Ага, будто сам не такой же хитрый хмырь!

Ас угадал. Когда мы вернулись, Росс сообщил, что он и леди Тирнари тер Ансаби хотели бы пожениться в родовой часовне, как только та будет готова. Самым интересным с моей точки зрения было то, что они наконец-то перешли на «ты». Тин при нас назвала директора Россом. А тот обратился к ней интересно — Наари. Сначала я решила, что он взял заднюю часть имени «Тирнари», а потом сообразила, что всё хитрее. Наари на эльфийском — любимая, в смысле драгоценная. Скажу потом Тин, пусть порадуется.

Вечером, глядя на море со своего утёса и слушая мерный шум прибоя, я раздумывала о том, что ещё одно дело завершено. Времени теперь станет больше, а забот — пусть ненамного — но меньше. И о Тин можно больше не волноваться — всё у сестры будет хорошо.

Сейчас я мандражировала из-за другого. Неумолимо надвигалась поездка в Зелёную Благодень. А возвращаться туда ужасно, невероятно, жутко не хотелось. До кома в горле, тошноты и слабости в коленях. Годы унижений, побоев, окриков, тычков, непосильной работы, домогательства деревенских парней, которых не смущало даже то, что я была совсем маленькой девочкой… я не хотела, не желала это вспоминать.

Подтянув колени к подбородку, уставилась на рваную полосу белой пены там, где глубина переходила в прибрежное мелководье. Поёжилась.

Может быть, сделать всё по-тихому? Приехать или прилететь, найти могилу мамы, выкопать останки — и так же незаметно улизнуть?

Но если завтра или через пять лет в деревню забредёт потерявшая родителей-охотников сирота или на берег вынесет ещё одну жертву кораблекрушения, и с ними случится то же, что с моей мамой? Как я почувствую себя тогда? Ведь выйдет, что именно я — виновата. Могла это остановить, но не сделала.

Вздохнула и стала смотреть туда, где пена качалась на тёмной воде, а волны раз за разом дробились о камни…

Шон возник за моей спиной почти беззвучно. Подошёл, опустился рядом, поёрзал, устраиваясь плечом к плечу. И заговорил ментально:

— С экзаменом молодцы, справились неплохо. А с Благоденью твоей… Ты так громко голову ломаешь, что решил заскочить, поговорить…

Замолчал.

Я повернула недоломанную голову, встречая непривычно серьёзный взгляд карих глаз.

Шон светло улыбнулся, потом продолжил:

— Есть у меня не совет, а одна старая история. Хочешь послушать?

История? Конечно, хочу! Чтобы Шон рассказал о чём-то, кроме магии? Не припомню, раньше хоть раз такое было?

— Ну, слушай. Когда Астер была всего на год старше, чем ты сейчас, жилось ей несладко. Матери нет, отец погиб, а заправлял всем в Империи её опекун — лорд Гвидо тер Фирданн. Тип жадный, властолюбивый, вороватый. Всего за десять лет чуть не развалил Империю.

Шон замолчал. А я пыталась осознать то, о чём никогда раньше не задумывалась. Ну да, все знали, что до восшествия Астер на престол было десять лет Регентства. Но что это значило лично для Астер? Каково ей пришлось? Ведь тогда она была подростком. Это сейчас она великолепная, сияющая, всемогущая, уверенная в себе Императрица огромной страны… А в те времена всё было иначе…

— Правильно соображаешь, — кивнул головой Шон. — Так было не всегда. Дядя Гвидо из шкуры лез, чтобы избавиться от подрастающей принцессы. Или хотя бы выдать ту замуж, чтоб сидела с пяльцами и никаких драконов! Даже сам был готов жениться.

Жениться? На Астер? Интересно, каким он был, этот лорд Фирданн?

Вместо ответа в голове возник образ пожилого грузного обрюзгшего дядьки, одетого в бордовый камзол, с золотой цепью в полпуда на шее, тройным подбородком и оловянными глазками.

Ой! Жуть неприводимая!

— Но это всё присказка… — Шон завозился, шмыгнул носом и сообщил: — Воздух тут свежий, но ду-ует… Тебе нравится?

Да, обычно нравится. Только сегодня что-то знобит. Но я привыкла к холоду, потерплю.

