Утёс в той, прекрасной далёкой стране, где садится солнце. Бурый, нагретый за день огромный камень под голубым куполом безмятежных небес. А вокруг и внизу — до самого горизонта — лес, зелёный, древний, летний. Пахнущий прелой листвой и хвоей, звенящий птичьими трелями и чистыми ручьями, пронизанный снопами солнечного света и оленьими тропами. Дышащий, живой, невероятно чудесный…

Поднявшись, полетела над вершинами деревьев, иногда ныряя в листву, а затем снова взмывая к облакам… паря, наслаждаясь полётом, кувыркаясь в воздухе от переполнявшего ощущения лёгкости, восторга, радости бытия, восхищения миром вокруг. Хотелось смеяться, петь, дышать полной грудью…

Словно омылась в чистой воде, став прозрачным сосудом, наполненным солнечными зайчиками.

«Ох, кузнечик, спасибо!» — Шон зашевелился, заморгал и тут же стал отпихивать меня руками прочь.

Проснулся? Но ему не вредно мысленно разговаривать?

«А я не разговариваю, просто думаю. Допрыгался до того, что во сне ментальные щиты поползли. Со времен Академии такого безобразия не было! — хихикнул. — Спим дальше?»

Я обернулась к Асу:

«Понял?»

«Понял. Одного его сейчас оставлять никак нельзя. И, похоже, я помочь не смогу — только ты, — Ас вздохнул, а потом вдруг тоже захихикал: — Может, по-быстрому поженимся и его усыновим?»

Теперь развеселилась я.

Такой постановки вопроса у нас ещё не было. Серый Гримуар отдыхает.

Мы вчетвером — Аскани, Шон, лорд Танши и я — сидели в пустом классе. Оказалось, Шон и Лихо были прекрасно знакомы и даже симпатичны друг другу.

— Нашёл я двоих, кто шпионит, — лорд Танши привычным жестом начал накручивать на тонкий палец золотистый локон. — Провозился долго, потому что там всё не в лоб. Смотрите сами. Марин, старшекурсник, каждые выходные и пару раз в неделю после уроков удирает в город, чтобы встретиться с дочкой булочника Зоуи. Парень с ней спит. А девица, которой, ясное дело, не семнадцать, а двадцать три, даже почти двадцать четыре, и булочник для которой совсем и не папочка, в постели обожает поговорить о манерах и обычаях знати. Так что выспросила, что Аскани и Тим едят, пьют, любят, делают, как проводят время, нельзя ли на них взглянуть за стенами школы — погулять же они, наверное, выходят? — и — что меня насторожило — с кем дружат.

Мы с Аскани напряглись. Сами мы были начеку всегда. Но если из-за нас случится что-то с Бри? Или с Рыжиком? Как потом с этим жить?

— А второй, — продолжил Танши, — Були из вашего бывшего класса.

Круглоголовый Були? Да не может быть! Я ж его знаю! Он — хороший парень!

Лихо сощурилось на меня синими глазами, пожало плечами:

— Були подружился в городе с хозяином небольшого трактира. «Удача рыбака» называется. Корчмарь бесплатно, сколько влезет, поит его пивом и кормит по воскресеньям жарк и м. И даже платит сам — причём не за доносы, а за честную работу. То у него медовуха киснуть начнёт, то в погребе плесень заведётся, то лестница заскрипит, то мыши в конюшне овёс потравят… А пока Були заклинания накладывает, хозяин с ним беседует. В том духе, что «сделай-ка мне, паренёк, так, как у вас в школе. Маги, небось, толк знают, и мне бы поучиться не грех… Вот как часто у вас припасы завозят? А где их закупают? Не знаешь? А спросить можешь? Небось, там хорошие. А кто на кухне работает? Зачем? Да я б сам потолковал… а то и не прогораю, но и дохода толком нет»… Поняли?

— М-да, — вздохнул Шон. — Как закончится свистопляска с гномами, напущу-ка я на них Тиану, пусть в мозгах и у булочника, и у трактирщика пороется. Поглядим, куда цепочка приведёт.

— Могу и сам… — пожало узкими плечиками Лихо. — Долго там ещё, под горами?

