Когда самолет приземлился в Майами, время подходило к полудню. У Энтони был выбор — заехать домой или сразу отправиться к Эммануэль. Он выбрал второй вариант, решив устроить любовнице сюрприз.

Эммануэль жила в современном, оформленном в стиле ар-деко здании, высившемся почти в середине Оушн-драйв. Консьерж в доме хорошо знал мистера Боннатти. Энтони щедро платил и дневному дежурному, и его ночному сменщику за сведения о том, как ведет себя Эммануэль в его отсутствие.

Дневной консьерж — латиноамериканец с непокорными курчавыми волосами и плохими зубами — приветствовал Энтони подобострастной улыбкой.

— Добро пожаловать, сеньор Бонар, приятно снова увидеть вас так скоро!..

— Есть что-нибудь интересное? — спросил Энтони. Обмениваться любезностями с этой крысой он не собирался.

— Ничего нет, сеньор. Все в ажуре. — Дневной консьерж понизил голос до конфиденциального шепота: — Сеньора никого не принимала. Я смотрю, сеньор, очень внимательно смотрю…

Коротко кивнув, Энтони двинулся дальше. Дневной консьерж давно его раздражал, как, впрочем, и ночной, однако он продолжал иметь с ними дело, зная — если случится что-то необычное, ему сразу об этом донесут.

В лифт Энтони вошел в сопровождении Гриля. Он старался держать громилу под рукой на случай непредвиденных обстоятельств. Наркобизнес — не торговля подержанными автомобилями, поэтому Энтони приходилось поддерживать контакты с самыми разными людьми. Некоторые из них были опасны, на других нельзя было полагаться полностью. Кроме того, Энтони имел основания опасаться и полицейских оперативников, пытавшихся внедриться в его организацию. К счастью, у него был настоящий нюх на подставу. Обнаружив «крота», Энтони либо включал его в списки тех государственных служащих, которым он фактически платил вторую зарплату, либо устраивал так, что карьера бедняги оказывалась не слишком долгой.

Открыв дверь своим ключом, Энтони вошел в квартиру и обнаружил, что Эммануэль сладко спит в спальне, накрывшись тонкой атласной простыней нежного персикового оттенка. У его любовницы были все замашки знаменитости — она обожала дорогие аксессуары, атласные простыни, пышные подушки и толстые покрывала из натурального меха. Энтони всегда удивляло, как она умудряется спать на скользком атласном белье; сам он, ложась с ней в постель, постоянно боялся свалиться на пол. Откровенно говоря, он бы предпочел более привычное льняное белье, но ему не хотелось огорчать Эммануэль.

Быстро раздевшись, Энтони бросил одежду на пол и юркнул под покрывало. Эммануэль, как всегда, спала голой, и он решил, что сегодня не станет пользоваться виагрой. С такой девушкой никакие стимуляторы были ему не нужны.

Погладив Эммануэль по пышному заду, Энтони просунул ладонь между ее слегка разведенными ногами.

— Это ты, милый?.. — пробормотала Эммануэль, мгновенно просыпаясь. — Я ужасно рада… Что ты здесь делаешь?

— Я вернулся, — ответил он, хотя любовница об этом уже догадалась.

— Но ведь ты только недавно уехал, — проговорила она, зевая. — Неужели ты решил меня проверить?

— Я проверяю тебя постоянно, — ответил он с самодовольной улыбкой. — Только ты об этом не знала.

— Вот как? — ответила Эммануэль. — Значит, ты мне не доверяешь?!

«Может быть, ты и считаешь меня безмозглой дурой, — подумала она про себя, — но это твоя проблема. Я отлично знаю, что ты платишь этим двум педикам внизу, чтобы они следили за мной. Именно по этой причине я никогда бы не привела любовника к себе, а поехала бы к нему или сняла бы номер в отеле».

Ей, впрочем, очень повезло, что Энтони застал ее в собственной постели. Буквально накануне вечером Эммануэль от нечего делать поехала в танцевальный клуб. Там ее внимание привлекли двое роскошных парней, с которыми она откровенно флиртовала и даже почти решила переспать (она только никак не могла определиться, который из двоих нравится ей больше). Увы, усталость от недавней фотосессии давала о себе знать, и в конце концов Эммануэль вернулась домой. И слава богу, что вернулась. Страшно подумать, что было бы, если бы Энтони — а она была уверена, что он снова появится в Майами не раньше чем через пару недель, — не застал ее дома.