В ответ на мою мысль Шон прикрыл мне спину широким рукавом. Сразу стало теплее. И продолжил:

— Покушениям не было конца. Однажды Астер вывезли на охоту, а на придорожном постоялом дворе отравили и ночью похитили, увезли в лес. Хозяин заведения был соучастником. Изначальный договор с разбойниками был таков, что те передадут девицу заказчику. Только, когда договариваешься с негодяями, всегда есть риск, что те нарушат слово. Разбойники решили оставить чистенькую девочку себе, для постельных забав.

Что? С Астер тоже такое было? Не могу поверить!

— Было, — фыркнул Шон. — Да не на ту напали. Не стану рассказывать как, но Астер сумела освободиться ещё до того, как примчалась подмога — Тиану, Арден и я. Банду мы уничтожили. Но остался трактирщик, который был сообщником и который до того неоднократно помогал грабить купеческие караваны, травил их охрану, шпионил для разбойников. Астер пришлось решать, как с ним поступить. Вот как тебе с Зелёной Благоденью. Это был первый раз, когда она сама судила кого-то — не мстила за себя, а защищала подданных. По закону покарала за совершённые преступления.

— Что она сделала с этим трактирщиком?

— Добилась от него публичного признания и казнила. Его и четверых подручных. Ей было очень непросто, но она справилась. Это то, что ты хотела услышать, кузнечик?

Да. То самое. Сразу стало легче и яснее. Оказывается, не я одна такая. От этого всегда легче. Посмотрела в глаза Шону:

— Я не хочу тащить в деревню охрану или свиту. Ты поможешь?

— Помогу, я же твой опекун и друг. И согласен, незачем посторонним знать, что и как случилось с герцогиней Лийсой. Доплыла до берега, родила, умерла от потрясения и истощения сил. Этого довольно, не стоит давать лишнюю пищу злым языкам.

Снова кивнула. Шон понимает. А шёпот за спиной — страшная вещь. Выматывающая, уносящая силы и уверенность в себе… как медленно действующий яд.

— Конечно, понимаю, кузнечик. Потому и предлагаю помощь. Чтобы ты могла спокойно жить дальше, не волоча за собой прошлое, как пудовую гирю на ноге. Не хандри, всё пройдёт!

Я потёрлась головой о его плечо. Как ещё сказать, кем он мне стал?

— Не бери в голову, ученица! Зови свою уховёртку, и давайте, раз уж я тут, позанимаемся ментальной магией.

Мы решили, что отправимся в Зелёную Благодень послезавтра. Тяни — не тяни, страдай — не страдай, а ехать придётся. Зато после у нас останется целая неделя, чтобы собраться к викингам в гости и до них доплыть. Потому что Шон считал, что падать в гости с неба — плохая тактика, нервирующая хозяев. Лучше выбрать традиционный способ передвижения.

Попутно обсудили, стоит ли ехать в Благодень верхом? Ас поэтично выразился, что каждый раз, как я вспоминаю о родных пенатах, у меня над челом сгущаются тучи. А за неделю пути я себя изведу. И всех вокруг тоже. Я вздохнула — сама поймала себя намедни на том, что начала грызть ногти… Так что если есть способ добраться до цели быстро — им и следует воспользоваться.

Шон был согласен. Сообщил в своей легкомысленно-конспективной манере, что нечего время на неприятные дела разбазаривать. В посёлок он нас закинет, а потом перебросит вместе с останками мамы прямо в замок Сайгирн. С нашим Кремнем опекун уже связался и попросил подготовить в семейном склепе место рядом с герцогом Кинтаром, мемориальную табличку и всё прочее, что полагается.

Тин предложила меня сопровождать. Поддержать, в случае надобности — помочь расследованию. Ведь она — очевидец. Ожидаемо за сестрой потянулся Росс, благо, большинство студентов уже разъехались по домам.

Я задумалась. Конечно, с Тин и Россом за плечами будет легче. Да и свидетельские показания могут пригодиться. Но не выходит ли так, что я снова прячусь за чужие спины?

Спросила Аскани.

Тот задумался. Потом изрёк:

— Они ж поедут вместе и в замок, и посмотреть владение сестры? И хотели вдвоём, без спиногрызов, то есть без нас рядом, потравничать. Можно взять их в Благодень, а на обратном пути попросить Шона забросить нас всех в Сайгирн. Им туда так и эдак надо. Да, кстати, в замке стоило бы обоим выделить постоянные покои. Места там хватает, как раз напротив наших комнат есть подходящие апартаменты. И под алхимическую лабораторию следует помещение найти. Всё равно позже потребуется. Если попросить Росса и Тин помочь её обустроить, спорить могу, они в замке станут бывать чаще.