не накладывает на него никаких дополнительных обязательств. На самом деле певец ему и так нравился, но парню пока не хотелось связывать себя с определенным мужчиной на сколько-нибудь длительный срок. Однажды он уже совершил эту ошибку, и результаты оказались весьма плачевными. Да и его сестра Натали, которая вела популярное развлекательное телешоу, не потерпела бы ничего подобного. Она считала, что любая связь со знаменитостью изначально обречена — в этой области у нее был большой опыт.

В «Старбаксе», как всегда, была очередь.

Выглянув из окна «Ягуара», Винес покачала головой.

— Тебе придется сходить туда самому, — сказала она. — Ты знаешь, что я люблю.

— Я знаю только, что это совершенно против правил, — строго сказал Коул. — Тебе нельзя позволять себе ничего подобного.

— Ну, детка, я же только один разок! Сделай мне приятное! — капризно протянула Винес.