— И все-таки почему ты вернулся так скоро? — спросила она, проводя тонким пальчиком по его широкой груди, заросшей густыми курчавыми волосами. Эммануэль отлично знала, что он заводится, когда она прикасается к нему так.

— Наверное, я просто по тебе соскучился, — ответил Энтони, наваливаясь на нее сверху.

— О-о!.. — простонала Эммануэль, ловко выскальзывая из-под него. — Твоей курочке нужно принять душ.

— Ничего тебе не нужно, — грубо перебил Энтони. — Я хочу тебя такой, какая ты есть.

А в это время в Лас-Вегасе Рени Фалькон была переполнена не находящей никакого выхода ярости. В самом деле, что она могла предпринять? Когда в Вегасе появился Энтони Бонар, она сама нашла ему женщину, а он взял и убил ее, а потом уехал, оставив Рени с мертвым телом на руках. И он всерьез рассчитывал, что она будет не просто покрывать его, но и сама избавится от трупа.

Конечно — будет. Конечно — избавится. Она сделает все это и даже больше, потому что Энтони не оставил ей выбора. Рени не могла донести на него в полицию, как не могла допустить, чтобы труп обнаружили в ее отеле.

Они с Тасмин никогда не были подругами, просто добрыми знакомыми. Рени сталкивалась с ней, только когда приезжала по делам в банк, и все же Тасмин ей искренне нравилась. Она была умна, умела и любила работать и никогда не жаловалась, хотя одна воспитывала десятилетнего ребенка. А еще, судя по слухам, она была достаточно раскрепощенной в сексуальном отношении. Именно поэтому Рени и предложила ей встретиться с Энтони, втайне рассчитывая, что оба останутся довольны и это принесет ей определенную выгоду. Но она ошиблась, свидание закончилось трагедией.

Господи, вот так положеньице!

Главная сложность заключалась в том, что Тасмин не была одной из девок, круглый год приезжавших Лас-Вегас из отдаленных, глухих уголков в поисках легкой жизни и, чем черт не шутит, крутого любовника или даже мужа. Если кто-то из них внезапно исчезал — а такое порой случалось, — об их судьбе никто особенно не беспокоился. При отсутствии явных улик, указывающих на насильственное преступление, полиции было удобнее считать, что такая-то просто подалась куда-нибудь в другое место. Но Тасмин — это была иная статья. О ней будут спрашивать, и ее будут искать.

Рени очень хорошо понимала, насколько уязвима ее позиция. Тасмин видели с ней вместе в ресторане ее отеля, следовательно, кто-то мог обратить внимание и на то, что она ушла с Энтони.

Чертов Бонар! Он мог одеваться с иголочки, носить костюмы за пять и часы за тридцать тысяч долларов, но за этим респектабельным фасадом скрывался самый обыкновенный алчный шантажист, мужской шовинист и головорез. Да, именно таким он и был — безжалостным убийцей, утратившим последние остатки совести.

Рени прекрасно понимала, что ей придется потратить немало денег, чтобы заставить молчать тех, кто мог что-то видеть и о чем-то догадываться. Не обольщалась она и насчет участия Энтони в расходах, которые ей придется понести. Нет, он не вернет ей ни цента, потому что, помимо всего прочего, он был еще и отъявленным жмотом. Он обещал выплатить половину астрономического гонорара, который запросил за свои услуги Такер Бонд, но каждый раз, когда Рени заводила речь об этих деньгах, Энтони отмалчивался или переводил разговор на другое. Он явно не собирался платить, и она уже не раз подумывала о том, не отменить ли заказ, идея которого исходила к тому же отнюдь не от нее.

Потом, решила Рени, она все еще раз как следует обдумает и взвесит, сейчас же ей предстояло сосредоточиться на проблеме, которую задал ей этот бешеный итальянский мачо. В первую очередь нужно было, конечно, избавиться от тела. Задача не простая, но разрешимая, если знаешь, как взяться за дело. После этого необходимо было тщательно убраться в номере, поменять простыни, пропылесосить ковры, а главное — тщательно протереть все поверхности, на которых могли остаться отпечатки пальцев. Энтони Бонар не останавливался у нее в отеле — такова должна была быть ее версия. Он прилетел по делу, поужинал с ней в ресторане и сразу же покинул Вегас.