— Думаем, неделю. Видишь, меня сослали, чтоб не лез, пока не восстановлюсь. Да ещё — верно я понял? — вам всем хвосты накрутили. Я тут подъезжал к Дэреку, хотел в Ларран, в библиотеку, так тот сказал, что дал слово мне не помогать. Чтоб я тут сидел.

— Да уж, тяжело жить, если твоя голова — государственное достояние, — подмигнуло синим глазом Лихо. — Пойдёмте, что ли, в музей, пофехтуем?

Мы с Асом переглянулись.

«Слышала? Охота на нас ещё продолжается…»

«Бри и остальных предупредить надо».

«Да».

Ой, пока не забыла!

— Лорд Танши!

Лихо, уже поднявшееся со стула, обернулось и вопросительно посмотрело на меня.

— Кай тер Кайарт. Что ему от меня надо?

— Брака по расчёту или хотя бы выгодной службы, — фыркнул дракон. — У него две младшие сестрёнки-бесприданницы. И одна уже влюблена, но без шансов — в старшего сына богатого соседа. У этого Кайриса Дар слабенький, пошёл в маги не по призванию, а от отчаянья, чтобы семье помочь.

Ох! Я и не знала… Но всё равно нехорошо получается: семье хочет помочь, а меня, выходит, можно использовать.

— Я несколько раз замечала у него в ауре тёмные пятна…

— Хорошо, послежу.

Тин вздохнула. Я хихикнула. Ас хмыкнул. Росс из своего кресла покачал головой.

Вся эта пантомима была связана с тем, что после фехтования мы отправились к Тин заниматься практической магией. И Шон, небрежно махнув кистью руки, заявил:

— Ну, вы тут пока читайте, а я пойду в ванную. Росс, бритву дашь?

Спросить у сестры, рада ли та присутствию чужого мужчины в личной ванной, Шон не удосужился. И теперь я хихикала, глядя на расстроенное лицо Тин и слушая краем уха доносящиеся из-за двери плеск воды и обрывки знакомого мотива драконьей песни о кильках и скатах.

Сестра вздохнула ещё раз, взглянула на Аса:

— Будь добр, вот — отнеси ему чистое полотенце и скажи, что лучшее мыло — зелёное, с тимьяном. А мы с Мири пока тайру сделаем. Узнай — ему с мятой или с земляничными листьями?

Мне было жаль Шона — вот как жить без магии тому, кто сам — магия? Ну ничего, ещё день-два, и всё вернётся на круги своя.

Проводив взглядом Аса с синим полотенцем, уткнулась в главу об амулетах. Жутко интересно!

Начать с того, что амулеты можно было разделить на две большие группы — постоянного действия и кратковременного.

И материалы для их изготовления использовались разные. Слабенькие заклинания получалось навесить даже на деревянную щепку. Прицепишь, например, наговор, чтобы все, кто через порог избы переступят, спотыкались — и будут весь вечер выходящие послушно носом землю пахать. А к утру рассеется, и как не бывало. И только опытный маг следы углядит.

А вот что-то стоящее привязывалось или к металлам, притом благородным, или к драгоценным камням. Причём настоящие мастера, как Шон, поступали хитро. Какая-нибудь брошь не просто служила накопителем и что-то там делала, например, прятала мысли владельца или искажала ауру. В неё встраивался источник энергии, куда маг изначально вбухивал — в зависимости от своих возможностей — магии, сколько мог. Хороший амулет переживал и своего владельца, и его детей. Но и это не всё. Лучшие артефакты сами при возможности подзаряжались от потоков силы и теоретически могли служить вечно. Я хотела научиться делать такие.

По большому счёту, железное кольцо, в которое по совету Тин я вложила свою Силу, а потом закопала на могиле мамы, чтобы найти холмик в Похоронной лощине и через годы, тоже можно было считать амулетом. Самым простым… но он работал. Так что я была уверена: и с остальными премудростями справлюсь.

Сейчас я штудировала параграф о камнях призыва. Штука выглядела соблазнительно удобной. Большой драгоценный камень распиливался надвое, и половинки вставлялись в два предмета. Скажем, один в браслет на руке, а другой — в меч. Браслет носишь всегда, а вот меч или лук постоянно таскать с собой неудобно. А как нужно оружие — нажимаешь на камень на браслете — бац! — и меч появляется прямо в руке! Одна беда: заклинание казалось запутанным до невероятности и требовало силы столько, сколько у меня и через год вряд ли будет.